Примечание: Чтобы открыть статью, выберите соответствующий номер в окне "Выбор главы".
Вы можете распечатывать и размножать наши материалы без каких-либо ограничений при условии, что не будете использовать их в коммерческих целях. Категорически запрещается вносить какие-либо изменения в текст публикаций без нашего предварительного письменного разрешения. Кроме того, мы убедительно просим о том, чтобы при перепечатке или цитировании наших материалов в других изданиях Вы четко указывали почтовый адрес Центра апологетических исследований: Россия, 194044, Санкт-Петербург, а/я 954...
© 2002 г. Центр апологетических исследований www.apolresearch.org
ХАРАКТЕРНЫЕ ЧЕРТЫ КУЛЬТОВ
Крейг Бранч
Применяя к какой-либо религиозной группе термин «культ», мы ни в коем случае не подразумеваем, что ее рядовые члены и руководители порочны или безнравственны. Это понятие попросту означает, что вероучение и обряды рассматриваемого течения выходят за рамки исторического христианства. Христианами себя называют многие, но далеко не все в действительности принадлежат к Телу Христову. Необходимо не только тщательно изучить вероучение каждой религиозной группы, но и рассмотреть в свете Слова Божьего, Библии, их структуру управления и обряды.
Для того, чтобы облегчить исследователям эту задачу, мы подготовили краткое описание характерных черт культа.
«Долой авторитеты!» Таким был девиз поколения 60-х. Люди стремились таким образом освободиться от всех обязательств, но в результате всего лишь сменили внешние авторитеты на внутренние. Не желая подчиняться требованиям истэблишмента, поколение шестидесятых создавало для себя собственные законы и правила. Лозунг «Долой авторитеты!» постепенно приобрел смысл: «Я могу делать все, что хочу, потому что я сам себе голова». Подобным же образом культы променяли богословский авторитет Библии, полного и окончательного Слова Божьего, на свои собственные экзотические представления о Библии, порожденные человеческой гордыней.
Они сделали это тремя весьма интересными и отличными друг от друга путями.
Во-первых, некоторые культы утверждают, что Библия, будучи хорошей книгой, полной возвышенных идей и нравственных учений, никогда не была Словом Божьим. Скорее, это просто одна из многих книг, проповедующих нравственные принципы. Подобное отношение к Библии разделяют такие группы, как Общество сознания Кришны (кришнаиты) и Церковь Объединения (мунисты). Культы, исповедующие эту точку зрения, могут использовать отдельные части Библии, но при этом имеют свои собственные писания, которые считают более важными, чем Библия. Кришнаиты ссылаются на «Бхагавад-гиту», а мунисты - на «Божественный Принцип».
Второй подход признает, что Библия - Слово Божье, однако в ней есть ошибки, а потому ее следует рассматривать в свете других книг, которые, опять же, превосходят Библию по значению. К числу культов, которые придерживаются таких взглядов, относится Церковь Иисуса Христа Святых Последних Дней (мормоны) со своей «Книгой Мормона» и «Первая Научная Церковь Христа» (Христианская наука) со своей книгой «Наука и здоровье с ключом к Священному Писанию». Эти писания последних дней, как считают члены упомянутых групп, превосходят Библию. Они объясняют, что в Библии есть ошибки, неправильные толкования и неправильные переводы.
Третью разновидность труднее всего различить, и она представляет наибольшую опасность. Сторонники этой точки зрения утверждают, что Библия абсолютно правильна и точна. У них нет никаких иных писаний, и они заклеймят как лжепророка всякого, кто принесет иное писание. Они утверждают, что Библия - Слово Божье, истинное на все 100%, и что на нее следует полагаться в любой ситуации. Однако понять, чему на самом деле учит Библия, можно, лишь придерживаясь того истолкования Библии, которое проповедует эта группа.
Такая позиция характерна для Свидетелей Иеговы и «Христианской Школы Единства». Хотя ни у одной из этих групп нет иных писаний, кроме Библии, обе они утверждают, что узнать высшую правду о Боге человек может, лишь присоединившись к их организации. Только в их организации можно найти правильное понимание Библии.
Библия совершенно недвусмысленно утверждает, что Иисус был воплощенным Богом. Указание на это есть в самом первом стихе Евангелия от Иоанна, где говорится: «Слово было Бог». Другие новозаветные авторы также подтверждают, что Иисус был совершенным Богом. Эти же самые авторы прямо говорят и о человеческой природе Иисуса. В Евангелии от Иоанна говорится, что Слово [Иисус] «стало плотью и обитало среди нас». Несмотря на ясное учение Библии, что по Своей уникальной природе Иисус был одновременно совершенным Богом и совершенным человеком, культы придерживаются иного мнения.
Каждый культ, который только известен истории, искажал это ключевое учение, лишая Иисуса либо божественности, либо полноценной человечности. Ни одного исключения! Свидетели Иеговы учат, что изначально Иисус был создан Иеговой. Они утверждают, что до своего прихода на землю Иисус был известен как Архангел Михаил. А основатель культа «Путь» Виктор Поль Виервилль зашел так далеко, что даже написал книгу под названием «Иисус Христос - не Бог». Обе группы отрицают божественность Иисуса, не признавая Его совершенным Богом.
Мормоны согласятся с тем, что Иисус был воплощенным Богом, однако то же самое можно сказать потенциально обо всех людях. Как полагают мормоны, каждый из них способен стать Богом и править своей собственной планетой, как Небесный Отец правит Землей. Иисус - лишь один из сыновей Бога, равно как и все ныне живущие на земле люди.
«Христианская наука», многие из направлений Новой Эры, а также «Христианская Школа Единства» (своим уникальным способом) доказывают, что Иисус не был человеком, поскольку материя - тело и кости - это иллюзия. Таким образом, Иисус, выглядевший, как человек, был всего лишь существом, которое проявляло сознание Христа. То же самое, по мнению перечисленных культов, можно сказать обо всех людях, которые придут к осознанию иллюзорности греха, болезни, материи и смерти. Все существа обладают сознанием Христа, но не все его проявляют.
Наконец, некоторые из культов, чьи исторические корни находятся в Индии, видят в Иисусе великого Гуру или просто одно из многих воплощений (аватар) божества. Именно так божественность Иисуса отрицают кришнаиты. Они просто считают как Иисуса, так и Кришну аватарами.
В Послании к Ефесянам 2:8-10 Павел объясняет, что спасение - это дар Бога, основанный на вере. Но и сама вера дается Богом. Затем, после обращения, идут добрые дела. Зачем по незаслуженной милости Бога людям даруется вера? Одна из причин, по словам Павла, - чтобы мы творили добрые дела. Бог делает людей новым творением во Христе «на добрые дела». Христиане непременно творят добрые дела, но не потому, что этим они должны заслужить свое спасение, а потому, что этого требует их новая природа. Став новым творением во Христе, они стремятся творить добро.
Обычно культы всегда считают добрые дела условием спасения. Какие дела? Каждый культ имеет свой собственный, характерный для него, список дел, которому надо следовать буквально, иначе спасение недостижимо.
Мормоны связывают полное спасение со своей Храмовой церемонией. Но для того, чтобы войти в Храм, верный Святой последних дней должен отдавать церкви полную десятину. Таким образом, в церкви мормонов спасение непосредственно связано с деньгами.
Многие направления Новой Эры также связывают спасение, просвещение или освобождение от проблем с денежными взносами. Посредством сеансов связи с духовным миром, воскресных собраний и обязательного приобретения аудиокассет и книг многие секты убедили людей, что полное освобождение от плохой кармы, событий прошлой жизни или сегодняшних проблем не может быть достигнуто без помощи группы. Но эта необходимая помощь обойдется вам недешево! В выходные дни многие группы проводят семинары, призванные дать людям ответы на давно мучающие их вопросы или избавить их от боли и проблем. Однако в конце этого мероприятия участникам сообщают, что настоящие ответы они услышат на следующем семинаре, который будет стоить ещё дороже.
Некоторые культы связывают спасение с выполнением физической работы. От Свидетелей Иеговы требуется ходить по домам и распространять журналы «Сторожевая башня» и «Пробудитесь!». Они делают это в надежде, что усердная работа и преданность организации поможет им избежать полного уничтожения в грядущем Армагеддоне. Последователи Церкви Объединения верят, что и они должны совершать особый труд, чтобы оказаться достойными милости Бога. Вот почему на улицах многих городов мира можно увидеть мунистов, которые продают цветы или собирают средства для различных организаций.
И, наконец, еще один способ увязать дела и спасение - точное выполнение ветхозаветного Закона. Некоторые группы настаивают, что поклонение следует совершать в воскресенье (ветхозаветная суббота), и что необходимо соблюдать праздничные дни. Кроме того, они отстаивают идею о соблюдении ветхозаветных установлений о пище.
Из всех четырех названных характеристик, эту, наверное, легче всего объяснить и труднее всего понять христианам. Попросту говоря, все рассматриваемые здесь группы, какие бы учения они не проповедовали, объединены одной общей идеей. Каждый культ подвержен тому, что мы называем «синдромом единственной истинной церкви».
Членам каждой конкретной организации из этого числа внушают, что их церковь, организация или община - единственно истинная, а все остальные заблуждаются. Таким образом, когда христианин пытается благовествовать культисту, его может постигнуть разочарование, потому что собеседник просто не захочет принять христианское толкование некоторых библейских отрывков. (Вспомним также первую характеристику культов: прибавление к Слову Божьему).
Это разочарование во многом объясняется именно четвертой характеристикой. Руководители культов отрицают, что можно служить Богу, не являясь членом конкретной организации. Культист должен быть предан и Богу, и организации. Лидер любого культа утверждает, что именно его группа является единственным каналом, через который Бог возвещает истину для нашей эпохи.
Более того, всем членам группы говорят, что, решив выйти из культа, они покинут не только организацию, но и самого Бога. Таким образом, человеку, который какое-то время провел в культе, гораздо тяжелее покинуть его, чем представляется большинству христиан. Культист считает, что выход из организации равносилен отречению от Бога.
Переведено и издается для некоммерческих целей с разрешения Watchman FellowshiP, Inc. При использовании материала ссылка на Центр апологетических исследований обязательна. Материал подготовлен в 1994 году, дополнен в 2000 году.
КОЛЕСО И КРЕСТ
Вячеслав Алексеев
Mысль о том, что каждая религия несет в себе частицу истины, стала сегодня для многих общепринятой, очевидной и даже банальной. Бернард Шоу в свое время выразил ее в следующем афоризме: «В мире существует лишь одна религия, но есть сотни ее версий». Неподалеку от Чикаго есть бахаистский храм, каждый из девяти входов которого соответствует одной из крупнейших религий мира. Все входы ведут к одному общему алтарю в центре зала, где без комментариев зачитываются Писания различных религий [1]. Этот храм является наглядной иллюстрацией идеи религиозного плюрализма, очаровавшей современный мир.
Постепенное признание равной истинности всех религий - это своего рода процесс возрастания духовной энтропии, объективный и неизбежный. Переворот в сознании, происходящий в наше время, можно сравнить с коперниковской революцией - если раньше вся духовная жизнь вращалась вокруг Христа, то сегодня центром мироздания стала абстрактная идея божественности, а Иисус превратился лишь в одну из возможных планет.
Одна из причин такого сдвига - растущая глобализация, которая затрагивает не только экономику, но и духовную сферу. В условиях соприкосновения и смешения культур все более настойчивым становится поиск путей синтеза существующих религий. Такую возможность нередко иллюстрируют при помощи «колесной модели» - она изображает все религии равнозначными спицами одного колеса.
В этом отношении духовная ситуация в мире проявляет все большее сходство с восточным мистицизмом и особенно с индуизмом - религией, обладающей почти беспредельной способностью растворять в себе другие религии. Индуизм переварил и победил даже буддистскую ересь - Будду попросту присоединили к индуистскому пантеону в качестве одного из Аватар. Но наиболее полно и последовательно принцип единства всех религий, возможно, был сформулирован во 2-й половине XIX века индийским жрецом богини Кали Рамакришной. «Бог один, отличаются лишь его имена, - утверждал он. - Одни называют его Аллахом, другие - Богом, кто-то - Брахманом, кто-то - Кали, кто-то - Кришной, Иисусом, Буддой... Как воды множества рек, каждая из которых имеет свой исток, смешиваются в океане, так и пути, кажущиеся прямыми или извилистыми, избираемые людьми в силу их склонностей, все ведут к Богу» [2].
Синкретизм приходит на Запад
На Западе эта мысль прозвучала в 1893 году на Первом Парламенте религий в Чикаго. Сенсацией Парламента стало выступление Свами Вивекананды - ученика Рамакришны, носившего шафрановые одежды монаха. Вивекананда сказал: «Если одна религия истинна, то все остальные тоже должны быть истинны. Так что религия Индии столь же ваша, как и моя. Мы, индусы, не просто терпимы, мы объединяем себя со всеми религиями, молясь в мечети с магометанином, поклоняясь огню с зороастрийцем и преклоняя колени перед крестом с христианином. Мы знаем, что все религии сходны и от простейшего фетишизма до самого высокого поклонения Абсолюту являются лишь попытками человеческого духа охватить и осознать Бесконечное. Поэтому мы собираем эти цветы и, связав их вместе нитью любви, создаем из них дивный букет богослужения» [3].
Нельзя сказать, что подобное отношение к разнообразию религий было на Западе чем-то абсолютно новым. По сути, о том же самом говорили гуманисты эпохи Возрождения, отдавшие много сил попыткам синтеза существующих религий. Алексей Лосев в книге «Эстетика Возрождения» писал об этих философах так: «Рассуждая о религии, они хотели охватить решительно все ее исторические формы. Доказывалось, что и католик, и буддист, и магометанин, и древний китаец и даже все язычники идут к Богу, хотя с внешней стороны и разными путями, но по существу своему это один и тот же, всеобщий и единственный, религиозный путь, который дан человеку от природы» [4].
Кроме того, успех проповеди Вивекананды на Западе был подготовлен новым подходом к межрелигиозным и межконфессиональным отношениям. Религиозные войны в Европе закончились принятием актов о веротерпимости. Многие христиане приветствовали эти законы, считая, что истина не может навязываться сверху, при помощи государственного принуждения. Однако идея веротерпимости быстро приобрела новый оттенок, который в своем «Письме о веротерпимости» отразил Джон Локк. Разделяя убеждение, что религия не может навязываться сверху, он также считал, что у нас нет полной ясности в вопросе об истинности того или иного вероисповедания - полной истиной обладает один лишь Бог, и это еще одна причина проявлять терпимость.
Культ неуверенности
Новый расцвет стремление к синкретизму пережило в XX столетии, когда обнаружилось, насколько опасными для общества могут быть квазирелигиозные идеологии - коммунизм и национал-социализм. Здесь следует особо упомянуть книгу Карла Поппера «Открытое общество и его враги», которая провозгласила необходимость культивировать неуверенность в мировоззренческих вопросах, поскольку лишь один шаг отделяет мысль «я знаю абсолютную истину» от вывода «следовательно, вы должны мне подчиняться».
Питер Бергер, в своей книге «Еретический императив», описывает сегодняшнюю ситуацию при помощи простой бытовой аналогии - покупая в аптеке всевозможные лекарства от головной боли, мы, в сущности, покупаем одно и то же лекарство в разной упаковке. Раз мы вправе выбирать лекарства, значит мы можем выбирать и религии. Бергер утверждает, что само слово «ересь» происходит от греческого «выбираю», а слово «еретик» означает «человек, который выбирает, во что он хочет верить» [5].
Выбор религии сегодня стал личным делом человека - каждый вправе выбирать себе спутника жизни, работу и религию. Но в наши дни такая приватизация религиозного выбора благоприятствует не столько праву на заблуждение, сколько идее эквивалентности религий и убеждению, что все религии тождественны по своей сути.
Влияние пацифизма
Движение за глобальное слияние религий находит поддержку в разных идеологиях и движениях. Помимо процесса глобализации и смешения культур существенную роль здесь играет движение пацифистов, многие активисты которого считают, что для построения прочного мира на земле необходима синтетическая религия, которая могла бы обеспечить взаимопонимание между народами. Участники пацифистских конгрессов нередко апеллируют к идее единства религий. Так, на конгрессе 1965 года, приуроченном к 20-й годовщине создания ООН, «межконфессиональный хор» в две тысячи голосов пропел гимны всех вероисповеданий.
На пути к единой религии
Хушманд Сабет, в своей статье «На пути к глобальной религиозной идентичности», опубликованной в футурологическом сборнике «Один мир для всех: Контуры глобального сознания» [6], рассматривает эволюцию религиозного глобализма. На пути к унификации религий он выделяет четыре этапа:
1. Ортодоксальное неприятие. Истина присутствует лишь в одной религии, а все остальные ложны и являются делом рук сатаны.
2. Терпимое сосуществование, «снисходительная терпимость». Другие религии могут содержать признаки открывшейся истины, а их основатели могут быть глубоко религиозными личностями - но лишь одна религия содержит истину во всей полноте. Отношение к другим религиям выражается в снисхождении к человеческим ошибкам и уважении чужого права на выбор.
3. Мистическое единство, «признающая терпимость». Собственная религиозная традиция не считается обязательной или желательной для всех - напротив, признается ценность разнообразия. «Признающая терпимость» - не снисходительность, а признание того, что в мире существует множество религиозных путей.
4. Историческое единство. Все религии - ступени прогрессирующего откровения. Накопленный опыт передается от одной религии к другой, как эстафетная палочка. Непонятно лишь, на каком основании можно выстраивать религии подобным образом. Отметим также одну пугающую деталь - по словам Хушманда Сабета, все в мире движется к пришествию нового Великого Учителя. Шах-Бахрам, грядущий Христос, Будда Майтрейя - все это имена одной и той же личности, которая вскоре принесет на землю счастье и процветание.
Следует также отметить, что диалог между религиями имеет место не только на уровне веротерпимости, но и в вопросах духовной жизни. Еще в 60-е годы - главным образом, среди католиков - возникло движение за «обогащение» христианства духовными практиками иных религий. В этот период рождаются такие уродливые явления как «христианская йога» и «христианский дзен», которым, однако, нашлось место в некоторых католических монастырях.
Крайним примером такого рода духовной содомии может служить деятельность монаха-трапписта Томаса Мертона, который совершил паломничество на Восток и завязал дружбу со всевозможными индуистскими и буддистскими гуру. Пообщавшись с ними, он заявил, что языческая Азия «светла, чиста, исполнена истины» и не нуждается в евангелизации. Из всего предложенного Азией ассортимента Мертон выбрал сомнительные ритуалы тибетской тантрической секты ньинг-напа - одного из направлений «тантры левой руки», к которой даже сами буддисты относятся с брезгливостью [7].
Храм взаимопонимания
Неизбежным итогом межрелигиозных встреч стали попытки формального объединения существующих религий. Еще в 1921 году известный протестантский теолог-либерал Рудольф Отто создал Религиозный Союз Человечества, который, однако, быстро распался. Более долговечным оказался Международный Миссионерский Совет христиан и индуистов, созданный в 1928 году на основе идеи Вивекананды, но и он оказался недолговечным. Более успешной организацией оказался «Храм взаимопонимания» созданный Джудит Холлистер при поддержке Далай-Ламы, папы Иоанна XXIII, Томаса Мертона, Джавахарлала Неру и Альберта Швейцера [8].
Впоследствии «Храм взаимопонимания» стал одним из учредителей Глобального Форума Духовных и Парламентских Лидеров за выживание человечества. Сегодня эта организация строит «символические храмы» по всему миру, а также проводит «Верховные конференции» представителей различных религий. Разрабатывается проект создания «Всемирного сообщества религий» [9].
Второй парламент мировых религий
За сто лет, прошедшие со времени Первого Парламента мировых религий в 1893 году, многое изменилось. Эти изменения были отражены в итогах Второго Парламента мировых религий, состоявшегося в 1993 году. Если на первом Парламенте почти все говорили о своей вере, на втором почти все говорили о «единстве, которое необходимо для прочного мира на земле».
Одним из документов, принятых Парламентом, была Декларация о глобальной этике, подписанная Далай-Ламой, католическим кардиналом и многими другими. Проект Декларации составил Ганс Кюнг - известный католический теолог-либерал. Поразительно, что в Декларации вообще не употребляется слово «Бог», его заменили нейтральным термином «Абсолютная Реальность». Кюнг принял такое решение, чтобы не оттолкнуть индуистов и буддистов, у которых отсутствует понятие о личностном Боге.
Несмотря на единодушие участников, Парламент удался не вполне - не обошлось без трений, в частности, между известным антисемитом Луисом Фарраханом (лидером «черных мусульман») и представителями иудаизма.
Кроме того, не удалось избежать «перетягивания одеяла». Представители разных религий не могли договориться о том, как им называть Бога - «Он», «Она» или «Оно» [10]. И все же Парламент показал, что мир существенно приблизился к торжеству антихристианской «колесной модели». Но конкретные способы примирения существующих религий до сих пор отсутствуют. И в самом деле - как примирить непримиримое?
Слепые и слоны
Попытки вычесть из каждой религии уникальные элементы приводят к их обезличиванию, и в результате мы оказываемся в некой гуманистической пустоте - безликой и пугающей. Сомнительность такого рода попыток осознается не только ортодоксальными христианами. Никто иной, как сам Далай-лама, заметил:
Хотя все основные мировые религии учат нас состраданию, пониманию и любви, в них существуют расхождения по основным философским вопросам. Многие предлагают на базе всех религий создать одну, общую религию. По моему мнению, эта мысль несколько диковата. Каждая из мировых религий обладает уникальными чертами, если мы попытаемся создать единую религию, мы их уничтожим [11].
Трудности, связанные с доктринальными разногласиями, нередко пытаются обойти, утверждая единство мистического опыта разных религий. При этом догмы и обряды рассматривают в качестве различных путей, ведущих к невыразимому, но единому для всех религий мистическому опыту, который стоит выше теологических противоречий. Возможно ли объединение религий на такой основе? Едва ли. Религии отличаются не только догматикой, но и характером трансцендентных переживаний.
Осознание пустоты мира в буддизме, переживание тождества с «Абсолютом» в индуизме и духовная личная встреча с Богом в христианстве - разные вещи. Это обстоятельство очевидно для многих, поэтому теорию единства религий иногда пытаются спасти, прибегая к примитивным аналогиям. Возьмем, к примеру, одну известную притчу, приписываемую Будде.
Когда-то в городе Бенарес жил царь. Однажды, для развлечения, он собрал нескольких нищих, слепых от рождения, приказал привести им слона и пообещал наградить того, кто лучше всех опишет животное. Первый нищий, коснувшись ноги, сказал, что слон - это ствол дерева, другой, потрогавший ухо, сказал, что слон похож на пальмовый лист, третий пощупал хвост слона и пришел к выводу, что слон - это веревка.
Некоторые утверждают, что таким же образом дело обстоит и с религиями - они кажутся нам различными потому, что мы не обладаем духовным зрением и не можем увидеть духовную реальность во всей ее полноте.
Английский теолог-либерал Джон Робинсон призывал отказаться от «одноглазой» перспективы мышления - сегодня, мол, необходима стереоскопическая модель восприятия, которая позволила бы относиться к Богу, и как к Личности, и как к безличному духу [12].
То же самое еще за полтора столетия до Робинсона говорил Фридрих Шлейермахер, отец протестантского либерального богословия. Он полагал, что наши представления о Боге не так уж важны, главное - научиться улавливать «эманации Высшего Бытия». В итоге Шлейермахер провозгласил равенство христианской Церкви с другими «благочестивыми сообществами», вроде буддийской сангхи.
Со времен Шлейермахера теологи-либералы не придумали ничего нового, за исключением нескольких новых аналогий - вроде той, что образ Бога подобен физической природе света, которая имеет свойства и частицы, и волны.
Ущербность подобных аналогий осознают и сами теоретики межрелигиозного диалога. Например, авторы вышеупомянутого сборника «Мир христианской уникальности» утверждают, что, хотя все религии равноценны, попытки примирить их вероучения бессмысленны, и стоит просто смириться с фактом логической противоречивости мировых религий.
Где сходятся спицы колеса?
В действительности, модель «колеса» становится оправданием дискриминации традиционных религий. Сторонники «колеса» осуждают их «нетерпимость» и претензии на исключительность. Сегодня уже можно говорить о существовании «новой нетерпимости», вскормленной на принципе «политкоректности» - кодексе правил, направленных на защиту религиозных, национальных и сексуальных меньшинств. Сторонники политкорректности много говорят о нетерпимости христианских фундаменталистов, но сами не считают зазорным своего рода «фундаментализм терпимости» - враждебность к традиционным религиям, которые не желают смешиваться с иными религиями и настаивают на собственной уникальности [13].
Поборники веротерпимости утверждают, что все религии равны, однако в результате одна религия почему-то оказывается «равнее» других. Это было очевидно уже из слов Вивекананды, который заявил, что все религии являются путями к Абсолюту, но адвайта-веданта есть собственно путь к Нему. Вивекананда даже выстроил целую иерархию религий, в которой на нижней ступени располагается идолопоклонство, а высшую занимает адвайта-веданта.
Христианству в этой иерархии отводится роль второсортной, «дуалистической» религии. В свое время Сергей Булгаков справедливо отмечал, что теософия под маской религиозного эсперанто занимается пропагандой индуизма [14]. Действительно, утверждая равенство религий, поклонники восточного мистицизма находят высшее воплощение истины именно в индуизме.
Как правило, на фоне заверений в равной истинности всех точек зрения предпочтение отдается индуистским догматам: христианское учение о Последнем Суде уступает место идее реинкарнации, первородный грех - божественности человека, благодать - самореализации.
Синкретизм и Евангелие
Библия однозначно настаивает на том, что спасение возможно лишь во Христе: «...Нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись», - утверждает Писание (Деян. 4:12). Это создает для либеральных богословов известные затруднения, но вовсе не становится непреодолимым препятствием.
Сегодня многие пытаются объединить мировые религии, взывая к третьей ипостаси Троицы - Святому Духу. На заседании ЦК Всемирного Совета Церквей в Аддис-Абебе митрополит Георгий Хорд призвал «тщательно исследовать духовную жизнь некрещеных» и сообщил, что дух, сходящий на брамина, буддиста и мусульманина, «и есть Христос». Митрополит отделил Святой Дух от Христа и Его Церкви, узрев именно в этой ипостаси основу для объединения религий. Он ссылается на известное пророчество Иоиля: «Изолью от Духа Моего на всякую плоть» (Иоиль 2:28). Таким образом, по словам Хорда, Дух может действовать независимо от других ипостасей Троицы. Хорд также призвал участников ВСЦ разработать богословие, в котором Святому Духу отводилось бы наивысшее место [15].
Однако Святой Дух и Христос не могут быть разделены. Они не существуют отдельно, вне Троицы. И, кроме того, если Христос наполняет все религии, почему они так отличаются друг от друга? Почему они по-разному учат о Боге и спасении? Весьма проблематичны контакты даже между религиями, чьи корни лежат в Библии. В самом деле, как христианин может брататься с теми, кто считает Христа «просто пророком» (ислам) или сыном проститутки (иудаизм). Можем ли мы вообще отделять Отца от Сына? Ведь в Новом Завете ясно написано: «Всякий отвергающий Сына не имеет и Отца» (1 Ин. 2:23).
Грубому насилию подвергаются очень важные для христиан понятия. Иисус перестает быть Богом и превращается в заурядного духовного учителя. Для того, чтобы разрушить целостность христианства, в дело идут явно выдуманные легенды - в частности, история о пребывании Иисуса в Индии. Упорно не желает умирать абсолютно беспочвенный миф о том, что идея реинкарнации существовала в раннем христианстве и была отвергнута лишь на одном из Соборов.
Некоторые теологи (например, Карл Ранер) убеждены, что истина - в христианстве, но готовы признать, что другие религии, по сути, последовали за Христом, хотя и под другим именем. Они говорят об «анонимных христианах», почитающих Христа бессознательно, под другими именами [16]. Однако Писание не оставляет такой возможности. Оно призывает нас научить все народы вере во Христа, а не проявлять терпимость к их верованиям.
Нельзя одновременно верить в переселение душ и в библейское представление о посмертном воздаянии. Нельзя одновременно верить в то, что Христос, будучи Богом, воскрес, и в то, что Он был всего лишь учителем мудрости, по смерти воплотившимся в новое тело.
Христианство - более чем уникальная религия, поэтому мы не можем бросить нашу веру в плавильный тигель, где готовится сплав различных религий. Тем не менее, это не означает, что диалог с иными религиями вообще невозможен. Более того, мы должны вести с ними диалог, но не для того, чтобы поступиться принципами, а чтобы лучше понять собеседника и найти возможность сказать ему о Христе.
ССЫЛКИ
1 Клементс Р. Христианство в современном мире. Новосибирск, 1997, с.36.
2 Ткачева А. А. «Новые религии» Востока. М., 1991, с. 82.
3 Роуз С. Православие и религия будущего. М., 1997, с. 37.
4 Лосев А. Ф. Эстетика Возрождения. М., 1982, с. 552.
5 Клементс, с. 39.
6 Москва, 1990.
7 Шохин В. «Диалог религий»: идеология и практика//Альфа и Омега, 1997, № 1(12), с. 289.
8 Шохин, с. 288.
9 Роуз, с. 6.
10 Miller E. The 1993 Parliament of the World's Religions//Christian Research Journal, Winter 1994.
11 Путь к себе, 1993, № 1.
12 Клементс, с. 37.
13 Miller, там же.
14 Булгаков С. Н. Свет невечерний. М., 1984, с. 54.
15 Роуз, сс. 7, 11.
16 Клементс, с. 37.
Библейское руководство
по различению ортодоксии и ереси
Роберт М. Боумэн
Большинство сегодняшних христиан, по-видимому, никогда не сталкивалось с необходимостью научиться отличать ортодоксальное учение от ереси. Либо они считают богословие вопросом минимальной важности, а потому воспринимают обвинения в "ереси" как грубые и лишенные любви, либо они считают богословие вопросом величайшей важности и называют еретиками всех, кто расходится с ними во мнении даже в мелочах. Короче говоря, большинство верующих, похоже, думает либо, что еретиков почти не существует, либо, что еретиком является почти каждый за пределами их маленького кружка.
Таким образом, делу доктринального различения грозит серьезная опасность. Хотя антисектантские и апологетические служения повсеместно плодятся, как грибы, многие из них действуют исходя из очень узкого понимания ортодоксии. Соответственно, эти группы навлекают на себя заслуженные обвинения в "охоте на ведьм" и дискредитируют саму практику доктринального различения. В другую крайность - и часто это является неоправданно сильной реакцией на таких "охотников за ведьмами" - впадают члены христианского сообщества, закрывающие глаза на любые предостережения о ереси в среде тех, кто называет себя христианами.
Часть I
Необходимость доктринального различения
В этой статье я попытаюсь предложить сбалансированный подход к вопросу богословской ереси. В первой части я представлю библейское основание практики различения ортодоксального и еретического учения. Во второй части я изложу основополагающие принципы доктринального различения.
Для того, чтобы эта статья принесла наибольшую пользу, я не буду ссылаться на конкретные еретические или не вполне ортодоксальные группы и традиции. Я принял такое решение для того, чтобы мою статью могли спокойно читать члены тех религиозных групп, которые не поощряют чтение литературы, критикующей их воззрения. Кроме того, я не буду ссылаться ни на какие дополнительные источники помимо Библии, чтобы мои суждения были, насколько возможно, самостоятельными.
Мои собственные богословские убеждения соответствуют воззрениям евангелического протестантизма. Однако большая часть того, что я включу в свою статью, вполне применима и к другим христианским традициям.
Необходимость учения
Слова "доктрина" и "доктринальный" для многих приобрели уничижительный оттенок - подобно "индоктринации" или "догме". Даже многие евангелические христиане, которые твердо держатся определенных учений, едва ли обращают внимание на богословские вопросы, выходящие за рамки необходимого минимума.
Среди мночисленных претензий, предъявляемых к христианскому богословию, наиболее распространенными можно назвать пять. Богословие часто называют (1) неважным, (2) непрактичным, (3) вносящим разделения, (4) недуховным и (5) непонятным. Лучше всего можно продемонстрировать значимость богословия, дав позитивные ответы на перечисленные претензии.
Важность учения
Распространено мнение, что богословие занимается незначительными проблемами, неважными для большинства людей. Хотя учение действительно можно свести к банальности, христианское богословие крайне важно для всех людей. Христианское богословие (т. е. библейские учения) отвечает на основополагающие жизненные вопросы: кто такой Бог? кто мы такие? зачем мы здесь? (Пс. 8:4-9; Евр. 11:6). Ответы, которые мы даем на эти вопросы, определяют то, как мы живем. Закрыть на них глаза значит идти по жизни в блаженном неведении о том, что действительно важно.
Богословие особенно важно потому, что здравая проповедь Евангелия спасения зависит от правильного понимания того, что такое Евангелие, что такое спасение, и как это спасение получить (Гал. 1:6-9; 1 Тим. 4:16). От этого зависит - не больше и не меньше - наша вечная жизнь. Я не хочу этим сказать, что для того, чтобы спастись, все мы должны стать богословами и экспертами по каждому конкретному вопросу учения. Но Церковь в целом должна тщательно заботиться о том, чтобы верно проповедовать истинное Евангелие, и достижение этой цели зависит от усилий каждого христианина. Чуть позже я вернусь к этому вопросу.
Действительно, некоторые доктринальные вопросы менее важны, чем другие. Одна из наиболее важных и чаще всего пренебрегаемых задач христианского богословия состоит в том, чтобы отделить подлинно важные - существенные - моменты от менее важных и даже совсем не важных (см. Рим. 14).
Таким образом, богословие - при условии правильного к нему отношения - очень важно для человеческой жизни, и стремление к здравому учению - хотя бы до некоторой степени - должно быть заботой каждого человека.
Практичность учения
В наши дни считается общепри-знанным, что практика важнее теории - ортопраксия (правильные дела) важнее ортодоксии (правильной веры). Однако уже само это утверждение является теорией - сперва люди так думают, потом говорят, и только потом пытаются применить на практике. Реальность такова, что наши мысли определяют наши поступки. Следовательно, учение (то, о чем мы думаем), влияет на то, что мы делаем, а значит, имеет практическую ценность.
Конечно, необходимо понимать, что практическое влияние учения имеет свои границы. Наши действия не всегда определяются учением, потому что люди часто принимают решения исходя из своих желаний или проблем, а не из учений, которые им внушили. Например, человек может верить в учение о том, что лгать нехорошо, однако эгоизм и гордость могут одержать верх над доктринальными взглядами, и тогда он солжет. Практичность учения состоит не в том, что оно определяет наши поступки, но в том, что оно наполняет наши поступки смыслом - дает нам знание, при помощи которого мы, по благодати Божией, можем поступить правильно.
Суть в том, что мы должны видеть важность и учения, и практики. В конечном итоге, важно то, чтобы человек по-настоящему жил в послушном общении с Богом и ощущал Его любовь; в этом смысле, практика, безусловно, важнее учения. Но, как ясно показал Сам Бог, эта практическая цель в нашей жизни достигается посредством учения (1 Тим. 1:3-7; 2 Тим. 3:15-17).
Таким образом, практическое значение христианского богословия очень велико. Учение дает нам возможность сформировать реалистичное представление о мире и о самих себе, без которого мы обречены на бесплодную жизнь (Мф. 22:23-33; Рим. 12:3; 2 Тим. 4:3-4). Учение может защитить нас от веры в ложь, способную расстроить веру людей или ведущую к разрушительным поступкам (1 Тим. 4:1-6; 2 Тим. 2:18; Титу 1:11). И учение готовит нас к тому, чтобы служить другим (Еф. 4:11-12).
Единство учения
Чаще всего, наверное, богословие упрекают в том, что оно разделяет людей. И действительно, учение - судя по истории и христианства, и других религий, - часто давало повод для прискорбных разделений между людьми. Но подлинный смысл богословия состоит в том, чтобы объединять.
Хотя учение действительно разделяет людей, избежать этого нельзя. Люди думают по-разному и поступают по-разному, исходя из своих различающихся убеждений. Нежелательно лишь, чтобы учение разделяло людей, которые должны держаться вместе, или чтобы эти разделения выражались неправильным образом. Таким образом, учение не должно отделять друг от друга верных христиан или препятствовать их совместному общению. Равно, учение не должно давать людям повод ненавидеть тех, кто придерживается иных взглядов, или дурно обращаться с ними.
Библия заповедует христианам отделиться от лжеучителей и еретиков на основании учения (Рим. 16:17; 2 Ин. 9-11). При этом, христиане должны единодушно подвизаться против ереси (Еф. 4:12-13). Таким образом, противостояние ереси может породить подлинное единство среди христиан.
По мере того, как христиане совместно возрастают в своем понимании библейского учения, и их мышление обретает все более четкие очертания, единство между ними будет все более возрастать (1 Кор. 1:10). Более того, уравновешенный подход к учению может помочь разделенным доктринальными разногласиями христианам примириться, по мере того, как они понимают, по каким вопросам стоит спорить, а по каким - нет (1 Тим. 6:3-5; Титу 1:9-14). Оказывается, поверхностное понимание учения легко приводит к разделениям среди христиан, в то время как все более глубокое понимание учения обычно укрепляет христианское единство.
Духовность учения
Хотя некоторые считают стремление к доктринальной точности бездуховным интеллектуализмом, в действительности здравое учение очень важно для здоровой духовной жизни. Христианское богословие дает нам знание о Боге, о Его намерениях и требованиях относительно нашей жизни, о том, в каком духовном состоянии мы пребываем без Божьей благодати, о том, как Божья благодать меняет нас, - короче говоря, обо всем, что нужно знать, чтобы стремиться к истинной духовности (Рим. 6:17-18; 1 Тим. 1:5, 10; 2 Тим. 3:16-17). Учение предоставляет нам внешние, объективные критерии для наших внутренних, субъективных переживаний, чтобы мы могли отличить подлинную духовность от поддельной, искусственной или даже демонической (Кол. 2:22-23; 1 Ин. 4:1-3).
Стремясь достичь точного понимания христианского учения, мы выполняем одну из сторон величайшей Божьей заповеди - любить Бога всем разумением своим (Мф. 22:37). Эта заповедь, несомненно, подразумевает, что мы должны с великим усердием, всеми силами приводить свои взгляды и убеждения в соответствие с истиной (см. Рим. 12:2), - а это и есть богословие.
Здесь же необходимо сказать пару слов о доктринальном различении и духовном различении. В 1-м Послании к коринфянам Павел не раз говорит о духовном различении. Духовный человек судит обо всем, в том числе о том, что исходит от Духа Божия, а это требует духовного различения (1 Кор. 2:14-15). Члены поместного собрания должны были применять различение к пророчествам, произносимым в церкви (1 Кор. 14:29). А некоторые христиане получили от Духа Святого особый дар различать нечистых духов (1 Кор. 12:10). На основании этих и других отрывков некоторые христиане решили, что различение никогда не требует умственных усилий. Они полагают, что человек отличает добро от зла и в доктринальных и в практических вопросах, просто прислушиваясь к внутреннему голосу Святого Духа.
Я ни в коем случае не хочу принижать работу Духа Святого, дающего христианам различение. Несомненно, все христиане должны молиться, чтобы Дух Святой просветил их умы, чтобы они могли увидеть разницу между добром и злом, между истиной и заблуждением. Даже многие христиане, которые слишком плохо подготовлены, чтобы глубоко изучать богословие, обладают замечательным даром различения.
Однако было бы ошибкой противопоставлять духовное различение доктринальному. Прежде всего, утверждение о том, что различение - чисто духовное дело, само по себе уже является учением. Более того, столь резкое разграничение учения и духовности предполагает различие между разумом и человеческим духом. А поскольку это предположение также само по себе является учением, мы оказываемся в замкнутом круге. Кроме того, есть библейские основания (на которых я сейчас не буду останавливаться) не разграничивать дух и разум.
С другой стороны, Библия также призывает христиан использовать свое знание христианского учения, чтобы отличать добро от зла и истину от заблуждения. Классическим примером является 1 Иоанна 4:1-3, где Иоанн увещевает нас верить не всякому претендующему на то, что его устами го-ворит Дух Святой, но применять к таким людям доктринальный тест (вера в полноту человеческой природы Иисуса Христа). Подобным же образом во 2 Иоанна 9 апостол призывает нас наблюдать за собой и не поддаваться на обман "не пребывающих в учении Христовом". В 1-м Послании к коринфянам Павел говорит не только о духовном различении, но и предлагает доктринальные аргументы в ответ на еретическое утверждение о том, что "нет воскресения мертвых" (1 Кор. 15:12-19).
Нам следует не противопоставлять духовное и доктринальное различение, но рассматривать их как две стороны или два аспекта одного и того же дела. Истинная духовность подразумевает подчинение разума учениям Библии, а здравое учение включает веру в то, что наше знание истины прямо зависит от просвещения Святого Духа. Таким образом, истинное различение лучше всего проявляется в том, что христианин опирается на данное ему Богом знание библейского учения, внимательно прислушиваясь к голосу Святого Духа.
Познаваемость учения
Некоторые не хотят изучать христианское богословие из-за уверенности в том, что оно слишком трудно или сложно для понимания. Можно согласиться, что младенцы, умственно отсталые и некоторые другие люди действительно не способны понять доктринальные вопросы, однако подавляющее большинство взрослых людей - и молодых и пожилых - способны понять гораздо больше, нежели они доставляют себе труд узнать. Каждый человек ответственен за то, чтобы приобретать богословские знания в меру своих умственных способностей, образования и физических возможностей.
Писание заповедует всем христианам знать учение. Как правило, углублять свое понимание учения людям мешают не непреодолимые интеллектуальные трудности, а вполне преодолимые духовные препятствия (Евр. 5:11-14). Христос дал Церкви учителей, чтобы помочь верующим расти в познании учения (Еф. 4:11). Очевидно, что такие учителя должны знать богословие на порядок лучше большинства остальных христиан, но все эти знания нужны для того, чтобы передать как можно больше истины остальным членам Тела Христова.
Здравое учение достаточно сложно, чтобы требовать от изучающего его честности и дисциплины, но и достаточно просто, чтобы все ищущие Божьей благодати и посвящающие себя задаче познания истины (за исключением перечисленных выше категорий людей) могли его изучить.
Учение и спасение
Выше, в разделе о важности учения, я упомянул, что спасение человека в некоторой степени может зависеть от его понимания учения. Поскольку в наши дни это положение часто оспаривается, о нем следует поговорить подробнее.
Практически каждый, кто каким-либо образом исповедует веру в Иисуса Христа, согласится с тем, что человека, полностью и откровенно Его отвергающего, ждет погибель. Но многим трудно поверить в то, что некоторые люди могут искренне считать себя последователями Иисуса Христа и все же, в силу еретичности своих взглядов, быть на пути к смерти. Ведь Сам Иисус обещал: "Ищите, и найдете" (Мф. 7:7) - так неужели ищущие Христа не смогут Его найти? И разве многие члены тех групп, которые евангелические христиане называют еретическими, искренне не стремятся найти Христа? Они нередко читают Библию более прилежно, чем многие члены евангельских церквей; они нередко проявляют горячее желание знать Бога и слушаться Его; они нередко ревностно проповедуют то евангелие, которому их научили. Так неужели они не ищут Христа - и разве в таком случае они не найдут Христа, как Он им это обещал? А если так, то как спасение может зависеть от доктринальных убеждений?
На эти вопросы можно ответить, если помнить о некоторых библейских принципах.
(1) Не всякий называющий Иисуса Господом спасется. Это непосредственно вытекает из слов Самого Иисуса в Матфея 7:21 - простое признание того, что Иисус есть Господь, не гарантирует человеку спасение. Такое признание может быть чисто внешним, как видно из того, что некоторые отказывались слушаться Его как Господа (Луки 6:46). А некоторые называют Иисуса "Господом", но вкладывают в это слово совершенно не тот смысл, что Библия. Это подводит нас ко второму принципу.
(2) Многие из тех, кто исповедует веру в Иисуса, в действительности верят в "другого Иисуса" и являются либо обманутыми, либо обманщиками. Это непосредственно вытекает из 2 Коринфянам 11:4. Многие из тех, кто говорит о своей вере в "Иисуса", имеют настолько далекое от действительности представление о Нем, что говорить об их вере в настоящего Иисуса просто нет смысла. Если бы кто-то полагал, что Будда - это другое имя Моисея, мы едва ли сочли бы такого человека буддистом, какое бы благочестие ни порождала в нем вера в своего "Будду". Точно так же, не следует называть христианином того, кто отрицает библейский образ Христа, с каким бы религиозным пылом он ни следовал своим убеждениям.
Некоторые из верующих в "другого Иисуса", без сомнения, искренни, и Павел предостерегает нас о "лукавых делателях, принимающих вид апостолов Христовых" (2 Кор. 11:13). Я предпочитаю верить в лучшее о людях, даже если у меня с ними есть серьезные разногласия. Однако я знаком с некоторыми людьми, которых я без всякого желания вынужден назвать лжецами. Эти люди четко осознают, что проповедуют ложь.
С другой стороны, умы некоторых людей - даже членов христианских церквей - могут быть "повреждены" (2 Кор. 11:3) такими обманщиками. Таким образом, некоторых людей - даже принадлежащих к действительно христианским церквям - могут обманом вовлечь в поклонение "другому Иисусу". Не то, чтобы такие люди были совершенно невиновны, - скорее, они подобны Еве, которая, хотя и была обманута змеем (2 Кор. 11:3), все же согрешила и за это была призвана Богом к ответу (Быт. 3:1-6; 13-16).
(3) Люди, ревностные в вопросах веры, не обязательно спасены. В Римлянам 10:2 Павел пишет о своих братьях-иудеях, отвергших Иисуса: "...имеют ревность по Боге, но не по разумению". Ревность, несомненно, подразумевает искренность - состояние ума, когда человек верит в истинность своих взглядов. Иудеи, отвергшие Иисуса, по большей части были людьми ревностными, а значит и искренними - и все же их ждала погибель (Рим. 9:1-3; 10:1). В частности, они ревностно стремились быть праведными в глазах Бога - только они пытались достичь праведности своими делами, как если бы спасение было через дела, но не принимали праведность, даруемую Христом через веру (Рим. 9:30-10:4).
Матфея 23:15 говорит о ревности иного рода - ревности в поиске новообращенных. Фарисеи очень ревностно относились к миссионерской работе, но им удалось лишь увлечь своими заблуждениями еще большее число людей. Ревность в свидетельстве или благовестии не доказывает, что та или иная религиозная группа - от Бога.
(4) Никто не может поистине искать Бога, если только Дух Божий не даст человеку такого желания; значит, тот, кто производит впечатление ищущего Бога, но не ходит Божьими путями, просто не ищет Бога. В Римлянам 3:11 Павел цитирует 13-й Псалом: "Никто не ищет Бога". Грех настолько извратил желания всех людей, что ни один из нас не ищет Бога по своим естественным устремлениям. Это объясняется тем, что "плотские помышления суть вражда против Бога" (Рим. 8:7). Конечно, некоторые люди ищут Бога, иначе Он не призывал бы нас искать Его (Ис. 55:6). Но делают это они лишь потому, что Бог первым "взыскал" их и по милости привлек к Себе (Лк. 19:10; Ин. 6:44; 15:16).
Таким образом, когда люди внешне кажутся "ищущими Бога" - изучают Библию (2 Пет. 3:16), посещают собрания, молятся, изменяют свои привычки, пытаются следовать заповедям и даже говорят о своей любви к Богу и Христу - однако упорно поклоняются ложному Богу, почитают ложного Христа или следуют ложному евангелию (Гал. 1:7-9; 2 Кор. 11:4), мы вынуждены сделать вывод, что в действительности они не ищут Бога. Скорее, они ищут духовной власти, безопасности, покоя, теплых взаимоотношений, знаний, необычных переживаний или чего-то еще, но не Бога. Я не хочу этим сказать, что все истинные христиане, наоборот, в чистоте и простоте сердца искали одного лишь Бога. Нет, свидетельство христиан состоит в том, что и мы ходили своими собственными путями, но Бог взыскал нас, остановил нас и повел новым и узким путем, ведущим к спасению в Иисусе Христе (Мф. 7:13).
(5) Всякий, кто истинно и превыше всего желает узнать правду о Боге и Его пути спасения, может быть и будет спасен. Это оборотная сторона того, что было сказано в предыдущем пункте. Иисус обещал: "...приходящего ко Мне не изгоню вон" (Ин. 6:37). Однако мы должны придти к истинному Иисусу на Его условиях. Иуда Искариот пришел к истинному Иисусу - во всяком случае, внешне (в действительности Иуда не знал, кто такой Иисус), но он не пришел на условиях Иисуса, а потому в конце концов погиб (Ин. 17:12). Цена отказа от ереси обычно высока - потеря друзей, стыд за свою ошибку, угрозы учителей-еретиков, что всякий, оставивший их учение, погибнет. Но спасение доступно каждому, кто Божьей благодатью ставит истину (и Того, Кто есть истина) выше всего этого.
Ересь и ортодоксия
Я уже не раз говорил, что нам следует отличать истинное учение от ложного. Теперь я хотел бы обратиться к вопросу ортодоксии и ереси более конкретно. Что такое ортодоксальное учение, что такое еретическое учение, и в чем разница между ними?
Неправильные подходы
Так и хочется сказать, что любое библейское учение ортодоксально, а любое небиблейское учение неортодоксально. Но это было бы слишком примитивно. Например, если считать, что Библии соответствует лишь одна из существующих теорий относительно восхищения Церкви (а этих теорий насчитывается не менее четырех), это не означает, что небиблейские взгляды по данному вопросу - ересь. Некоторые учения, хотя они и не согласуются с Библией, не настолько далеки от истины, чтобы считать их еретическими.
В качестве другого подхода использовалось сравнение учений с исповеданиями веры того или иного течения христианства. В этом нет ничего плохого, пока речь идет не об ортодоксальности, а о верности своей конфессии. Иными словами, если человек хочет стать служителем в какой-то конкретной конфессии, эта конфессия имеет полное право спросить такого человека, согласен ли он с ее учением. Если он не согласен (например, с позицией данной конфессии по вопросу о языках или предопределении), то не должен ожидать, что эта конфессия рукоположит его на служение. С учетом сегодняшнего конфессионального многообразия, такая ситуация вполне возможна.
С другой стороны, прискорбно, что церковь позволила себе разделиться во взглядах на несущественные вопросы. Таким образом, приверженность отличительным особенностям конкретной конфессии не обязательно следует считать мерилом христианской ортодоксии. Конечно, некоторые доктринальные позиции любой отдельно взятой конфессии могут отражать суть ортодоксии (например, исповедание божественности Иисуса Христа). В таких случаях конфессиональное исповедание веры и ортодоксальное учение совпадают.
Так что же должно служить эталоном ортодоксальности? Как это определить? И, наверное, самый больной вопрос: кто будет определять этот стандарт?
Я однозначно не претендую ни на какое особое право устанавливать стандарт, по которому должна определяться ортодоксальность того или иного учения. Я не претендую ни на какое особое помазание кроме того, что дано всем христианам (1 Ин. 2:20, 27). Я не претендую на власть апостола или пророка. Я даже не рукоположен на служение. Так кто же я такой, чтобы судить, что является, а что не является ортодоксией? Кто я такой, чтобы называть кого-либо еретиком?
На все эти вопросы у меня есть два ответа. Во-первых, я христианин, и в этом качестве должен уклоняться от ересей. Но едва ли мне это удастся, если у меня не будет совсем никакого представления о том, что такое ересь. Во-вторых, я учитель, Бог призвал меня на это служение, чтобы я наставлял других христиан в здравом учении. Это не дает мне каких-то особых полномочий и не создает вокруг меня ауру божественной власти, и я бы не хотел, чтобы мои слушатели просто принимали мои слова на веру. Но это значит, что Бог дал мне особую ответственность, и если я буду верен, Он использует меня, чтобы привести других верующих к более полному и верному пониманию Своей истины. И если я по-настоящему верен, то человек, открытый для Божьей истины, поймет, что я говорю правду - не потому что это говорю я, но просто потому, что я показываю ему то, что всегда было записано в Божьем Слове, Библии.
Основополагающие определения
Так что же такое ортодоксия, и что такое ересь? Прежде всего, я хотел бы отметить, что слова "ортодоксия" в Библии нет. Но это не значит, что само понятие ортодоксии небиблейское - просто мы не можем найти его определение в библейских текстах.
Слова "ересь" и "еретик" есть в Библии и употребляются в довольно разных смыслах. Иудеи называли христианство "ересью" (Деян. 24:14), видимо, желая сказать, что христиане - это секта, находящаяся под Божьим осуждением. Но апостол Павел называл "ересями", то есть "разделениями", группировки, возникшие внутри коринфской церкви (1 Кор. 11:19). Иногда Павел описывает таким образом разделения между истинными и ложными верующими, а в других случаях он видит в этих разделениях лишь прискорбное проявление греховных раздоров между христианами, и не считает никого из участников таких группировок погибшими. Однако в других своих посланиях Павел называл "ереси" или разделения в числе дел плоти (Гал. 5:20) и писал, что "еретик" - человек, создающий разделения в церкви, - развратился и самоосужден (Титу 3:10-11). Наконец, Павел пишет о губительных "ересях" в смысле учений, которые отрицают Господа Христа (2 Пет. 2:1).
Из этого краткого обзора следует, что в библейской терминологии слово "ересь" может обозначать всего лишь прискорбное разделение среди христиан, но в более строгом смысле оно означает учение, производящее раскол, или деятельность, разрушающую искреннюю веру и заслуживающую осуждения. Таким образом, в более широком смысле это слово примерно соответствует нашему понятию "конфессия", а в более узком смысле лучше всего подходит для описания тех групп, которые отрицают основополагающие христианские учения и отделяют себя от исторической христианской Церкви в ее разнообразных проявлениях. Но "ересь" во втором смысле может возникнуть внутри церкви. Когда возникают ереси в этом, более строгом, смысле слова, христиане должны отделиться от тех, кто упорно держится за эти учения.
Таким образом, мы можем понимать слово "ересь" в его строгом значении как учения или принципы, которые побуждают истинных христиан отделиться от их приверженцев. Заметьте разницу: "группировка" или ересь в более широко смысле - это прискорбное разделение между христианами, и христиане призваны всеми силами преодолевать эти разделения (1 Кор. 1:10). Но ересь в более строгом смысле - это разделение между христианами и нехристианами (или, в лучшем случае, христианами, упорствующими в серьезных заблуждениях). Христиане призваны установить границу и не поддерживать духовного общения с теми, кто эту границу нарушает. Это не значит, что христиане не должны проявлять искреннюю любовь, сочувствие и личное уважение к еретикам; слишком часто в истории Церкви слово "еретик" произносили с ненавистью.
Так какой же смысл мы вкладываем в понятие "ортодоксии"? Может быть, так: любые учения и принципы, достаточно верные историческому христианству, чтобы христиане могли принимать их как братьев по вере. Попросту говоря, любые нееретические религиозные учения и принципы ортодоксальны и наоборот.
Обратите внимание: мы не сказали, что все члены церквей, в которых проповедуется ересь, непременно обречены на погибель. Это было бы столь же неверно, как сказать, что все члены церквей, где проповедуется ортодоксальное учение, спасены. Называя людей еретиками или приверженцами ереси, мы не производим суд над их вечными душами. Мы хотим сказать, что, упорствуя в своей приверженности к этим ересям, они, несомненно, погибнут. И наоборот, называя чьи-то убеждения ортодоксальными, мы не говорим, что эти люди - непременно истинные христиане, имеющие твердую надежду на вечную жизнь. Мы хотим сказать, что, опираясь в своей жизни на ортодоксальное учение (а значит, полагаясь в своем стремлении к праведности только на Христа), они будут спасены.
Заблуждения в христианстве
Может сложиться впечатление, что доктринальное различение - это довольно рутинная и скучная процедура установления ортодоксальности или еретичности того или иного учения. В конце концов, мы дали ортодоксии и ереси определения, которые предусматривают любые варианты. Либо учение таково, что его приверженцев можно считать христианами (в таком случае учение ортодоксально), либо нет (в таком случае оно еретично). Может показаться, что такой подход допускает только два варианта: либо все учение совершенно ортодоксально, либо все учение - совершенная ересь.
Будь все именно так, доктринальное различение было бы гораздо более легкой и приятной задачей, но, к несчастью, все куда более сложно - по крайней мере, в двух отношениях. Во-первых, никакое учение не существует в изоляции от других учений, но всегда является составной частью системы убеждений того или иного человека или движения. Иногда эта система убеждений включает в себя как ортодоксальные, так и некоторые еретические учения. Например, некая религиозная группа может верить, что Библия есть Слово Божие, что есть только один Бог, что Иисус родился от девы и воскрес из мертвых, но при этом отрицать божественность Иисуса Христа. Система убеждений такой группы еретична, хотя в ней есть немало верных моментов. Вдобавок, еретические взгляды такой группы, как правило, приводят ее к неверному пониманию и применению даже правильных элементов богословия, поскольку отдельные учения обычно взаимосвязаны и взаимозависимы. Таким образом, одна из задач доктринального различения состоит в том, чтобы выяснить, какие из учений в еретической системе еретичны, а какие нет, и как нееретические учения искажаются под влиянием системы, в которую они включены.
Трудность другого рода, на которую стоит обратить внимание, заключается в том, что в убеждениях людей зачастую присутствуют внутренние противоречия. Поскольку люди часто непоследовательны, они могут придерживаться и ортодоксальных взглядов, но при этом принимать и некоторые учения, которые идут в разрез с их ортодоксальными взглядами. В таких случаях труднее всего определить, является ли та или иная система убеждений по своей сути ортодоксальной или нет.
Например, многие современные религиозные группы, именующие себя христианскими, исповедуют веру в одного Бога, но при этом говорят, что люди (обычно только христиане) в каком-то смысле тоже являются "богами". Это противоречие в утверждениях может отражать, а может и не отражать реальные противоречия в богословии таких групп. Еще более усложняет ситуацию тот факт, что все эти разнообразные группы, называя верующих "богами", вкладывают в это слово совершенно разный смысл. Иногда оказывается, что они совершенно не верят в единого Бога. В других случаях очевидно, что они называют верующих "богами" фигурально, и это не противоречит их вере в единого Бога. В третьих случаях трудно не прийти к заключению, что исследуемая группа противоречит сама себе.
Для того чтобы разобраться в этом феномене, мы будем называть религиозные учения, которые лишают смысла ортодоксальные убеждения группы или противоречат им, заблуждениями. Наличие таких заблуждений - серьезная проблема, а те, кто разделяет эти заблуждения, живут во грехе, и заслуживают соответственного к себе отношения. Сторонникам таких заблуждений не следует позволять проповедовать или нести служение в церкви, а тех, кто отказывается держать подобные взгляды при себе, следует отлучать.
Утверждение о том, что во взглядах некоего человека или некоей группы присутствуют заблуждения - это очень серьезное обвинение, и его нельзя выдвигать без серьезных оснований. Можно сказать, что в каком-то смысле любое неверное убеждение противоречит и наносит ущерб ортодоксальным убеждениям. Однако под заблуждениями я имею в виду лишь те ложные взгляды, которые наносят серьезный урон чистоте ортодоксального исповедания веры.
Подводя итог, следует сказать, что доктринальное различение - это серьезная задача, требующая такта, чувства меры и глубокого понимания того, что существенно, а что нет. Новые ереси и заблуждения, равно как и новые подходы к пониманию библейской истины, возникают постоянно, и чтобы отличить одно от другого требуется навык различения. Таким образом, доктринальное различение остается непреходящей потребностью христианской Церкви.
Я уже показал вам необходимость доктринального различения, но мне еще нужно многое сказать вам о том, как его воплощать на практике. Именно об этом и пойдет речь во второй части статьи.
Часть II
ПРИНЦИПЫ ДОКТРИНАЛЬНОГО РАЗЛИЧЕНИЯ
Отличать ортодоксальные учения от ересей следует на основании здравых принципов, каждый из которых, в свою очередь, должен быть основан на Божьем Слове. Я начну с рассмотрения четырех принципов, которые Церковь должна использовать в качестве инструментов для распознавания и разоблачения ереси. Хотя эти принципы иногда понимают неправильно или доводят до крайности, все они - в случае правильного применения - работают и должны совместно использоваться в процессе доктринального различения.
(1) Протестантский принцип. Здесь я имею в виду не столько исключительно протестантскую точку зрения, сколько принцип, который особенно приемлем для протестантов (в частности, для евангелических протестантов). В соответствии с этим принципом, только Библия является записанным Словом Божиим и в этом качестве представляет собой непогрешимый и окончательный стандарт для разрешения споров внутри Церкви. Этот принцип вытекает непосредственно из слов Самого Иисуса Христа, Который говорил, что в отличие от человеческих традиций и религиозных лидеров, способных ошибаться, Писание является Словом Божиим и никогда не ошибается (Мф. 5:17-20; 15:3-9; 22:29; Ин. 10:35). Поскольку быть христианином значит, как минимум, быть последователем Иисуса Христа, никто не может по праву называть себя христианином, если он хотя бы не признает этот особый авторитет Библии.
Я сказал, что этого учения придерживаются не только протестанты, хотя для них оно особенно приемлемо. И католики, и православные считают авторитетными и непогрешимыми также и церковные традиции, с чем протестанты согласиться не могут. Таким образом, эти христианские течения не вполне принимают сформулированный выше протестантский принцип. С другой стороны, католицизм и православие утверждают, что Библия есть norma normans - то есть правило, служащее мерилом всех остальных правил. Таким образом, все основные христианские традиции считают - по крайней мере, в каком-то смысле, - что Писание имеет высший авторитет. Но евангелические протестанты применяли этот принцип более последовательно, нежели христиане, принадлежащие к православной или католической традиции.
С другой стороны, либерализм - зародившийся в среде консервативного протестантизма и большой степени поглотивший его, а теперь в значительной мере проникший в католическую церковь - полностью отрицает протестантский принцип. А потому, истинно верующие из всех главных христианских традиций должны отвергнуть либерализм как отступление от истины.
Протестантский принцип часто выражали в виде одного из девизов Протестантской Реформации - Sola ScriPtura ("Только Писание"). В своем изначальном смысле эта фраза означает, что только Писание является безошибочным словесным выражением Божьего откровения для Церкви, пока не вернется Христос. Но этот девиз не следует понимать в том смысле, что истину можно найти только в Писании, или что все традиции построены на лжи. Также не следует на его основании запрещать использование небиблейских слов и выражений для описания библейских учений. Например, идея о том, что Библия представляет собой "канон", т. е. правило веры, присутствует в Библии, хотя самого слова "канон" в библейском тексте не найти. Это важная особенность протестантского принципа, которую игнорируют многие еретические секты.
(2) Евангелический принцип. Слово "евангелический" в Европе стало, фактически, синонимом слова "лютеранский", и тот принцип, который я здесь сформулирую, будет особенно приемлем для этой традиции, хотя, конечно, и не только для нее. В соответствии с этим принципом, все противоречащее Евангелию Иисуса Христа следует отвергнуть как ересь. Этот принцип основывается непосредственно на таких отрывках как Галатам 1:6-9 и 1 Коринфянам 15:1-4. Здесь слово "Евангелие" относится не ко всей полноте Библии, но к ее основополагающей вести о примирении людей с Богом посредством искупительного труда Христа.
Этот принцип подразумевает, что не всякое неверное понимание Библии или отклонение от нее одинаково губительно для подлинной христианской веры. Неверное понимание связи между Тысячелетним царством и Вторым Пришествием, например, - не столь серьезная ошибка, как непонимание взаимосвязи между верой и делами. Отрицание того, что Иона вышел живым из чрева кита через три дня, - не столь серьезное заблуждение, как отрицание того, что Иисус воскрес из мертвых через три дня. Независимо от того, кажутся ли эти заблуждения нам очевидными или спорными, некоторые из них, несомненно, хуже, чем другие.
С другой стороны, неправильным применением этого принципа будет, если мы сочтем Евангелие "каноном внутри канона", так что некоторые части Библии окажутся более авторитетными, чем другие. Хотя при объяснении Евангелия мы можем чаще всего обращаться к Евангелию от Иоанна или к Посланию к римлянам, наше понимание Евангелия должно основываться на всей полноте Библии. Некоторые экстремистские и заблуждающиеся группы упустили это из виду и утверждают, что только одна книга Библии - например, Книга деяний - содержит Евангелие спасения. Такая точка зрения не только противоречит фактам (напр., апостол Павел приводит суть Евангелия в 1 Кор. 15:1-8), но и разрушает единство Писания.
Более того, даже кажущиеся малозначительными заблуждения могут указывать на наличие явно еретических взглядов. Например, хотя к одним вариантам учения о Тысячелетнем царстве христиане относятся терпимо, другие следует считать еретическими - например, учение о том, что во время Тысячелетнего царства воскреснут неверующие, которым будет дана еще одна возможность спасти себя добрыми делами. Эта точка зрения однозначно является ересью, потому что напрямую затрагивает учение о спасении. Отрицание того, что Иона был проглочен китом, а через три дня отпущен на свободу, может свидетельствовать о предубеждении против чудес как таковых. С другой стороны, некоторые христиане, открыто признающие, что Бог мог сотворить такое чудо, считают Книгу Ионы простой притчей и отрицают, что она задумывалась как историческое повествование. Последняя точка зрения, возможно, и ошибочна, но она не имеет того антихристианского характера, который явно носит предыдущая.
Наконец, следует заметить, что в традиционных конфессиях, на которые сильно повлиял либерализм, понятие "евангелия" перетолковывают и размывают до такой степени, что оно просто перестает быть библейским Евангелием. Евангелический принцип следует всегда привязывать к протестантскому принципу, а не противопоставлять один другому, как это делают либеральные протестанты.
(3) Православный принцип. Я называю этот принцип "православным", потому что он в наибольшей степени приемлем для христиан, принадлежащих к Православной традиции. В соответствии с этим принципом, Символы Веры неразделенной Церкви следует считать надежным изложением истины по всем существенным вопросам, в них затронутым. Этот принцип вытекает из библейского учения о том, что христианская вера была раз и навсегда дана святым (Иуды 3), и что врата ада не одолеют Церковь (Мф. 16:18). На основании этих отрывков (см. тж. Мф. 28:20; Ин. 14:16; Еф. 4:11-16) невозможно себе представить, что Церковь признала правилом некое заблуждение или ересь.
Таким образом, Символы Веры, сформулированные ранней Церковью еще до того, как она раскололась на православие, католицизм и протестантизм, и признанные всеми тремя течениями христианства, следует считать надежным стандартом, при помощи которого можно изобличить ересь. Такие исповедания веры как Никейский и Халкидонский Символы - в которых говорится об Отце, Сыне и Святом Духе как об одном Боге (Троица) и об Иисусе Христе как уникальном союзе божественной и человеческой природы (Воплощение) - во время своего написания выражали всеобщую христианскую веру и многие сотни лет объединяли всех христиан в борьбе против ереси. Таким образом, они заслуживают чести и уважения как инструменты для распознания и разоблачения ереси.
Обратите внимание: я не сказал, что христианин не вправе не согласиться с чем-либо из конкретных формулировок исторических Символов Веры. В конце концов, это не непогрешимые и не богодухновенные документы. Я также не сказал, что церкви, не использующие Символы Веры или вообще не видящие смысла в Символах Веры как таковых, еретичны. Я лишь хочу сказать, что учение следует признать еретическим, если оно отклоняется от существенных, основных положений этих Символов. Таким образом, я предлагаю более гибкую форму этого принципа, нежели та, которой придерживаются сами православные христиане. Я также умоляю моих братьев и сестер во Христе, которые отвергают Символы Веры, пересмотреть свое отношение к этим прекрасным выражениям ортодоксального богословия.
(4) Католический принцип. Под словом "католический" я имею в виду не что-то характерное именно для Римско-католической церкви, а просто "вселенский" (что и является изначальным смыслом греческого слова katholikos). Категорией "католичности" нередко злоупотребляли и столь же часто пренебрегали; и то и другое неправильно. Как гласит католический принцип, любое учение, идущее вразрез с тем, что Церковь в целом (везде и всегда) считала существенным для христианской веры, следует считать ересью. Этот принцип также вытекает из уже упоминавшегося выше библейского обещания, что Бог сохранит Свою Церковь от ереси.
Следует отметить, что этот принцип представляет собой обобщение, а не абсолютно решающий критерий. Я говорю так потому, что под Церковью "в целом" не имею в виду каждого первого прихожанина церкви - ведь несогласие одного или нескольких людей, именующих себя христианами, не может лишить учение статуса "католического". Скорее, в основе этого принципа лежит то, что подавляющее большинство людей, которые участвовали в церковном поклонении (независимо от конфессии) и исповедовали христианскую веру в соответствии с православным принципом, считало существенным или основополагающим для своей веры.
Более того, католический принцип - в его правильном понимании - заключает в себе и протестантский принцип, поскольку, говоря о "Церкви в целом", мы имеем в виду то самое сообщество верующих людей, которые принимают Библию в качестве высшего правила веры. Таким образом, мы изначально отсекаем ту часть христианского мира, которая отказалась от веры в Библию как Слово Божие. Лишь в последние два столетия большие группы христиан - как протестантов, так и католиков - отвергли абсолютный авторитет Библии. И в подавляющем большинстве случаев эти люди заодно отвергали и учения о Троице, Воплощении и Искуплении. Людей, о которых идет речь, следует считать отступниками, отпавшими от веры.
Эти соображения помогают более точно понять, к какой "исторической христианской Церкви" мы апеллируем в качестве универсального стандарта ортодоксальности. Под этим выражением нам следует понимать основанное на Библии сообщество верующих в том виде, как оно непрерывно существовало на протяжении столетий. Те же части христианского мира, которые приняли новые доктринальные откровения или отвергли авторитет Библии, по нашему определению, частью исторической христианской Церкви не считаются.
Наконец, обратите внимание, что под католический принцип подпадает отнюдь не все, во что верило большинство христиан, но только то, что Церковь считала существенным. В течение первых пятнадцати столетий церковной истории почти все христиане считали, что земля является физическим центром мироздания. Но столь широкое распространение ни в коем случае не делает это заблуждение частью "католической", т. е. вселенской христианской веры. Здесь "евангелический принцип" служит действенным препятствием на пути неверного применения католического принципа.
Разновидности еретических учений
Приняв близко к сердцу протестантский принцип, давайте обратимся к Библии - о каких разновидностях еретических учений она говорит и предостерегает нас? Библия часто говорит о лжеучениях, и истинное учение зачастую излагается в ней именно в контексте опровержения ереси.
В Ветхом Завете есть суровые предостережения всякому, кто пророчествует или проповедует какие-либо учения во имя любого бога, кроме Господа Иеговы (Втор. 13:1-5; 18:20-22). Именно в таком контексте и следует рассматривать новозаветное учение о ереси.
В Новом Завете содержатся предостережения против лжепророков (Мф. 24:11, 24; 2 Пет. 2:1), т. е. тех, кто ложно пророчествует именем Господа (см. Втор. 18:22). Есть в Новом Завете и предостережения против лжеапостолов (2 Кор. 11:13), а также против лжехристов и тех, кто утверждает, что Христос уже пришел, или что День Господа уже наступил, или что воскресение уже совершилось - хотя все эти события произойдут настолько явно и очевидно, что никто не сможет не заметить их (Мф. 24:5, 23-27; 2 Фесс. 2:1-2; 2 Тим. 2:16-18).
Есть в Новом Завете предостережения и против тех, кто проповедует иного Иисуса или иное евангелие или пытается передать людям духа, отличного от Духа Божьего (1 Кор. 15:3-5; 2 Кор. 11:4; Гал. 1:6-9). Осуждению подвергается учение о том, что обрезание и соблюдение Закона необходимы для спасения (Гал. 5:2-4; Фил. 3:2). С другой стороны, осуждены и те, кто оправдывает свою вседозволенность и распущенность свободой, которую даровал нам Христос (Иуда 4).
Отрицание того, что Иисус Христос пришел во плоти, исходит от духа антихриста (1 Ин. 4:1-6). Писание предостерегает против людей, которые производят разделения, проповедуя учения, противоречащие уже известным истинам (Рим. 16:17; Титу 3:10-11). Есть в Новом Завете и предостережения против тех, кто говорит о своей любви к Богу, но не любит ближнего (1 Ин. 4:20; 5:1), и тех, кто отпадает от Церкви, последовав ложному учению (1 Ин. 2:19). Наконец, в нем есть предостережения против прибавления чего-либо к Библии и изъятия чего-либо из нее (Отк. 22:18-19) и извращения Писаний (2 Пет. 3:16).
На основании этих предостережений из Писания мы можем разделить ереси на шесть основных категорий: (1) Еретические учения об откровении - учения, которые гибельным образом искажают или отрицают Писание и добавляют что-либо к нему; ложные претензии на апостольское или пророческое призвание. (2) Еретические учения о Боге - учения, проповедующие ложных богов или извращенное представление об истинном Боге. (3) Еретические учения о Христе - отрицание Его истинности, божества или человеческой природы. (4) Еретические учения о спасении - проповедь легализма или вседозволенности; отрицание Евангелия смерти и воскресения Христа и так далее. (5) Еретические учения о Церкви - откровенные попытки увести людей от подлинно христианского общения; полное отрицание Церкви. (6) Еретические учения о будущем - ложные предсказания во имя Бога; утверждения о состоявшемся возвращении Христа и т. п.
Заметьте, что заблуждения в одной из этих категорий обычно влекут за собой заблуждения в остальных пяти. Возьмем, к примеру, распространенное еретическое учение о том, что Церковь полностью отошла от истины в первые столетия своей истории и в наши дни нуждается в "восстановлении". Это учение подразумевает, что (1) Писание не является самодостаточным откровением, но нуждается в добавлениях или "пояснениях" со стороны неких учителей или изданий. Это заблуждение почти всегда служит основанием для отрицания учений ранней Церкви о (2) Боге и (3) Христе. Поскольку Реформация отвергается, как не принесшая требуемого восстановления, (4) заодно отрицается и учение о спасении благодатью через веру. Кроме того, учение о восстановлении начинает влиять на то, как данная группа представляет себе (6) будущее, заставляя ее членов искать в самих себе исполнение большинства библейских пророчеств.
Мы видим, что заблуждение в одной области учения может повлиять на любую другую область. Таким образом, хотя ереси и попадают, как правило, в одну из перечисленных шести категорий, они могут затронуть практически любое учение. Например, еретического взгляда придерживается тот, кто считает, что ангелам следует поклоняться (Кол. 2:18), - даже при том, что ересь коснулась лишь учения об ангелах. Объясняется это тем, что поклонение любому творению полностью лишает смысла любое исповедание Бога как единственного Бога.
Не следует также думать, что Новый Завет дает нам полный список всех возможных ересей. В наши дни названия ересь заслуживают буквально тысячи хитроумных извращений христианского богословия, и мы можем быть в этом уверены, хотя в Библии эти учения не называются еретическими явно. Библия говорит нам об абсолютно важных вещах, дает нам принципы определения того, что существенно для христианской веры, а что нет, она дает нам разнообразные примеры ересей и призывает нас применять различение при изучении новых и спорных учений, когда мы с ними сталкиваемся.
Более того, нужно сознавать, что по мере исторического развития Церкви, по мере того, как мы растем в нашем понимании Писания, ереси в целом становятся все более тонкими, все более обманчивыми, и их все легче спутать с подлинным христианством.
Например, современные еретики, отрицающие Ветхий Завет, редко говорят об этом с той откровенностью, которая была свойственна Маркиану, жившему во втором столетии еретику, который попросту отрицал, что Ветхий Завет является Писанием в любом смысле (а также не признавал большую часть Нового Завета). Формально признавая Ветхий Завет Словом Божиим, они разработали такой метод истолкования Библии, который, по сути дела, представляет Ветхий Завет неважным для сегодняшних христиан, что противоречит ясному учению Нового Завета (Рим. 15:4; 2 Тим. 3:16).
Заблуждения также можно классифицировать согласно перечисленным выше шести категориям. Заблуждения серьезно отклоняются от основополагающих учений Библии в одной из этих шести областей, хотя и не отрицают их полностью.
Например, рассуждения относительно точной даты возвращения Христа зачастую являются проблематичной практикой, которая не достигает размеров ереси. Эта практика безусловно противоречит Библии, и в контексте еретических богословских систем подобные предсказания могут сами по себе расцениваться как еретические. Но в некоторых случаях богословы только предполагают, что Христос вернется в определенный срок, и допускают большую вероятность ошибок в своих расчетах, стремясь лишь возродить в людях послушание Божиему Слову. Но даже в этом случае подобные взгляды следует считать более или менее проблематичными, поскольку они идут вразрез с библейскими предостережениями. Однако сами по себе эти взгляды ересью не являются.
Применение стандартов
Как же распознать ересь на практике? И кто должен участвовать в процессе распознавания и обличения ереси? Ниже я приведу несколько простых положений, которые, как мне представляется, полностью согласуются с учением Писания.
Кому судить?
Как я уже говорил в первой части статьи, вся христианская Церковь в целом несет ответственность за то, чтобы применять различение к еретическим учениям, и это различение не должно быть сосредоточено исключительно в руках пользующихся доверием христианских лидеров - кто бы они ни были. Теперь я хочу несколько конкретизировать свою мысль.
В конечном итоге, только Бог может судить человеческие сердца, поскольку только Он безошибочно знает, о чем думают и что чувствуют люди. Мы же не имеем такого знания даже о собственном сердце (Иер. 17:9-10). Таким образом, говоря о различении ереси, мы не претендуем на знание сердец тех, кто ее придерживается. Мы не берем на себя право судить об их вечном будущем или решать, кто спасется, а кто нет.
Церковь призвана судить только о том, допустимо ли, чтобы некоторые учения проповедовались в ней, стоит ли поощрять определенного рода деятельность, и можно ли позволить некоторым людям, исповедующим еретические взгляды или ведущим безнравственную жизнь, оставаться частью сообщества веры. Такого рода суждение должна выносить вся церковь сообща, хотя некоторые из членов церкви играют в этом процессе более активную роль, чем остальные.
Новый Завет заповедует всем христианам учиться различению (1 Кор. 5:9-13; 14:29; 1 Ин. 4:1). И все же некоторые христиане имеют больший дар или навык различения, чем другие. Некоторым верующим Бог дает особый дар различения духов (1 Кор. 12:10). Некоторым христианам он дает дар учительства (Рим. 12:6-7; 1 Кор. 12:28-29; Еф. 4:11; Иак. 3:1). Некоторых христиан Бог также призвал быть служителями Церкви - пасторами, епископами, старейшинами, дьяконами, - и им, несомненно, отведена более активная роль в церковном различении ереси (Деян. 20:28; Фил. 1:1; Еф. 4:11; 1 Тим. 3:1-13; Титу 1:5-9; Евр. 13:7; 1 Пет. 5:1-3). В этой связи христианские лидеры должны сами обогащать свои познания и советоваться с одаренными христианскими учителями, чтобы удостовериться, что их прихожане способны к зрелому различению. Кроме того, пасторы и учителя должны совместно наставлять все Тело Церкви в здравом учении и навыке различения, чтобы все Тело было поистине единомысленно в своих суждениях.
Как судить?
Наконец, мы подошли к сущности различения. Так что же нам делать для того, чтобы надлежащим образом отличить истину от заблуждения? Как нам достичь опытности и зрелости в умении различать? Приведенные ниже положения не дают исчерпывающего ответа, но они жизненно важны.
(1) Учитесь отличать истину от заблуждения, одновременно возрастая в вере, любви и святости как христианин. Мне хотелось бы думать, что эта истина очевидна для всех, но ее нельзя не подчеркнуть или не поставить на первое место в списке. Христианская жизнь - это не интеллектуальная забава, целью которой является доказать свою правоту и показать пальцем на того, кто ошибается. Отличение ортодоксального учения от ереси - лишь один аспект христианской жизни, хотя и очень важный. Более того, само доктринальное различение должно включать в себя молитву, общение с другими христианами, служение братьям по вере и неверующим, а также изучение богословия. И я бы хотел сказать, что эти слова я обращаю к себе в большей степени, нежели к кому-то еще! Посвятив свою жизнь, служение и карьеру задаче доктринального различения, я (равно как и мои коллеги по апологетическому служению) чаще забываю об этом, чем другие христиане.
С другой стороны, позвольте мне также выделить в этом положении слово "возрастая". Не существует какого-то минимального стандарта духовного развития, которого нужно достичь прежде, чем приступить к различению. Скорее, различение - это одна из тех сторон христианской жизни, в которых нужно возрастать всегда.
(2) Приобретите основательное и здравое понимание Писания. При прочих равных, чем лучше человек понимает Библию, тем более он будет способен отличить истину от заблуждения. Не всякому христианину дано быть экспертом-библеистом, но практически каждый христианин способен глубоко изучить Библию и приобрести основательное понимание ее учения.
Изучать Библию можно разными способами, и все они важны. Читайте Библию - читайте отдельные книги Библии целиком и прочтите всю Библию полностью (хотя и необязательно в каком-то определенном порядке). Заучивайте отрывки из Писания на память. Изучайте Библию по темам, отыскивая в Писании и читая отрывки, в которых речь идет о каком-то конкретном вопросе (см. Деян. 17:11). Используйте учебные пособия, учебники богословия и тому подобное (хотя вам понадобится различение, чтобы выбрать и использовать эти книги). Изучайте Библию самостоятельно и в группе. Найдите знающих учителей и научитесь от них, чему только сможете. Главное - использовать любые доступные возможности, чтобы возрастать в своем понимании Писания.
(3) Изучайте христианское богословие с точки зрения различных традиций, существующих в ортодоксальном христианстве. Когда вы в достаточной мере разберетесь в основах вероучения, вам следует познакомиться с различными точками зрения на богословие, существующими в христианской семье. Вам нужно будет ознакомиться с различными взглядами, которых христиане придерживаются по таким вопросам как крещение, Тысячелетнее царство, духовные дары, предопределение и т. п. Понимание разных точек зрения на эти учения в среде ортодоксальных христиан поможет вам лучше почувствовать разницу между существенными и несущественными моментами вероучения, а также выработать для себя более зрелую и более соответсвующую Библии позицию в этих вопросах.
(4) Соберите как можно больше достоверной информации о сомнительном учении или подозрительной религиозной группе, прежде чем выносить какое-либо суждение. Писание говорит: "Кто дает ответ не выслушав, тот глуп, и стыд ему" (Прит. 18:13). Осудить чьи-либо воззрения как еретические на основании недостаточной информации - грех для христианина.
Есть много способов собрать информацию о какой-либо группе. Вы можете спросить о том, к какой религии или конфессии относит себя эта группа или этот проповедник - хотя в некоторых случаях они не признаются в компрометирующих связях с другими религиозными группами. Вы можете попросить, чтобы вам рассказали об истории группы и ее руководителях - иногда это говорит о многом. Вы можете обратиться к стандартным справочникам, словарям или энциклопедиям, в которых перечислены религиозные группы и организации, и кратко описаны их взгляды. В большинстве случаев - за исключением разве что совсем новых или крошечных групп или учений - при помощи перечисленных способов вы получите достаточную информацию.
(5) Основывайте свое понимание сомнительного учения на том, что его приверженцы сами говорят о себе. Это непосредственно вытекает из предыдущего положения и из Золотого Правила (Мф. 7:12). Нам бы не хотелось, чтобы кто-то назвал нас еретиками или обвинил в других грехах (Мф. 5:11) на основании того, что о нас говорят другие, - так и мы сами не должны критиковать чужие воз- зрения, если мы не уверены, что знаем о них из первых рук. Это не значит, что каждый христианин должен лично изучить утверждения еретической группы, прежде чем убедиться в ее еретичности. Скорее, христианская критика в адрес предположительно еретической группы следует признать несостоятельной, если выдвинутые обвинения не подкреплены точными цитатами из слов признанных лидеров этой группы.
В сомнительных случаях, когда компетентная оценка с христианской точки зрения еще ни разу не была дана, очень важно получить информацию об учениях группы из первоисточников. Часто это можно сделать, попросив, чтобы вам показали официальное изложение вероучения. Но помните о двух обстоятельствах: (1) некоторые группы, не имеющие официального символа веры, тем не менее ортодоксальны; (2) символы веры еретических групп часто делаются как можно более похожими на ортодоксальные, чтобы избежать критики. Другие публикации могут сказать вам больше об истинной сущности этой группы.
(6) Не думайте, что за ортодоксально звучащими словами непременно стоят ортодоксальные убеждения. Как я только что отметил, неортодоксальные и заблуждающиеся группы нередко не желают прямо и честно рассказывать о подлинной сути своих убеждений. Они часто пользуются библейским языком и вполне "евангелическими" выражениями, чтобы избежать критики. Именно об этом и предостерегает нас Новый Завет (2 Кор. 11:4).
Когда речь идет о группах, нечестных в отношении своих убеждений, соберите как можно больше информации о том, во что эти люди верят, и сравните то, что они говорят публично, с тем, что они говорят друг другу. Для этого, возможно, потребуется сходить к ним на собрание и поговорить с прихожанами, стараясь не показывать своего скептицизма (Мф. 10:16), или раздобыть внутренние документы, обычно доступные только членам группы. В целом, такие расследования должны проводить те, кто уже имеет некоторый опыт и определенную подготовку в плане доктринального различения, - например, сотрудники апологетических служений. В некоторых случаях такие сведения и публикации проще всего найти у бывших членов группы.
(7) Относитесь к сведениям, полученным от бывших членов группы, с уважением, но и с надлежащей осторожностью. Вокруг каждой еретической группы собирается круг бывших членов, и эти люди могут быть бесценным источником информации. Зачастую они более всего полезны тем, что имеют доступ к материалам и записям, недоступным широкой публике. Их личные свидетельства также могут быть очень содержательными и полезными.
Одним из признаков еретической или заблуждающейся группы является то, что всех своих бывших членов она считает обиженными, завистливыми или безнравственными людьми, преследующими свои мелкие, корыстные цели. Конечно, в некоторых случаях это так. Но если из религиозной группы уходит большое количество людей, и все они говорят одно и то же, к их словам следует относиться с доверием. Если человек может подкрепить свой рассказ документами или аналогичными свидетельствами других бывших членов группы, его свидетельство приобретает дополнительный вес.
Время от времени некоторые люди выдают себя за бывших членов какой-либо группы и рассказывают сенсационные истории о пережитом. В подобных случаях следует проявлять большую осторожность, поскольку появляется все больше людей, которые либо никогда не принадлежали к той группе, о которой говорят, либо имели вовсе не столь глубокий опыт общения с ней. То, почему эти люди пошли на обман, - ради денег или внимания прессы, из личной неприязни к группе или по какой-то другой причине - не всегда понятно. В любом случае, важно, чтобы сенсационные обвинения в адрес той или иной группы не принимались на основании свидетельства одного-двух человек, не имеющего никаких других подтверждений.
(8) В неясных или пограничных ситуациях истолковывайте сомнения в пользу человека или группы, вызывающих сомнение. Принцип презумпции невиновности здесь вполне применим. Некоторые христиане, сотрудники апологетических служений, "трубят в трубы" всякий раз, когда есть хотя бы малейший намек на возможную ересь. Такая привычка позорит апологетические служения и разделяет христиан.
(9) Начните с основополагающих вопросов. Изучая ту или иную религиозную группу на предмет ортодоксальности, можно сэкономить массу времени и сил и избежать многих ошибок, обратившись к основополагающим вопросам касательно ее отношения к Библии. Считают ли они Библию абсолютно непогрешимым, безошибочным Словом Божьим? Считают ли они Библию высшим авторитетом в религиозных вопросах, или обращаются к чему-то или кому-то еще (своим лидерам, современному пророку, другой книге и т.п.) как к непререкаемому авторитету в области толкования Библии? Если они удовлетворительно ответят на эти вопросы, то в большинстве случаев это ортодоксальная группа; если нет, это, как правило, еретики. Но помните, что некоторые еретические группы декларируют свое полное доверие Библии, и снаружи незаметно, что у них есть какие-то еще источники авторитета в вопросах учения. Таким образом, это положение следует воспринимать только как "правило большого пальца".
(10) Посоветуйтесь с апологетическими служениями, которые имеют хорошую репутацию и придерживаются библейских принципов различения. Никто из людей или организаций - в том числе и христианские апологетические служения - не застрахован от ошибок. Тем не менее, если вы согласны с тем, что изложенные в этой статье принципы основаны на Писании, вам следует обратиться за советом к тем апологетическим служениям, которые стремятся строить свою работу на этих принципах.
Призыв к действию
В заключение я хотел бы призвать к действию тех, кто согласен, что доктринальное различение, о котором шла речь в этой статье, необходимо. Начните делать хотя бы что-то, чтобы внести свой вклад в решение неизменно актуальной проблемы различения истины и лжи. Поддержите финансово или в молитвах одно из действующих на основании Библии апологетических служений - в особенности, если оно находится неподалеку от вас. Если у вас есть дети, наставляйте их в здравом учении. Молитесь за хороших учителей и проповедников и о том, чтобы ереси и заблуждения утратили свою привлекательность. Каждый христианин может и должен сделать хоть что-нибудь, чтобы внести вклад в дело защиты здравого учения.
Переведено и используется с разрешения автора.
Robert M. Bowman. "Orthodoxy and Heresy: A Biblical Guide to Doctrinal Discerment", Christian Research Journal, vol. 13 no.1&amP;2 (Summer 1990, Fall 1990).
ВИДЫ ЕРЕТИЧЕСКИХ УЧЕНИЙ
Роберт Боумэн
Вкратце, ересь - это любое учение, которое Библия описывает как гибельное заблуждение, навлекающее на человека проклятие; любое учение, которое, по словам Библии, не должно существовать в Церкви; а также любое учение, которое, даже если оно не упоминается в Библии, противоречит истинам, которые Библия называет основанием христианской веры.
Помня о том, что только Библия является окончательным и непогрешимым мерилом истины, мы обратимся к ней, чтобы увидеть, о каких разновидностях еретических учений она нас предупреждает и предостерегает. Библия часто говорит о лжеучениях, и зачастую истинное учение излагается в ней именно в контексте опровержения ереси.
В Ветхом Завете есть суровые предостережения всякому, кто пророчествует или проповедует какие-либо учения во имя любого бога, кроме Господа Иеговы (Втор. 13:1-5; 18:20-22). Именно в таком контексте и следует рассматривать новозаветное учение о ереси.
В Новом Завете содержатся предостережения против лжепророков (Мф. 24:11, 24; 2 Пет. 2:1), т.е. тех, кто ложно пророчествует именем Господа (см. Втор. 18:22). Есть в Новом Завете и предостережения против лжеапостолов (2 Кор. 11:13), а также против лжехристов, и против тех, кто утверждает, что Христос уже пришел, или что День Господа уже наступил, или что воскресение уже совершилось - все эти события произойдут настолько явно и очевидно, что никто не сможет их не заметить (Мф. 24:5, 23-27; 2 Фесс. 2:1-2; 2 Тим. 2:16-18).
Есть в Новом Завете предостережения и против тех, кто проповедует иного Иисуса или иное евангелие или пытается передать людям духа, отличного от Духа Божьего (1 Кор. 15:3-5; 2 Кор. 11:4; Гал. 1:6-9). Осуждается учение о том, что обрезание и соблюдение Закона необходимы для спасения (Гал. 5:2-4; Фил. 3:2). С другой стороны, осуждаются и те, кто оправдывает свою вседозволенность и распущенность свободой, которую даровал нам Христос (Иуда 4).
Отрицание того, что Иисус Христос пришел во плоти, исходит от духа антихриста (1 Ин. 4:1-6). Писание предостерегает против людей, которые производят разделения, проповедуя учения, противоречащие уже известным истинам (Рим. 16:17; Титу 3:10-11). Есть в Новом Завете также предостережения против тех, кто говорит о своей любви к Богу, но не любит ближнего (1 Ин. 4:20; 5:1), и тех, кто уходит из Церкви, последовав ложному учению (1 Ин. 2:19). Наконец, в нем есть предостережения против прибавления или изъятия чего-либо из Библии (Отк. 22:18-19) и извращения Писаний (2 Пет. 3:16).
На основании этих предостережений из Писания мы можем разделить ереси на шесть основных категорий: (1) Еретические учения об откровении - учения, которые гибельным образом искажают или отрицают Писание и добавляют что-либо к нему; ложные претензии на апостольское или пророческое призвание. (2) Еретические учения о Боге -учения, проповедующие ложных богов или извращенное представление об истинном Боге. (3) Еретические учения о Христе - отрицание Его истинности, божества или человеческой природы. (4) Еретические учения о спасении - проповедь легализма или вседозволенности; отрицание Евангелия смерти и воскресения Христа и так далее. (5) Еретические учения о Церкви - откровенные попытки увести людей от подлинно христианского общения; полное отрицание Церкви. (6) Еретические учения о будущем - ложные предсказания во имя Бога; утверждения о состоявшемся возвращении Христа и т. п.
Заметьте, что заблуждения в одной из этих категорий обычно влекут за собой заблуждения в остальных пяти. Возьмем, к примеру, распространенное еретическое учение о том, что Церковь полностью отошла от истины в первые столетия своей истории и в наши дни нуждается в "восстановлении". Это учение подразумевает, что (1) Писание не является самодостаточным откровением, но нуждается в добавлениях или "пояснениях" со стороны неких учителей или изданий. Это заблуждение почти всегда служит основанием для отрицания учений ранней Церкви о (2) Боге и (3) Христе. Поскольку Реформация отвергается, как не принесшая требуемого восстановления, (4) заодно отрицается и учение о спасении благодатью через веру. Кроме того, учение о восстановлении начинает влиять на то, как данная группа представляет себе (6) будущее, заставляя ее членов искать в самих себе исполнение большинства библейских пророчеств.
Мы видим, что заблуждение в одной области учения может повлиять на любую другую область. Таким образом, хотя ереси и попадают, как правило, в одну из перечисленных шести категорий, они могут затронуть практически любое учение. Например, еретического взгляда придерживается тот, кто считает, что ангелам следует поклоняться (Кол. 2:18), - даже при том, что ересь коснулась лишь учения об ангелах. Объясняется это тем, что поклонение любому творению полностью лишает смысла любое исповедание Бога как единственного Бога.
Не следует также думать, что Новый Завет дает нам полный список всех возможных ересей. В наши дни названия ересь заслуживают буквально тысячи хитроумных извращений христианского богословия, и мы можем быть в этом уверены, хотя в Библии эти учения не называются еретическими явно. Библия говорит нам об абсолютно важных вещах, дает нам принципы определения того, что существенно для христианской веры, а что нет, она дает нам разнообразные примеры ересей и призывает нас применять различение при изучении новых и спорных учений, когда мы с ними сталкиваемся.
Более того, нужно сознавать, что по мере исторического развития Церкви, по мере того, как мы растем в нашем понимании Писания, ереси в целом становятся все более тонкими, все более обманчивыми, и их все легче спутать с подлинным христианством.
Например, современные еретики, отрицающие Ветхий Завет, редко говорят об этом с той откровенностью, которая была свойственна Маркиану, еретику, жившему во 2-м столетии, который попросту отрицал, что Ветхий Завет является Писанием в любом смысле (а также не признавал большую часть Нового Завета). Формально признавая Ветхий Завет Словом Божиим, они разработали такой метод истолкования Библии, который, по сути дела, представляет Ветхий Завет неважным для сегодняшних христиан, что противоречит ясному учению Нового Завета (Рим. 15:4; 2 Тим. 3:16).
Проблематичные взгляды также можно классифицировать согласно перечисленным выше шести категориям. Проблематичные учения серьезно отклоняются от основополагающих учений Библии в одной из этих шести областей, хотя и не отрицают их полностью.
Например, рассуждения относительно точной даты возвращения Христа зачастую являются проблематичной практикой, которая не достигает размеров ереси. Эта практика безусловно противоречит Библии, и в контексте еретических богословских систем подобные предсказания могут сами по себе расцениваться как еретические. Но в некоторых случаях богословы только предполагают, что Христос вернется в определенный срок, и допускают большую вероятность ошибок в своих расчетах, стремясь лишь возродить в людях послушание Божиему Слову. Но даже в этом случае подобные взгляды следует считать более или менее проблематичными, поскольку они идут в разрез с библейскими предостережениями. Однако сами по себе эти взгляды ересью не являются.
1. Ложные евангелия: 2 Кор. 11:4; Гал. 1:6-9
2. Ложные учения: Рим. 16:17; 1 Тим. 1:3
3. Ложные чудеса: Мф. 24:24; 2 Фесс. 2:9
4. Ложные боги: Втор. 13:2; 2 Фесс. 2:9
5. Ложные христы: Мф. 24:24; 2 Кор. 11:4
6. Ложные духи: 2 Кор. 11:4; 1 Ин. 4:1-2
7. Ложные пророки: Мф. 24:24; 2 Пет. 2:1
8. Ложные апостолы: 2 Кор. 11:13; Отк. 2:2
9. Ложные учителя: 1 Тим. 1:7; 2 Пет. 2:1
Robert M. Bowman, Jr., Orthodoxy and Heresy: A Biblical Guide to Doctrinal Discerment, Baker Book House, 1992, chapter 9.
Статья была напечатана в "Вестнике" № 3.
НЕОБХОДИМОСТЬ АПОЛОГЕТИКИ
Норман Л. Гайслер
Апологетика - это дисциплина, имеющая дело с разумной защитой христианской веры. Это слово происходит от греческого aPologia, что значит "обоснование" или "защита". Несмотря на то, что некоторые христиане принципиально отрицают необходимость и правомерность апологетики, у нас все же есть серьезные причины, чтобы заниматься ею.
Самая важная причина для занятий апологетикой состоит в том, что это нам заповедал Господь. Достаточно прочесть 1 Петра 3:15, где сказано: "Господа Бога святите в сердцах ваших; будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением..." Этот стих говорит, что мы должны быть готовы. Возможно, вы никогда не встретитесь с человеком, который задает каверзные и трудные вопросы о вашей вере, и все же вы должны быть готовы ответить всякому, кто такие вопросы задаст. Готовность подразумевает не только правильные знания, но еще и умение и желание поделиться с другим истиной о том, во что мы верим. Мы должны дать отчет всякому, кто спросит. Не каждый человек потребует от нас такого отчета, но если кому-то он понадобится, мы должны быть способны и готовы дать ответ.
Упомянутый выше стих также связывает апологетический труд с местом, которое Христос, как Господь, занимает в нашем сердце. Если Он действительно наш Господь, мы должны быть покорны Ему, "ниспровергая замыслы и всякое превозношение, восстающее против познания Божия, и пленяя всякое помышление в послушание Христу" (2 Кор. 10:5). Другими словами, мы должны противостать тем мыслям в нашем собственном сознании или словах других людей, которые удерживают нас и их от познания Бога. В этом и заключается смысл апологетики.
В Филиппийцам 1:7 Павел описывает свое служение как "защищение и утверждение благовествования". В 17-м стихе он добавляет: "Я поставлен защищать благовествование". Это подразумевает, что защитник Евангелия находится там, где он может встречаться с другими людьми и подвизаться за истину.
Иуда, в 3-м стихе своего послания, продолжает мысль: "Возлюбленные! имея все усердие писать вам об общем спасении, я почел за нужное написать вам увещание - подвизаться за веру, однажды преданную святым". Люди, к которым обращался Иуда, находились под постоянным давлением лжеучителей, и он счел нужным ободрить их к тому, чтобы они защищали (буквально, страстно отстаивали) веру, открытую через Христа. В 22-м стихе Иуда делает очень важное замечание об отношении, которое должно быть в нас: "И к одним будьте милостивы с рассмотрением..."
В Послании к Титу 1:9 знание свидетельств истинности христианства упоминается как одно из требований к церковным руководителям. Епископ (старейшина) должен "держаться истинного слова, согласного с учением, чтоб он был силен и наставлять в здравом учении и противящихся обличать". Кроме того, во 2-м Тимофею 2:24-25 Павел показывает нам, с каким отношением мы должны приступать к этой задаче: "Рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины..." Всякий, кто пытается отвечать на вопросы неверующих, несомненно, столкнется с искушением потерять терпение, однако конечная цель - в том, чтобы наш собеседник пришел к познанию истины, что Иисус умер за его грехи. Имея перед собой столь важное задание, мы не должны относиться к данной нам заповеди с пренебрежением.
Сотворив человека по Своему образу, Бог наделил его разумом (Быт. 1:27, см. Кол. 3:10). Именно разум отличает человека от "бессловесных животных" (Иуды 10). Бог призывает Свой народ прибегнуть к разуму (Ис. 1:18), чтобы отличать истину от заблуждения (1 Ин. 4:6) и добро от зла (Евр. 5:14). Фундаментальный принцип состоит в том, что вера должна прочно опираться на разум. Вера, лишенная разума, неосновательна.
Сократ говорил: "Неизученная жизнь не стоит того, чтобы ей жить". Наверняка, он согласился бы и с тем, что неисследованные убеждения не стоят того, чтобы в них верить. Таким образом, дать отчет в своем уповании - обязанность христиан. Это неотъемлемая часть великой заповеди любить Бога всем нашим разумением, равно как и сердцем и душой (Мф. 22:36-37).
Люди поступают правильно, отказываясь слепо верить. Поскольку Бог создал людей мыслящими существами, Он ожидает от них разумных поступков. Это не означает, что в нашей жизни нет места вере. Просто Бог хочет, чтобы мы ходили в свете истины, а не прыгали, очертя голову, в темноту.
Свидетельства истины должны предшествовать вере. Ни один разумный человек не войдет в лифт, если у него нет оснований полагать, что кабина под его весом не упадет. Ни один мыслящий человек не сядет в самолет, у которого не хватает половины крыла, или в салоне пахнет дымом. Мы имеем дело с двумя измерениями веры: уверенность и вера. Уверенность дает нам необходимые свидетельства и разумное основание для веры. Достигнув в чем-то уверенности, мы можем верить в это. Таким образом, разумный человек, прежде чем поверить в Бога, хочет убедиться в том, что Он существует. Разумные неверующие хотят увидеть свидетельства того, что Иисус есть Сын Божий, прежде чем возложить на Него свое упование.
Люди, придерживающиеся самых разных убеждений, выдвигают два основных типа возражений против необходимости апологетики: библейские и небиблейские. Однако, изучая стихи, на которые чаще всего ссылаются в таких случаях, мы увидим, что они отнюдь не свидетельствуют о ненужности апологетики.
1. Библия не нуждается в защите
Часто приходится слышать, что Библия нуждается не в защите, а в разъяснении. "Слово Божие живо и действенно..." (Евр. 4:12). Иначе говоря, Библия подобна льву: ее нужно не защищать, а просто дать ей свободу. Лев сам может о себе позаботиться.
Это порождает вопрос о том, является ли Библия Словом Божиим. Несомненно, Слово Божие - высший авторитет и говорит само за себя. Но откуда мы знаем, что Слово Божие - это именно Библия, а не Коран или, скажем, Книга Мормона? Для того, чтобы принять такое решение, нужно обратиться к фактам. Никакой христианин не примет заявление мусульманина, что "Коран жив и действенен и острее всякого меча обоюдоострого", - мы потребуем доказательств.
Сравнение со львом обманчиво. Рык льва "говорит сам за себя" лишь тогда, когда мы знаем по опыту, на что способен лев. Без страшных историй о львиной кровожадности его рык не произвел бы на нас никакого впечатления. Точно так же, в отсутствие разумных свидетельств авторитетности той или иной книги нет никаких серьезных причин доверять ее авторитету.
2. Бога не постичь человеческим умом
Апостол Павел писал: "Мир своею мудростью не познал Бога..." (1 Кор. 1:21). Это, однако, не следует понимать в том смысле, что нет никаких свидетельств существования Бога, поскольку, как Павел говорит в Послании к римлянам, доказательства существования Бога настолько "явны", что люди, никогда не слышавшие Евангелия, "безответны" (Рим. 1:19-20). Более того, в контексте процитированного выше стиха из 1-го Коринфянам речь идет не о существовании Бога, но о Его плане спасти человечество на кресте. Этот план спасения невозможно познать простой человеческой логикой - только лишь через откровение свыше. Он представляется "юродством" развращенному человеческому уму. Наконец, в том же 1-м Послании к коринфянам Павел приводит лучшее доказательство истинности христианской веры: свидетельства очевидцев воскресения Христова, которые его спутник Лука назвал "многими верными доказательствами" (Деян. 1:3). Таким образом, говоря о мире, своей мудростью не познавшем Бога, Павел отнюдь не имел в виду неспособность человека узнать Бога посредством свидетельств, явленных через творение (Рим. 1:19-20) и совесть (Рим. 2:12-15). Скорее, он говорил о развращенности человечества и глупом неприятии Евангелия креста. В действительности, разум ясно подсказывает людям, что Бог существует, но они "подавляют" эту истину неправдой (Рим. 1:18).
3. Душевный человек не способен понять
Павел утверждал: "Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия..." (1 Кор. 2:14). Зачем, в таком случае, нужна апологетика? Однако Павел здесь не говорит, что душевный человек не способен понять истину о Боге - душевный человек не принимает (гр. декомаи, "приветствовать") ее. Павел ясно говорит, что основополагающие истины о Боге "видимы" (Рим. 1:20). Проблема не в том, что неверующие не знают о существовании Бога. Они не хотят принять Его из страха перед тем, как это скажется на их греховной жизни. В 1-м Коринфянам 2:14 сказано, что они не "разумеют" (гиноско), и это слово может означать "не знают по опыту". Они знают Бога умом (Рим. 1:19-20), но не приняли Его в сердце (Рим. 1:18). "Сказал безумец в сердце своем: "нет Бога" (Пс. 13:1).
4. Без веры нельзя угодить Богу
В Евреям 11:6 написано, что "без веры угодить Богу невозможно". Иногда из этих слов делают вывод, что желание доказательств, в противоположность простой вере, неугодно Богу. Но, как мы уже видели выше, Бог призывает нас использовать разум (1 Пет. 3:15). Более того, Он дал нам "видимые" (Рим. 1:20) и "верные доказательства" (Деян. 1:3). Во-вторых, рассматриваемый отрывок из Послания к евреям не только не исключает, но даже подразумевает возможность "доказательств". Вера здесь названа "уверенностью" в невидимом (Евр. 1:11). Подобно тому, как хорошая репутация свидетеля оправдывает мою веру в нечто, виденное им, но не виденное мной, наша вера в "невидимое" (Евр. 1:11) оправдывается свидетельствами существования Бога. И эти свидетельства "чрез рассматривание творений видимы" (Рим. 1:20).
5. Иисус отказывался давать знамения грешникам
Иисус упрекал людей, искавших знамений, а значит, и нам следует удовольствоваться простой верой. Господь действительно обличал тех, кто ищет знамений. Он говорил: "Род лукавый и прелюбодейный ищет знамения..." Однако это не значит, что Иисус не хотел, чтобы люди взвесили все "за" и "против", прежде чем поверить. Даже в этом отрывке Он указал на чудо Своего воскресения, как на знамение Своей природы, сказав, что не будет дано другого знамения, "кроме знамения Ионы пророка" (Мф. 12:39-40; см. Лк. 16:31).
Иисус совершал чудеса, чтобы подтвердить Свое мессианство. Когда Иоанн Креститель через учеников спросил, не Христос ли Он, Иисус сослался на Свои чудеса: "Пойдите, скажите Иоанну, что слышите и видите: слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют..." (Мф. 11:4-5). А отвечая книжникам, Иисус сказал: "Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, - говорит расслабленному: Тебе говорю: встань, возьми постель твою и иди в дом твой" (Мк. 2:10-11).
Иисус был против того, чтобы развлекать народ чудесами. Он отказался сотворить чудо, чтобы удовлетворить любопытство Царя Ирода (Лк. 23:8). В других случаях Он не совершал чудеса из-за неверия людей (Мф. 13:58), не желая "бросать жемчуг перед свиньями" (Мф. 7:6). Чудеса преследовали вполне апологетическую цель, а именно подтвердить истинность Божией вести (см. Исх. 4:1-9; Ин. 3:2; Евр. 2:3-4). Апостол Петр назвал Иисуса "Мужем, засвидетельствованным вам от Бога силами и чудесами и знамениями, которые Бог сотворил через Него среди вас" (Деян. 2:22).
6. Не отвечай глупцу по глупости его
Некоторые рассуждают так, что атеизм - глупость (Пс. 13:1), а Библия говорит, что мы не должны отвечать глупцу. Мы согласны с Притчами 26:4, но мы должны учитывать и следующий стих: "Но отвечай глупцу по глупости его, чтобы он не стал мудрецом в глазах своих" (ст. 5). Либо книга Притчей была составлена сумасшедшим, либо смысл этого отрывка в том, что нам следует с осторожностью подходить к решению, когда и как обличать заблуждения. Не следует просто спорить с тем, кто не хочет слышать разумных доводов, иначе вы окажетесь таким же глупцом, как и он. Но если вы можете показать человеку его неправоту понятным для него способом, возможно, он прислушается к мудрости Божией, а не к своей собственной мудрости.
7. Апологетика не применяется в Библии
Если апологетика основана на Писании, то почему мы не видим, чтобы кто-либо в Библии ее применял? По большому счету, Библия была написана не для неверующих, а для верующих. Поскольку они уже верят в Бога, Христа и христианское учение, не имеет смысла доказывать им эти истины. Апологетика направлена, прежде всего, на неверующих, чтобы дать им причину для веры.
И все же апологетика применяется в Библии. Например, Моисей. 1-я глава Бытия очевидно направлена против мистических историй о сотворении мира, распространенных в те времена. Чудеса в Египте были подтверждением того, что Бог говорил через Моисея (Исх. 4:1-9). Илия выступал в роли апологета на горе Кармил, когда он чудесным образом доказал, что Яхве, а не Ваал является истинным Богом (3 Царств 18). Иисус постоянно вступал в апологетические дискуссии, доказывая знамениями и чудесами, что Он есть Сын Божий (Ин. 3:2; Деян. 2:22). Апостол Павел занимался апологетикой в Листре, когда на примере природных явлений показал, что существует всевышний Бог, и что идолослужение недопустимо (Деян. 14:6-20).
Классический новозаветный пример апологетики - это беседа Павла с философами в афинском ареопаге (Деян. 17). Он не только привел природные свидетельства в пользу существования Бога, но и доказывал историческими фактами, что Христос есть Сын Божий. В подтверждение своих мыслей он ссылался на языческих авторов. К апологетике в Библии прибегали всякий раз, когда истинные утверждения иудаизма и христианства наталкивались на неверие людей.
Эти возражения проистекают из предположений о неразумности, несостоятельности и бесплодности апологетики.
1. Логика ничего не может сказать нам о Боге
Этот аргумент оборачивается против самого себя. Он утверждает, что логика неприменима к данному вопросу. Однако это утверждение уже само по себе является логическим выводом относительно Бога. Оно апеллирует к логике, поскольку претендует на собственную истинность и утверждает ложность противоположных мнений. Этот принцип, именуемый законом противоречия ("Из двух противоречащих друг другу высказываний одно должно быть ложным"), является основой всякой логики. Утверждение о том, что логика неприменима к Богу, применяет к Богу логику. Логика неизбежна. Ее нельзя отрицать на словах, одновременно не утверждая ее теми же самыми словами. Она не подлежит отрицанию.
Логика сама по себе может сказать нам кое-что о Боге - по крайней мере, гипотетически. Например, если Бог существует, то отрицать Его существование неверно. А если Бог - Необходимое Существо, то Он не может не существовать. Если Бог бесконечен, а мы конечны, значит мы - не Бог. Кроме того, если Бог - истина, Он не может лгать (Евр. 6:18), поскольку ложь противоречит Его природе. Подобным образом, логика подсказывает нам, что, если Бог всемогущ, то Он не может создать камень, который Сам не сможет поднять. Все, что Бог способен сотворить, Он может поднять.
2. Логикой нельзя "доказать" существование чего-либо
Это правда. Логика попросту показывает нам, что возможно, а что невозможно. Исходя из логики мы, например, знаем, что квадратные круги невозможны. Мы также знаем, что существование чего-то возможно, поскольку в утверждении о существовании чего-то нет никакого противоречия. Однако при помощи "голой" логики мы не можем доказать существование чего-то. Тем не менее, мы узнаем о существовании чего-то иным способом. Мы знаем это интуитивно и неопровержимо. Я не могу отрицать собственное существование, если только я не существую, чтобы его отрицать. Утверждение "Я не существую" оборачивается против самого себя, поскольку я должен существовать, для того, чтобы сделать такое утверждение. Итак, хотя сама по себе логика не может доказать существование чего-либо, у нас есть неопровержимое знание о том, что что-то существует. А раз мы знаем, что что-то существует (например, я сам), логика может помочь нам определить, конечно оно или бесконечно. А если это "что-то" конечно, то логика может помочь нам определить, существует ли также бесконечное существо.
3. Разум бесполезен в вопросах религии
Фидеизм утверждает, что разум бесполезен в вопросах, затрагивающих Бога. Нужно просто верить. Бог требует не разума, а веры (Евр. 11:6).
Однако даже в Писании Бог призывает нас использовать разум (Ис. 1:18; Мф. 22:36-37; 1 Пет. 3:15). Бог - разумное существо, и Он создал нас разумными существами. Бог не стал бы оскорблять разум, который Сам дал нам, требуя забыть о разуме в таком важно вопросе, как наши верования о Нем.
Фидеизм противоречит сам себе. Либо он может разумно объяснить, почему мы не должны применять разум к Богу, либо нет. Если может, то тем самым он использует разум, чтобы объяснить, почему мы не должны прибегать к разуму. Если нет, то его позиция неразумна, и нет никаких причин ее разделять.
Если фидеист скажет, что использование разума - дело выбора каждого человека, этого недостаточно. Либо фидеист должен предложить четкие критерии того, когда следует разумно рассуждать, а когда нет, либо его подход станет расплывчатым и бессмысленным. Однако, если фидеист способен предложить такие рациональные критерии, значит его воззрения основываются на разуме, а это значит, что он вовсе не фидеист.
Применение разума - это не то, от чего разумное существо может отказаться по своему выбору. В силу рациональности своей природы человек является участником разумных отношений. А эти отношения требуют соблюдения определенных правил, одно из которых состоит в том, что всякая вера должна иметь под собой достаточное основание. Но если это так, то фидеизм заблуждается, утверждая, что вера человека не должна строиться на разумном основании.
4. Существование Бога нельзя доказать с помощью разума
Ответ на это возражение зависит от того, что мы понимаем под словом "доказать". Если "доказать" значит показать с математической точностью, то большинство теистов согласится с тем, что существование Бога недоказуемо. Причина в том, что математическая точность возможна только в абстрактных вещах, а существование Бога - вещь конкретная. Более того, математическая точность основывается на аксиомах или постулатах, которые необходимо принять на веру, чтобы придти к нужному выводу. Но если мы должны принять на веру существование Бога, чтобы затем доказать это, то вывод о существовании Бога будет основываться лишь на допущении, что Он существует, а следовательно доказательством такой подход назвать нельзя.
Другой способ убедиться в этом состоит в том, чтобы вспомнить, что математическая точность имеет дедуктивный характер. Она основывается на определенных предпосылках. Однако нельзя придти к справедливому выводу, если он уже не подразумевается предпосылками. Таким образом, придется предположить существование Бога в качестве предпосылки, чтобы вывод о существовании Бога был справедливым. Получается замкнутый круг.
Подобным же образом, если "доказать" значит придти к логически неизбежному выводу, то существование Бога также нельзя доказать - разве что онтологический аргумент Ансельма окажется справедливым. Однако большинство философов ставит последний факт под сомнение. Доказать существование Бога с помощью логической необходимости нельзя, поскольку формальная логика, как и математика, имеет дело с абстракциями. Если не взять за отправную точку нечто существующее, вам никогда не выбраться из чисто теоретических построений. Если какой-то треугольник существует, то можем знать на основании логики и с абсолютной уверенностью, что у него должно быть три стороны и три угла. Однако треугольники могут не существовать нигде, за исключением вашего сознания. Точно так же, если мы не знаем, существует ли что-то, логика не поможет нам понять, существует ли Бог. И сама по себе логика не в силах сказать нам, существует ли что-либо.
Однако, если под "доказать" мы подразумеваем "привести достаточные свидетельства в пользу" или "назвать серьезные причины", в таком случае, похоже, доказать существование Бога и истинность христианства возможно.
5. Никто не становится христианином через апологетику
Часто говорят, что еще ни один человек не пришел ко Христу посредством апологетики. Если говорящие так имеют в виду, что Святой Дух никогда не использует апологетические свидетельства, чтобы привести людей ко Христу, это несомненное заблуждение. Клайв Льюис как-то заметил, что "практически на каждого из моих знакомых, которые приняли христианство во взрослые годы, повилял какой-то аргумент в пользу Теизма, который представлялся им по меньшей мере вероятным" (С.S. Lewis, God in the Dock, P. 173). Льюис - прекрасный пример атеиста, который пришел ко Христу под влиянием апологетики. Скептик Фрэнк Моррисон покаялся в тот момент, когда пытался написать книгу, опровергающую факт воскресения Христа. Августин рассказывает в своей "Исповеди", что он обратился, услышав беседу христианина с неверующим. Профессор Гарвардской юридической школы Саймон Гринлиф пришел к признанию достоверности Нового Завета, когда попробовал приложить к нему требования, применяемые к уликам в суде. Тем или иным образом Бог использовал факты и разум, чтобы достичь практически всех взрослых людей, которые пришли ко Христу.
Norman L Geisler, Baker EncycloPedia of Christian APologetics, Grand RaPids, Michigan: Baker Books, 1999, PP.37-41.
ОПРАВДАНИЕ
Нарман Гаислер, Ральф Мак-Кензи и Эллиот Миллер
Католическое и протестантское учение о спасении имеет, в своей сути, много общего. История взглядов обоих лагерей идёт от одного и того же отца Церкви (Августина). Но вопреки этой общности происхождения, вопрос о том, каким образом человек оправдывается перед Богом, всегда был предметом резких разногласий между католиками и протестантами. А в последние годы католическое учение об оправдании стало причиной разногласий уже внутри евангелического христианства, поскольку многие протестанты сейчас пытаются определить, как далеко им следует заходить в вопросе сотрудничества с католиками.
В этой статье мы рассмотрим как сходства, так и различия, существующие между католической и протестантской сотериологией (учением о спасении). Особое внимание мы уделим учению протестантской Реформации о судебном (юридическом) оправдании и рассмотрим официальный ответ католической церкви на это учение, заложенный в постановлениях Трентского Собора (XVI век).
Самым ранним учением, представлявшим серьезную угрозу христианской вере, был гностицизм. Эта ересь не представляла собой сколько-нибудь четко оформленного движения, ее составляли разрозненные течения, черпавшие свои знания как из эллинистической, так и из восточной философии. Одна из ключевых доктрин гностиков состояла в том, что спасение - это освобождение от физического тела (которое и является злом) путем приобретения особого знания (гнозиса). Некоторые гностики, связывая физическое тело со злом, пришли к необходимости иметь власть над телом и его желаниями (аскетизм). Однако были среди гностиков и другие, так называемые "либертaрии", считавшие, что следует оставить тело на произвол его страстей.
Ранние христианские богословы и апологеты отдали много сил борьбе с гностиками. В своем ответе либертинцам один из ранних отцов Церкви Тертуллиан (160-225 гг.) подчеркивал важность добрых дел и праведности. В своем усердии он зашел так далеко, что писал: "Человек, который творит добрые дела, можно сказать, сделал Бога своим должником" [1]. Эта злосчастная фраза подготовила почву для будущих споров.
Концепция "дел и праведности", которая казалась столь оригинальной во времена гностиков, оставалась популярной в течение первых 350 лет церковной истории. Но потребовалась новая критическая ситуация, чтобы затронутые в ней богословские вопросы получили более точное определение. Этот кризис наступил с появлением на свет пелагианства, а на защиту библейского христианства в этот раз встал Августин Иппонский.
Августин (345-430 г. н. э.) был гением. Ни один другой человек не оказал на развитие западного христианства большего влияния, чем епископ Иппонский. Говоря о взглядах Августина на оправдание, важно отметить, что его мнение по этому вопросу претерпело значительное развитие. В начале Августин подчеркивал роль человеческой воли в деле спасения, но впоследствии, во время своих дискуссий с английским монахом Пелагием, он переменил точку зрения.
Богословская система Пелагия строилась на учении об абсолютной свободе человеческой воли и отрицании учения о первородном грехе. Размышляя над словами Павла, возмужавший Августин пришел к следующим выводам: во-первых, избрание человека определяется извечным постановлением Божественного предопределения; во-вторых, предложенная Богом благодать (спасение) сама по себе - дар (Ин. 6:44); в-третьих, человеческая воля абсолютно неспособна приобрести спасение или сделать первый шаг к нему. Эта концепция довольно хорошо согласуется с поздним учением Реформации об абсолютной греховности человека. В-четвертых, оправданный грешник не просто принимает статус Божьего сына, но и становится таковым. В-пятых, Бог может возродить человека, но позволить ему впоследствии отпасть [2]. В приведенных пяти пунктах изложена вся суть кальвинизма, за исключением учения о стойкости всех святых.
Было бы неверно сказать, что Августин придерживался понятия судебного оправдания. Тем не менее, он утверждал, что спасение дается по Божьей благодати. Другими словами, никакие благие дела не предшествуют и не могут быть основанием для изначального оправдания (возрождения).
Августин считается как последним из отцов Церкви, так и первым из средневековых богословов. Его жизнь отмечает конец одной эпохи и начало другой.
Средневековьем обычно называется период от Августина (или несколько позже) до 1500-х годов. Эта эпоха стала свидетелем того, как основные события церковной истории переместились с Востока (где началось христианство) на Запад, в латинское крыло Церкви.
Пелагианство было официально осуждено на Эфесском Соборе (431 г.), а затем вторично - на Втором Оранском Соборе (529 г.), который провозгласил: "Если кто говорит, что благодать Божия может быть дана по человеческому прошению, но что сама благодать не производит в нас прошение о ней, тот противоречит Исаие пророку... [см. Ис. 65:1]" [3]. И все же эта ересь, наряду с родственным ей более умеренным полупелагианством (также осужденном на Оранском Соборе) [4], продолжает вновь и вновь вмешиваться в историю Церкви. Похоже, что люди имеют большую склонность к пелагианству, чем к акценту Павла и Августина на Божью благодать.
Многие некатолические историки считают первым "папой" (в современном смысле этого слова) Льва "Великого", который был епископом Римским с 440 по 461 г. В эту эпоху укрепились многие догматы Римско-Католической церкви, которые ранее существовали в более туманном виде: высший авторитет епископа Римского для всей Церкви, сакраментализм, сакердотализм (вера в священство) и перенос акцента в таинстве Евхаристии с праздника на жертвоприношение - вот лишь некоторые из них. Эти учения повлияли на средневековую сотериологию с нескольких сторон.
Оправдание и Таинства. Крещение и покаяние в эпоху средневековья связывались с понятием оправдания. Праведность Божья начиналась (вливалась) в крещении и продолжалась (совершалась) через покаяние.
Подобное восприятие природы и цели крещения можно было найти в Церкви с древнейших времен, чего нельзя сказать о понятии покаяния. Идея исповеди перед священником во отпущение греха существовала во втором столетии, но так и не получила широкого распространения до начала средневековья.
Согласно возникшему в то время толкованию, крещение решает проблему первородного греха, а покаяние избавляет от последствий личного греха. Некоторые богословы этой эпохи выбивались из сил, стремясь доказать, что таинства - это средства, которые Бог использует, чтобы доносить до человека благодать. Однако все эти искусные богословские формулировки часто так и не достигали рядовых прихожан, которые оказались в замкнутом круге благих дел и праведности.
Понятие заслуги. В тесной связи с таинствами в целом находится понятие заслуги. Этот термин был впервые употреблен Тертуллианом, а затем развит средневековыми схоластами. Как отмечает Алистер Мак-Гра: "Можно продемонстрировать, что появилось различие в понятиях заслуги и соответствия; нельзя сказать, что человек может заслужить спасение какими-либо делами, однако, можно сказать, что его подготовка к оправданию делает последующее оправдание "соответственным" или "уместным" [5]. К сожалению, как и в случае с таинствами, это различие не всегда достигало сознания простых людей.
Ансельм Кентерберийский (1033-1109 гг.) несомненно обладал самым острым умом среди всех богословов, живших в период, разделявший Августина и Фому Аквинского. Одним из величайших богословских трудов Ансельма была книга Cur Deus Homo? ("Почему Богочеловек?"), в которой он обратился к теме взаимосвязи Воплощения и Искупления и направил существовавшее в Церкви со времен апостолов учение о природе и цели Искупления в совершенно новое русло.
В ранней Церкви большой популярностью пользовалась так называемая теория выкупа. Искупление в рамках этой теории понималось как избавление человечeства из сатанинских оков. Вклад Ансельма в учение об Искуплении называется теорией удoвлетворения. Ансельм рассматривал Искупление как удовлетворение не сатаны, а Бога Отца. Хотя понятие юридического оправдания в богословии Ансельма явно выражено не было, Реформаторы впоследствии взяли его положения за основу, из которой и развили учение о юридической стороне спасения - оправдании.
Последняя часть эпохи средневековья прошла под исключительным влиянием одной личности: Фомы Аквинского (1225?-1274 гг.). Аквинат считал себя приверженцем августинианского богословия, хотя и предпочитал выражать свои философские взгляды в терминах Аристотеля, а не платоническим языком Августина.
Подобно Августину, Аквинат верил, что возрождение происходит при крещении, и что не все возрожденные претерпевают до конца (другими словами, что не все относятся к числу избранных). Вопреки широко распространенному среди протестантов заблуждению, Фома Аквинский верил, что в силу людской греховности человечество не способно достичь спасения или сделать первый шаг к этому без участия Божьей благодати [6]. Ведь даже вера - это дар Божий [7].
Подобно Августину и Ансельму, Аквинат не различал судебное (декларативное) оправдание и постепенное освящение, что отличало его от Реформаторов. Однако многие современные католические богословы полагают, что взгляды этих мыслителей заключали в себе понятие судебного оправдания, хотя бы и в неявной форме.
Августинианство Ансельма и Аквината господствовало в сотериологических воззрениях средневековой Церкви (постоянно вступая в противоречие с ориентированной на дела системой таинств). В этом свете становится очевидно, что ряд основополагающих моментов богословия Реформации не противоречит учению исторической Церкви и является его прямым продолжением.
Родившись в 1483 г. в немецком городе Эйслебене, в семье среднего достатка, в 1505 г. Мартин Лютер поступил в монастырь августинцев в Эрфурте. Вопросы спасения и осуждения, занимавшие важное место в культуре того времени, очень волновали молодого монаха. Лютер осознал, что в его жизни присутствует грех, и что исповедь и прочие таинства, предлагаемые церковью, не способны разрешить эту проблему.
В 1511 году Лютер был переведен из Эрфурта в Виттенберг. Он жил в общине августинцев, и ему повезло получить своим духовником и исповедником очень благочестивого человека (который был к тому же и викарием монастыря), Иоганна фон Стаупица (1469-1524). Стаупиц, зная о сильной духовной борьбе, шедшей в душе его молодого подопечного, указал Лютеру читать Писание. 19 октября 1512 года Лютер получил степень доктора богословия и 16 августа 1513 года начал преподавать в Виттенберге богословие и библеистику. Именно в ходе этой деятельности Лютер впервые задумался об оправдании верой.
Решающую роль в становлении богословия Лютера сыграли апостол Павел и августинианство. Написав свое толкование на Римлянам 1:16-17, Лютер вскоре пришел к выводу, что оправдание - это Божий дар, который следует принимать верой: "День и ночь размышлял я, пока не увидел взаимосвязь между справедливостью Бога и утверждением: "Праведный верою жив будет". Тогда я осознал, что Божья справедливость - это та самая праведность, которой Бог, по Своей благодати и совершенной милости, оправдывает нас через веру. И тогда я почувствовал, что я родился вновь и вошел в рай через открытые двери" [8].
Начало разрыва между Мартином Лютером и Римом обычно связывают с тем моментом, когда в октябре 1517 года, в канун Дня Всех Святых, он повесил на дверях Виттенбергской церкви свои "Девяносто девять тезисов". Речь в этих тезисах шла о покаянии и власти папы, но прежде всего о торговле индульгенциями. С обнародованием "Девяноста девяти тезисов" жребий был брошен, Реформация началась, и христианство изменилось навсегда.
Впоследствии, показывая, как глубоко его тезисы были проникнуты евангелическими (августинианскими) принципами, Лютер писал: "И вот уверенность, которую имеют христиане, подлинная радость для нашей совести: что через веру наши грехи перестают быть нашими и ложатся на плечи Христа, на Которого Бог возложил грехи всех нас. Он взял на Себя наши грехи.... Вся праведность Христа становится нашей... Он простирает Свою ризу и покрывает нас..." [9]
До того, как Мартин Лютер начал Протестантскую Реформацию, учение о внешнем оправдании, когда грешник объявляется юридически праведным, было, в лучшем случае, лишь маленьким ручейком в общем потоке христианской сотериологии. С появлением Лютера ситуация полностью изменилась. Однако, как отмечает Питер Тун: "Лютер не пользуется судебными терминами для описания вмененной, несобственной праведности. Этот шаг будет сделан позже, другими людьми" [10]. Филипп Меланхтон, великий создатель систематического богословия лютеранства, при объяснении вопроса оправдания уже пользовался юридическим языком.
Наиболее важная богословская система Протестантской Реформации, вне всякого сомнения, была создана Джоном Кальвином. Он родился во французском городе Нойон 10 июля 1509 года. Молодой Кальвин учился в Париже, где познакомился с работами и богословием Лютера. Но наибольшее вдохновение ему дали труды Августина. Кальвин верил, что он всего лишь воспроизводит "ясные и бескомпромиссные учения этого святого человека" [11].
Отправной точкой богословской системы для Кальвина, как и для Августина и Аквината до него, было современное состояние человека - абсолютный нравственный упадок. "Хотя мы и допускаем, что образ Божий в человеке не был полностью разрушен и уничтожен, он все же был настолько искажен, что его останки представляют собой чудовищное безобразие" [12].
Кальвин утверждал, что "предопределением мы называем вечное постановление Божие, которое Он вынес в Себе Самом, относительно судьбы каждого отдельного человека" [13]. Более того, "хотя избранные и получают благодать усыновления через веру, их избрание не зависит от веры, но предшествует ей по времени и очередности" [14].
Для Кальвина "оправдание заключается в отпущении грехов и вменении праведности Христовой" [15]. Расходясь в этом моменте со средневековой традицией, Кальвин не считает, что оправдание подразумевает "вливания" праведности: "Человек через оправдание не становится праведным, но признается праведным - не за свою праведность, но ради праведности Христа, находящейся вне человека" [16].
Какое же место в жизни верующего занимают благие дела? "В ответ на обвинение, что подобное понимание оправдания упраздняет необходимость в добрых делах, Кальвин, как и Лютер, твердо отвечает, что, хотя благие дела никоим образом не могут быть основанием нашей святости, живая вера никогда не чужда таким делам. Таким образом, оправдание обязательно имеет своим следствием освящение" [17].
Изучение сотериологических взглядов ведущих католических богословов и Реформаторов показывает, что между ними существует определенное сходство.
Во-первых, и те и другие верят, что спасение осуществилось через Божие вмешательство в историю. Вопреки гностицизму, католики и протестанты в один голос утверждают, что человек спасается не мудростью, а действием Божиим, совершившимся в истории в лице Иисуса Христа.
Во-вторых, и евангелические христиане и католики верят, что спасение нравственно и духовно. Спасение связано с избавлением от греха и его последствий.
В-третьих, спасение, как для протестантов, так и для католиков имеет эсхатологическую сущность. Большое значение имеет будущее. Все, что известно о спасении теперь - это лишь отблеск, предвкушение полноты, которая придет с окончанием созидания Царства в момент "Парусии" (физического "присутствия" или Второго Пришествия) Господа.
В-четвертых, для спасения абсолютно необходима благодать Божия. А изначальное оправдание основано только на благодати, независимо ни от каких дел. Таким образом, Колин Браун может говорить об "августинианской ортодоксальности Женевы [родина Кальвина] и Рима" [18]. По мнению обеих групп, спасение - это Божий дар незаслуживающему его человечеству.
Именно на фоне этого общего наследия мы и должны рассматривать главные сотериологические разногласия между католиками и евангелическими христианами. Как выразился Харольд О. Дж. Браун: "Мы не должны все чрезмерно упрощать и создавать искусственное и принужденное согласие между великими христианами прошлого и настоящего. Но если что-то и бросается в глаза при изучении жизни и писаний этих людей, так это то, что они знали и служили одному и тому же Господу, и что они разделяли одну и ту же веру и одну и ту же надежду" [19].
Трентский Собор, заседания которого начались 22 июня 1546 года, был католическим ответом Реформаторам. Надлежащее понимание католического учения об оправдании невозможно без понимания постановлений Трента.
Собор рассмотрел следующие вопросы, связанные с оправданием: (1) Имеет ли оправдание только внешнюю (юридическую) природу, или оно подразумевает также и внутреннее (освящающее) действие? (2) Какова связь между верой и благими делами? (3) Играет ли воля человека активную роль в оправдании? (4) Какова связь между оправданием и таинствами, такими как: крещение, причастие и покаяние? (5) Может ли верующий с уверенностью знать о своем оправдании? (6) Могут ли люди приобрести склонность к оправданию, и, если да, то следует ли эту склонность считать заслугой? [20]
9 января 1547 года участники Собора приняли окончательную формулировку оправдания: Во-первых, хотя несколько членов Собора и признали присутствие в оправдании внешнего элемента (тем самым примкнув в этом моменте к Реформаторам), общая точка зрения была выражена так: "Мнение, что человек может быть оправдан только путем вменения или признания... отвергнуто". Таким образом, "Оправдание, следовательно, заключается в том, что человек становится, а не просто признается праведным" [21].
Во-вторых, поскольку Трент рассматривает оправдание в двух смыслах (второй соответствовал учению Реформаторов об освящении), благие дела требуются как условие окончательного оправдания во втором смысле этого слова. Следовательно, человеку возможно и необходимо (в этом, втором, смысле) исполнить Божий закон.
В-третьих, Трент, принимая в расчет первородный грех, утверждает, что грех повлиял на человеческую расу. Таким образом, человек не может осуществить свое собственное спасение. Свобода воли не уничтожена, но ослаблена грехопадением. Ибо "если кто скажет, что свободная воля человека, движимая и разбуженная Богом, не участвует в этом, взывая к Богу отпускающему и призывающему... да будет анафема" [22]. (Здесь важно отметить, что "анафема" означает изгнание из церкви, но не автоматическое проклятие.) Итак, как выразился один католический писатель: "Грешник действительно сотрудничает с этой благодатью, по крайней мере, в том смысле, что он не отвергает ее греховно" [23]. Конечно, многие протестанты согласятся с этим. Многие протестанты, в частности кальвинисты, быстро добавят, что это сотрудничество создает по Своей благодати Бог. Но делает Он это не разрушая свободу выбора человека.
В-четвертых, на 7-й сессии (3 марта 1547 года) речь шла о теме таинств. Чтобы понять эти тезисы, следует помнить, что Трент понимал оправдание двояко: как "первую" и "вторую" стадии, которые католики-богословы называли, соответственно, первоначальным и прогрессивным оправданием. Крещение задействовано в "первом" или "первоначальном" оправдании, поскольку благодать, необходимая для преодоления первородного греха, "передается" нам через крещение. Причастие и покаяние относятся ко "второму" или "прогрессивному" значению оправдания, и такое оправдание (т.е. праведность) "возрастает" при совершении этих таинств. Наконец, существует и третья или "окончательная" стадия оправдания, посредством которой человек (если только он не совершил смертного греха) допускается в Царство Небесное.
В-пятых, благодаря настойчивости Реформаторов в отношении уверенности в спасении, Трент был вынужден рассмотреть этот вопрос. Мак-Гра утверждает, что они выразили "откровенное осуждение лютеранского учения об уверенности, как допущения, несовместимого с приличествующим христианину смирением" [24]. Однако это откровенное осуждение обращено к вопросу "непоколебимой уверенности", которая, по мнению многих ученых католиков, не нужна, если вообще возможна. По сути дела, "Римско-католические догматики многократно указывали на то, что отрицание Римом личной уверенности в спасении не означает провозглашения религии беспрерывных тревог" [25]. Для католика "существует среднее положение между уверенностью веры и сомнением. Это позиция нравственной убежденности, которая исключает любые тревоги и отчаяние" [26]. Таким образом, можно сказать, что христиане имеют относительную, но не абсолютную (т.е. непогрешимую) уверенность в спасении.
В-шестых, Трент утверждает, что наше изначальное оправдание следует расценивать, как "дар". Таким образом, многие протестанты будут удивлены, узнав, что католики верят в то, что "если кто скажет, что человек может оправдаться перед Богом своими собственными делами, которые соделаны... вне Божией благодати в Иисусе Христе: да будет анафема" [27]. Далее, "ничто из предшествующего оправданию, будь то вера или дела, не заслуживает благодати оправдания. Ибо если по благодати, то уже не по делам; иначе, как говорит апостол, благодать уже не есть благодать" [28].
В этой связи, единственно справедливо будет признать, что, когда католики цитируют Иакова 2:24 - "оправдывается делами" - они не имеют в виду это изначальное оправдание, которое совершается в крещении и дается только благодатью. Скорее, они имеют в виду прогрессивное оправдание (рост в праведности), которое протестанты называют освящением. С другой стороны, Трент действительно утверждает, что дела необходимы для спасения в прогрессивном и окончательном смысле. Трент принял догму о том, что "своими благими делами оправданный человек по-настоящему обретает право на сверхъестественную награду от Бога" [29]. И именно в этом моменте католики и евангелические христиане не согласны друг с другом.
Полностью признавая общую августинианскую основу спасения по благодати, нужно сказать, что между учением католиков и евангелических христиан об оправдании существуют некоторые важные различия. К несчастью, недавнему благонамеренному, но неудачному заявлению "Евангелические христиане и католики вместе" не хватило конкретности и точности именно там, где говорилось, что "мы оправданы благодатью через веру" [30]. В этом заявлении была упущена суть того, за что боролись Реформаторы, а именно, что Писание говорит и протестанты верят, что мы спасены благодатью через одну только веру (sola fide). Поскольку этот тезис был сердцем Реформации, многие евангелические христиане отказались подписать это заявление, полагая, что оно предает идеи Реформации.
Для того, чтобы понять всю значимость вклада, внесенного в богословие Реформацией, нужно изучить библейское понимание термина "оправдание". Как мы увидим, протестантское учение о юридическом оправдании имеет под собой прочное библейское основание.
Истоки учения о юридическом оправдании (как это обстоит и с другими новозаветными учениями) находятся в Ветхом Завете. Что касается еврейского слова "хицдик", которое обычно переводят как "оправдывать", в большинстве случаев оно "используется в юридическом смысле и означает не "делать праведным или справедливым", но "юридически провозгласить, что человек невиновен перед законом" [31]. Джордж Элдон Лэдд отмечает, что "праведен тот, кого судья признает правым (Исх, 23:7; Втор. 25:1), т.е. тот, кто, при оправдании его судом, находится в праведных отношениях с Богом" [32].
Давайте обратимся к Новому Завету. Греческое слово, переведенное как "оправдать", звучит "дикайо". Павел употребляет это слово в юридическом смысле; грешник провозглашается праведным (см. Рим. 3-4). Как заметил Энтони Хоукема: "Противоположность осуждения, однако, - не "сделать праведным", но "объявить праведным". Таким образом, под "дикайо" Павел подразумевает "юридическое вменение праведности Христа верующему грешнику" [33].
Когда человек получает оправдание, Бог объявляет, что он освобожден - прежде последнего суда. Таким образом, "праведность, которая является следствием этого, - представляет собой не этическое совершенство; это "безгрешность" в том смысле, что Бог более не вменяет человеку его грех (2 Кор. 5:19)" [34]. Следовательно, в Новом Завете мы читаем, что "оправдание - это декларативный акт Бога, которым, на основании достаточности искупительной смерти Христа, Он объявляет, что верующие исполнили все предъявляемые к ним требования Закона" [35].
Большая часть критики в адрес католического учения об оправдании строится на концепции заслуг, которая была возведена Трентом в ранг догмы. Хотя католики и напоминают нам, что все учение о заслугах следует рассматривать в контексте благодати [36], они упускают из вида тот факт, что, согласно Писанию, благодать и заслуги через благие дела - взаимоисключающие понятия (напр., Рим. 11:6).
Новый Завет ясно высказывается против обретения спасения (будь то оправдание или освящение) в "награду" (т.е. как заработную плату) за совершенные дела. Писание подчеркивает, что дар нельзя заслужить - заработать можно только награду (Рим. 4:4-5). Слово "благодать" означает незаслуженную милость, а награда за дела зарабатывается. Отсюда следует, что благодать и дела не более совместимы, чем незаслуженная заслуга!
Трентский Собор ясно провозгласил, что "тем, кто хорошо трудится "до конца" [Мф. 10:22], и кто верит в Бога, жизнь вечная дается и как благодать, милостиво обещанная сынам Божиим через Иисуса Христа, "и как воздаяние", которое... будет справедливо дано по их благим делам и заслугам" [37]. В отличие от Трента, Библия ясно и четко провозглашает, что "возмездие за грех - смерть, а дар Божий - жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем" (Рим. 6:23).
Далее, в прямом противоречии с католической позицией, Библия гарантирует, что жизнь вечная является достоянием верующих уже сейчас. Иисус сказал: "Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет [настоящее время] жизнь вечную и на суд не приходит, но перешел [уже] от смерти в жизнь". Эта же истина снова и снова повторяется в Писании (см. Ин. 3:36; 1 Ин. 5:13). Но, согласно учению католиков, нужно дождаться окончательного оправдания по смерти, чтобы узнать, имеешь или ты жизнь вечную и увидишь ли ты осуждение Божие.
Во всем Евангелии от Иоанна для обретения вечной жизни ставится лишь одно условие - вера (Ин. 3:16, 36; 5:24; 20:31 и т. д.). Если бы спасение совершалось не одной только верой, то все писания Иоанна были бы просто обманом, утверждая, что есть только одно условие спасения, в то время, как их два: вера и дела. По сути, Иоанн совершенно недвусмысленно заявляет, что единственное "дело", необходимое для спасения - это вера (Ин. 6:29). Для спасения попросту больше ничего не нужно. Иисус уже все сделал (Ин. 19:31).
Все, кто спасен Божией благодатью через веру (Еф. 2:8-9), действительно получат награду за свои дела ради Христа (1Кор. 3:11; 2Кор. 5:10). Однако эти награды за служение никак не влияют на то, будем ли мы в Царстве Небесном. Они определяют лишь то, в каком положении мы будем там. Как сказал Иисус, некоторые из спасенных будут управлять десятью городами, а некоторые - пятью (Луки 19:17, 19). Но все верующие будут в Его Царстве.
Выражаясь общепринятым языком, католицизм не видит важного различия между делами ради спасения и делами в результате спасения. Мы делаем дела не для того, чтобы обрести спасение; мы делаем дела, потому что уже спасены. Бог производит спасение в нас путем оправдания, а мы проявляем его путем освящения (Фил. 2:12-13). Однако ни оправдание, ни освящение нельзя заслужить делами; они даются по благодати.
Католическое понимание спасения, хотя логически и не исключая юридического оправдания, все же затушевывает его. Ведь если человек не видит четкого различия между юридическим оправданием и практическим освящением, тогда благие дела, которые, как верят католики, необходимы для освящения, затушевывают тот факт, что для оправдания эти дела не нужны.
Конечно, присутствие благих дел в жизни христианина необходимо. Но протестанты решили эту проблему гораздо более уравновешенным и библейским способом. Они настаивают на том, что, хотя мы спасены только верой, тем не менее спасшая нас вера не одинока. Она неизбежно производит благие дела. Другими словами, мы спасены через веру, но на дела (Еф. 2:10). Дела - не условие оправдания, но его следствие. Таким образом, тот, кто поистине спасен, неизбежно будет творить добрые дела. Если в жизни человека нет добрых дел, то нет причин верить, что в его сердце есть истинная спасительная вера.
Как сказал Иаков: "Вера без дел мертва". Такая вера не может спасти. "Может ли такая [чисто интеллектуальная] вера спасти его?" Спасти человека может лишь вера, производящая добрые дела. Итак, мы не спасаемся (т.е. не получаем вечную жизнь) делами, но мы спасаемся верой, производящей в нас благие дела.
В завершение мы хотим сказать, что протестанты, следуя четкому библейскому разграничению между юридическим оправданием и практическим освящением, помогают нам более ясно понять путь спасения и сберечь учение о благодати (которое проповедуют и католики) в более чистом виде. Ибо когда верующие знают, что они праведны в глазах Бога (оправданы) через веру, независимо от дел, их разум уже не затуманен осознанием дел, которые необходимо исполнить, чтобы получить уверенность в прощении грехов (прошлых, настоящих и будущих) и в том, что они уже на пути к Небесам.
Хотя католицизм и признает, что есть изначальное оправдание (которое, по мнению некоторых из них, даже содержит в себе юридический элемент), тем не менее католики настаивают, что человек должен совершать добрые дела и тщательно избегать смертных грехов, чтобы приобрести у Бога окончательное оправдание. Дела, таким образом, становятся в высшей степени необходимыми для спасения. Но это противоречит библейскому учению о том, что спасение совершается только благодатью через одну только веру на единственном основании жертвы Христа. И как бы католики не настаивали на обратном, это не дает человеку уверенности в спасении, когда мы "знаем... что имеем жизнь вечную" (1Ин. 5:13), и когда мы соединены с Богом Его неугасимой любовью (Рим. 8:1, 36-39).
ССЫЛКИ
1 Тертуллиан De Paetentia 2:1.323.44-6.
2 Августин "Град Божий" 10.8.
3 Генри Денцингер The Sources of Catholic Dogma, "Благодать" 3.176.
4 Полупелагиане утверждали, что человек сотрудничает с Богом в том смысле, что он делает только первый шаг к спасению.
5 Алистер Мак-Гра, Iustitia Dei: A History of the Christian Doctrine of Justification, Том 1, с. 1-23.
6 См., напр., Фома Аквинский, Summa Theologiae, 2a2ae. 2, 4.
7 Summa Teologiae, 2a2ae. 2, 6, ad1.
8 Р.Х.Бэйнтон, Here I Stand: A Life of Martin Luther, с. 65.
9 Мартин Лютер, "Пояснения к Девяноста пяти тезисам" (август 1518 г.).
10 Питер Тун, Justification and Sanctification, с. 58.
11 Бернард М. Г. Ригдон, Religious Thought in the Reformation, с. 190.
12 Джон Кальвин, "Институты христианской религии", III, I xv, 4.
13 Там же, 2, i.
14 Calvin: Theological Treatises, том 22, статья 5.
15 "Институты", 2I, xi, 2.
16 Iustitia Dei, том 2, с. 36.
17 Religious Thought in the Reformation, с. 196.
18 Колин Браун, Christianity and Western Thought, том 1, с. 165.
19 Харольд О. Дж. Браун, The Protest of a Troubled Protestant, с. 107.
20 Iustitia Dei, c. 69.
21 Там же, c. 72. Слова "только" и "просто" показывают, что Трент не отвергал понятие юридического оправдания как такового.
22 The Sources of Catholic Dogma, cc. 814, 258.
23 Х.Джордж Андерсон Justification by Faith, c. 34.
24 Iustitia Dei, том 2, с. 78.
25 Герритт К.Беркоувер The Conflict with Rome, 114.
26 Бернхард Бартманн Lehrbuch der Dogmatik, II, 109.
27 "Трент", см. The Sources of Catholic Dogma, 811, c. 258.
28 Там же, гл. 8, 801, 252.
29 Людвиг Отт The Fundamentals of Catholic Dogma, c. 264.
30 "Евангелические христиане и католики вместе: миссия христиан в третьем тысячелетии", окончательный вариант (29 марта 1994 года).
31 Энтони А.Хоукема Saved by Grace, с. 154.
32 Джордж Элдон Лэдд А Theology of the New Testament, с. 440.
33 Saved by Grace, c. 154.
34 A Theology of the New Testament, с. 446.
35 Миллард Дж. Эриксон Christian Theology, c. 956.
36 Justification by Faith, c. 274.
37 The Sources of Catholic Dogma, 809, c. 257.
ШЕСТЬ ПРЕПЯТСТВИЙ НА ПУТИ АПОЛОГЕТИКИ
Дуглас Грутайс
Христианский мир сегодня, мягко выражаясь, беспомощен по части апологетики. У нас нет сильного интеллектуального влияния ни в академической, ни в популярной культуре (хотя в некоторых областях, например, в философии, дела обстоят несколько лучше). Причины этой беспомощности многогранны и сложны. Ниже я вкратце изложу шесть факторов, которые сегодня мешают христианам встать на защиту своей веры.
Слишком многих христиан, похоже, совсем не заботит тот факт, что в нашей культуре стало обычным делом высмеивать христианство как устаревшее, неразумное и узкое учение. Они нередко жалуются, что их "обижает" такое отношение (как и всех нас время от времени что-то "обижает"), но не слишком стремятся положить конец этим обвинениям, показав с различных точек зрения разумность христианства. Однако Писание заповедует всем христианам быть готовыми дать неверующим отчет в своем уповании с кротостью и благоговением (1 Пет. 3:15). Мы должны подражать апостолу Павлу, который "возмутился духом" при виде идолопоклонства, процветавшего в Афинах. Эта ревность о Божией истине заставила Павла обратиться с горячей речью к философам, собравшимся, чтобы обсудить новые идеи (Деяния 17). То же самое должно произойти и с нами.
Некоторые христиане полагают, что вера не должна сопровождаться фактами и логическими доводами. Для других смысл веры заключается в том, чтобы стоять на своем вопреки всем фактам. Чем более нерациональна наша вера, тем лучше, тем "духовнее" они себя чувствуют. Хотя Бог и обращает в безумие "мудрость мира сего" (поскольку это ложная мудрость), Его откровение не лишено разумности, а значит и слепо верить в откровение не следует. Бог не требует от нас отречься от способности к критическому мышлению, чтобы поверить в то, что Он нам открывает. Устами пророка Исайи Бог возвещает Израилю: "Придите и рассудим" (Ис. 1:18). Иисус заповедал нам любить Бога всем разумением своим (Мф. 22:37). Когда христиане избирают путь пренебрежения разумом, они становятся лишь еще одной из многочисленных религий и встают в один ряд с Небесными Вратами, Обществом Плоской Земли и другими интеллектуально ослабленными группами. После того, как члены Небесных Врат покончили с собой, несколько популярных американских журналов: Esquire, Newsweek и US News and World RePort - заявили, что убеждения людей, покончивших с собой в соответствии с догмами фантастической религии Маршалла Эпплуайта, не более странны, чем христианство, последователи которого также верят в разные нелепости. Как ни печально, но поведение некоторых христиан даёт хороший повод для подобных обвинений в слабоумии.
Многим христианам попросту невдомек, какими невероятными интеллектуальными ресурсами мы располагаем, чтобы встать на защиту "веры, однажды преданной святым" (Иуда 3). Происходит это потому, что многие большие церкви и внецерковные организации практически игнорируют апологетику. Одно крупное студенческое христианское служение, имеющее прекрасную историю и во всех прочих отношениях замечательный выбор литературы, не предлагает студентам никаких материалов, способных помочь им противостать неверию, исходящему от светской профессуры. Лишь изредка проповеди евангелических пасторов касаются свидетельств в пользу существования Бога, воскресения Иисуса, справедливости вечного ада, всевышности Христа или логических проблем в нехристианских мировоззрениях. Самые популярные христианские книги, за редким исключением, посвящены беспочвенным рассуждениям на апокалиптические темы, подробностям жизни христианских знаменитостей и методологическим изысканиям. Многое можно сказать о движении по тому, какие книги оно читает... и какие не читает.
В нашей пропитанной духом плюрализма культуре давно стал нормой принцип "живи сам и дай жить другому", и евангелическое движение постепенно отступает под давлением общества. Слишком многие христиане сегодня больше заботятся о "вежливости", чем о верности единственному Евангелию, записанному в их Библиях. И очень немногие евангелические христиане готовы свидетельствовать о своей вере и отстаивать ее, когда им бросают вызов окружающие. Слишком велико искушение сделать веру частным делом, спрятать ее глубоко внутри и полностью отделить ее от повседневной жизни. Да, мы христиане (в глубине души), но нам трудно объяснить другим, во что и почему мы верим. Это трусость и предательство по отношению к нашей вере. Вдумайтесь в богодухновенный призыв апостола Павла к молитве и действию: "Будьте постоянны в молитве, бодрствуя в ней с благодарением; молитесь также и о нас, чтобы Бог отверз нам дверь для слова, возвещать тайну Христову, за которую я и в узах, дабы я открыл ее, как должно мне возвещать. Со внешними обходитесь благоразумно, пользуясь временем. Слово ваше да будет всегда с благодатью, приправлено солью, дабы вы знали, как отвечать каждому" (Кол. 4:2-6). Мы можем бояться неприязни окружающих, но Иисус называет гонимых за имя Его "блаженными": "Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня; радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас" (Мф. 5:11-12).
Апостол Петр вторит словам своего Господа: "Если злословят вас за имя Христово, то вы блаженны, ибо Дух славы. Дух Божий почивает на вас: теми Он хулится, а вами прославляется" (1 Пет. 4:14).
С другой стороны, когда Святой Дух благословляет наши усилия, люди откликнутся на них с интересом и даже спасительной верой (Рим. 1:16)!
В другом конце спектра ошибок лежит надменность апологета-всезнайки, которого больше занимают собственные способности, чем необходимость подвизаться за веру, как этого хочет Бог. Губительнее всего на апологетике сказывается грех гордости за свой интеллект - его следует избегать любой ценой. Истина, которую мы защищаем, - это благой дар, а не достижение нашего интеллекта. Мы развиваем свои апологетические навыки для того, чтобы глубже познавать истину, приводить людей ко Христу и прославлять Бога. Мы должны говорить истину с любовью (Еф. 4:15). Истина без любви - надменность, любовь без истины - пустая сентиментальность.
Некоторые христиане, с восторгом отдающиеся апологетике, вполне удовлетворяются поверхностными ответами на в действительности трудные вопросы. Наша культура стимулирует быстрые ответы на любые вопросы, и методология является ключевым моментом. Некоторые христиане попросту заучивают штампованные ответы на самые распространенные вопросы и сорят ими направо и налево, не обладая должным знанием предмета и нимало не заботясь о дальнейшей участи того, кто задал им этот вопрос. Девизом Фрэнсиса Шеффера было давать "честные ответы на честные вопросы".
Во-первых, мы должны услышать суть заданного вопроса или выдвинутого возражения. Мы должны понять, что движет человеком, отстаивающим свое право не следовать за Христом. Каждый человек непохож на других, какими бы распространенными ни были его возражения. Не сводите человека до уровня клише.
Во-вторых, честно отвечайте на то, что услышали. Не отвечайте на вопрос, который вам не задавали! Подобное отношение едва ли произведет впечатление на думающего собеседника. Если вы не можете сразу же дать обоснованный ответ, не пытайтесь скрыть свое невежество. Честно признаться в своем несовершенстве лучше, чем давать низкопробные ответы. Скажите своему собеседнику, что он задал хороший вопрос, и что вам нужно подумать над ответом. Христианство - абсолютная истина; но это не значит, что каждый отдельный христианин способен ответить на любое возражение против христианства. Избегайте апологетических приемов - стремитесь больше знать и больше общаться с неверующими.
От редактора. Возможно, тон этой статьи показался вам слишком резким, и вы готовы выкинуть все прочитанное из головы. Но то, о чем пишет Дуглас Грутайс, в полной мере применимо и к нашей стране - проблемы, о которых он говорит, нельзя назвать чисто "американскими". Сколько из нас именно по этим причинам не хотят взять на себя трудную и почетную задачу: "подвизаться за веру, раз и навсегда преданную святым"! Но это поручение дано нам, и никто другой за нас его выполнить не сможет. Давайте же молить Господа о том, чтобы Он научил нас, как остановить лавину лжеучений, захлестнувшую нашу страну, и помочь тем, кто уже пошатнулся под ее гибельным натиском.
Douglas Groothuis &coPy; 1998
КАК БЛАГОВЕСТВОВАТЬ КУЛЬТИСТАМ?
Эрик Пемент
Во время второго действия спектакля в театре на Бродвее сидящий в задних рядах зритель вдруг замечает, что из бокового балкона поднимается дым. К своему ужасу, он видит, что начавшийся пожар вскоре перекроет единственный выход. У него есть три возможности. Во-первых, он может встать и крикнуть "Пожар!", что повлечет за собой всеобщий ужас и многочисленные жертвы. С другой стороны, он может повести себя как сумасшедший - внушить себе, что пожар на самом деле не опасен, что все это попросту ложная тревога.
Однако он также может быстро выйти из зала и попросить, чтобы вызвали пожарную охрану, пока он, вместе с работниками театра, без шума будет сообщать о пожаре зрителям, начиная с сидящих у самых дверей и дальше, ряд за рядом. Некоторые, конечно, ударятся в панику, но его решительные и спокойные действия быстро успокоят самых нервных людей, и трагедии удастся избежать.
Конечно, этот пример не лишен недостатков, однако он имеет под собой реальную основу - достаточно вспомнить недавнюю суматоху, поднявшуюся вокруг религиозных культов. Глухое молчание, которым в шестидесятых годах было встречено повальное увлечение восточными псевдорелигиями, сменилось истерическими воплями: "Пожар!" Джим Джоунс внес немалый вклад в жизнь американского общества: люди осознали реальность и угрозу культов так отчетливо, как никогда ранее. Раздались крики "Пожар!", и толпа, сметая все на своем пути, бросилась к выходу.
Сначала светская пресса была настроена скептически, потом неожиданно развила бешеную деятельность. Такие группы, как Церковь Объединения, Саентология, Харе Кришна и Дети Бога (Семья), которые годами процветали в атмосфере всеобщего молчания и безразличия, в один момент стали объектами нападок и пристального изучения. Эти нападки, в большинстве своем, носили отнюдь не богословский, а светский характер.
Здесь таится большая опасность. Мы, христиане тоже крайне обеспокоены губительной силой культов, но основа нашей деятельности - любовь. Мы не можем закрыть глаза на существование культов, но позволить страху и гневу руководить нашими действиями, мы тоже не имеем права.
Многие христиане относятся к членам культов так, как в свое время многие относились к гомосексуалистам, забывая, что "голубой" - тоже личность. Однажды мой друг-христианин, когда речь зашла о захвате Южного Вьетнама Северным, заявил, что "такова воля Божья - коммунисты покончат со всеми этими буддистами". Возможно, многие христиане считают, что и трагедия в Джонстауне была Божьим обличением культов. А что если план сатаны как раз и состоит в том, чтобы лишить культистов единственного спасения - Христа, натравливая на них со всех сторон и христиан и нехристиан?
Мы можем бороться со лжеучениями молитвой и благовестием, но мы не должны выступать против людей иначе, чем раскрывая им глаза на истину. В 40-х годах прошлого века мормонов убивали как еретиков; сегодня они выступают по национальному телевидению. Будут ли мунисты по-прежнему пользоваться уважением через полвека? Вполне возможно.
Давайте разоблачать лжеучения и свидетельствовать культам, но давайте это делать с любовью. Иначе мы будем лишь "кимвалом звучащим". Изучая различные способы свидетельства культистам, давайте не забывать о Том, Кому принадлежит первое место: об Иисусе.
Важно понимать, что культист нуждается в Евангелии Иисуса Христа не меньше, чем любой другой человек. Единственное различие состоит в том, что неверующий обычно знает, что его ждет вечная смерть и отделение от Бога, а культист верит, что он "уже достиг" единения с Богом, хотя в действительности он попросту идет в ад с Библией в руках. Культист прячется за стеной доводов, которых нет у нерелигиозного человека; и, тогда как проституция, наркомания и алкоголизм мало кого привлекают, многих прельщает предлагаемая культами система спасения самого себя, тайное знание, возможность близкого общения и ощущения своей нужности, которое они обретают, став частью группы. Культ представляет собой серьезную угрозу именно потому, что он подделывается под Церковь.
Поэтому, имея дело с культами, лучше всего усвоить некоторые основополагающие правила разговора с культистами.
1. Первое и главное. Имея дело с членами культов, необходимо иметь твердую уверенность в собственном спасении. Нужно быть рожденным свыше и знать об этом, приняв Христа как Спасителя и Господа вашей жизни. Нужно смотреть на мир, на Творца, на творение, на грехопадение и искупление глазами Библии. Говорить с культистом, не зная Иисуса, - все равно, что быть адвокатом и ничего не знать о деле. У вас попросту ничего не выйдет.
2. Следующий момент касается вашего знания Библии. Многие христиане не отвечают этому требованию, потому культы и процветают, привлекая в свои ряды многих христиан. Как правило, христианин не знает Библию настолько хорошо, чтобы различить и опровергнуть заблуждения и полуправды. Культ не может устоять перед светом и истиной Божьего Слова. Изучайте Библию каждый день. Столкнувшись со Свидетелем Иеговы (например), всегда пользуйтесь Библией и читайте в контексте те места, на которые культист будет ссылаться.
3. Каждый, кто трудится во славу Божью, должен понимать, что без молитвы и постоянной духовной жизни его почти наверняка ждет поражение. Бог хочет, чтобы в христианах жил дух и энтузиазм ранней Церкви. Ранняя Церковь, среди гонений, имела такое свидетельство о Христе, и ее весть была так отчетлива, что люди назвали ее членов христианами (что дословно переводится как "люди Христа") (Деяния 11:26).
4. Если вы хотите добиться успеха, показывая культистам их заблуждения, вы должны очень хорошо представлять себе, во что они верят. Изучая какой-то конкретный культ, постарайтесь читать материалы, отражающие христианскую точку зрения. Будьте готовы как к различиям, так и к стереотипам во взглядах ваших собеседников. Относитесь с пониманием к их образу мышления.
5. К этому стоит добавить еще один момент: будьте уверены в тех сведениях, которыми собираетесь пользоваться, особенно если они касаются учений или истории этого культа. Я никогда не забуду, как однажды у меня завязался жаркий спор с пастором-баптистом. В то время я был мормоном, а он настойчиво пытался меня убедить, что Иосиф Смит, основатель церкви мормонов, был повешен за конокрадство. Любая американская энциклопедия может подтвердить, что Иосиф Смит был убит толпой, напавшей на тюрьму города Картедж, штат Иллинойс, однако пастор настаивал, что все мы (мормоны) заблуждаемся.
Столкнувшись в самом начале разговора с такой грубой ошибкой, я автоматически перестал доверять всему, что мой собеседник говорил дальше. Извлеките из этого урок: прежде, чем начинать спор, удостоверьтесь, что вы хорошо знакомы с темой разговора и сможете документально подтвердить любое свое утверждение. Всего одно опрометчивое или неверное заявление может свести на нет результаты ваших усилий.
Если у вас есть возможность сесть и спокойно поговорить с культистом, то начните разговор с молитвы. Это не только будет очевидным свидетельством вашего серьезного отношения к христианской жизни, но и даст вашему собеседнику повод задуматься. Помолитесь вслух и скажите в молитве о том, что человек сам по себе потерян, о бесконечной любви Бога, пролившего за нас Свою кровь. Попросите Господа о том, чтобы в предстоящем разговоре Его Дух открыл истину вам обоим. Самое отточенное искусство спора бессильно перед действием Святого Духа, и слова вашей молитвы подготовят почву для разговора.
По тем же причинам закончить встречу тоже лучше всего молитвой. Чарльз Финней однажды писал: "Если вы разговариваете [с грешниками] и уходите от них, не помолившись, вы оставляете работу недоделанной" ("Revivals of Religion", Fleming X. Revell, c.180).
В разговоре упомяните о том, что...
а) Искренность не может быть гарантией спасения или правоты. На свете много искренних людей, но ведь они могут и чистосердечно ошибаться. Павел говорил: "Правда, и я думал, что мне должно много действовать против имени Иисуса Назорея" (Деяния 26:9).
б) Их организации знакома с нечестностью, ложью и лжепророчествами (если это так). Нередко культисты, которых вроде бы не беспокоят ошибки в богословии или учении культа, уйдут из него, если убедятся в нечестности или неэтичном поведении своих вождей. Культист привык считать своего руководителя (руководителей) гласом Божьим, и, прежде чем утратить веру в слова лидера, он должен разувериться в нем самом.
Держитесь уверенно. Если вы чувствуете затруднение в каком-то вопросе учения или богословия(особенно их богословия), договоритесь о новой встрече с тем, чтобы вы могли заново проверить свои сведения. Впоследствии вы продолжите беседу, но после дополнительной подготовки будете чувствовать себя гораздо увереннее. Однако если в человеке чувствуется работа Духа Святого, то не останавливайтесь на полпути! Как и всякий грешник, он менее всего хочет покориться Богу и отдать свою жизнь в руки Христа. Вы должны ясно и твердо объяснить ему, что по этому поводу говорит Евангелие. Но помните: умение вовремя замолчать так же важно, как и умение начать разговор. Ваша цель - не победить в споре, а привести своего собеседника ко Христу.
Пользуйтесь литературой. Если книга привела человека в культ, используйте ее для того, чтобы привести его ко Христу.
1. Не посещайте никакие заранее подготовленные семинары или уроки по изучению Библии, чтобы узнать "во что они верят". Эти "уроки" - ни что иное, как тщательно продуманный метод подачи информации, рассчитанный на то, чтобы завлечь вас в культ; ложные учения, которые насторожили бы любого христианина, на них никогда открыто не проповедуются.
Предложите собеседнику литературу, узнайте его номер телефона или пригласите его на разговор с пастором вашей церкви или сведущим братом или сестрой во Христе. Если вы не сумели привести культиста к Богу, то это, возможно, получится у кого-то другого. Вы должны ясно осознавать свои возможности и возможности окружающих вас христиан.
2. Не рекламируйте свою церковь или деноминацию. Говорите о Христе. Обычное заблуждение культиста в том, что спасение зависит от принадлежности к какой-то организации (церкви, движению и т.п.). Это не так. Спасение приходит только через Иисуса Христа.
3. Не ввязывайтесь в спор. Выйдя из себя, вы потеряете доверие собеседника и можете лишить его желания еще раз встретиться с вами. (Подробнее об этом см. пункт 7). Помните слова Павла: "Рабу же Господа не должно ссориться..." Ему, как гласит вторая часть стиха, нужно "...быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников..." (2 Тим. 2:24-25). Другой стих, о котором мы всегда должны помнить - Иакова 1:19: "...всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова, медлен на гнев".
4. Не отвлекайтесь от основной темы разговора. Чаще всего культист попытается свести разговор к малозначительным вопросам и избежать разговора о Евангелии (например, он может спросить вас, откуда Каин взял жену, или какая разница между геенной и адом). Культисты мастерски умеют менять тему и уходить от вопросов.
Сосредоточьтесь на фундаментальных вопросах - грехе, Христе и искуплении Его кровью. Если ваш собеседник имеет неверное представление о Евангелии или о Личности Иисуса Христа, этого достаточно, чтобы он потерял свою душу. Рядом с Крестом всякая другая тема бледнеет.
5. Не говорите с человеком свысока и не старайтесь доказать, что вы "святее его". Д-р Уолтер Мартин, отдавший более 25 лет благовестию членам культов, предостерегает: "Христианин не может себе позволить чувства превосходства или мыслей вслух о том, что он искуплен, а культист погибнет". Мы убедились в правоте этих слов, когда отправились, вместе с братьями из нескольких других христианских церквей, благовествовать членам организации "Путь", которые собрались на свой очередной конгресс. Среди нас была группа людей, абсолютно незрелых в эмоциональном отношении. Они расхаживали взад-вперед по тротуару, потрясали руками и Библиями, размахивали кулаками и, указывая на прохожих пальцами, выкрикивали фразы типа: "Эй, ты, грешник с сигаретой! Горе тебе! Тебя ждет геенна огненная!"
Мы приехали на конференцию "Пути" с желанием продемонстрировать культистам духовное единство христиан, но уже через три дня мы говорили сбитым с толку и разгневанным членам "Пути", что у нас нет ничего общего с этой орущей и топающей ногами компанией. Многие культисты признавались нам, что, будь мы "из этих", они никогда не стали бы нас слушать.
Предложите собеседнику позитивное, личное свидетельство об истине. Расскажите о том, что вера во Христа сделала для вас; говорите о конкретных, простых вещах, разговаривая с ним, как с равным. Встреча с вами может стать для вашего собеседника единственной возможностью увидеть Христа. Помните, что Павел в течение трех лет "день и ночь непрестанно со слезами учил каждого" (Деяния 20:31).
6. Не начинайте долгий разговор, не найдя каких-то точек взаимного соприкосновения. Если вы не найдете общий язык, общую почву для разговора, то дальнейшая беседа выльется в бесконечный спор, поток взаимных обвинений, и вы окажетесь втянутыми в изнурительный "марафон" по вопросам истории, Писаний, философии и богословия. Если вы не найдете какой-то опоры, то ваш собеседник может просто пропустить все ваши слова мимо ушей.
Прежде всего, разберитесь с источниками авторитета. Проблема не в том, что его мнение расходится с вашим. ("Так что мы - на равных", - скажет он.) Суть состоит в том, что его источник авторитета противоречит Писанию. Во время одной из самых плодотворных бесед на моей памяти, в разговоре мы постоянно обращались к словам Исаии 8:20: "Обращайтесь к закону и откровению. Если они не говорят, как это слово, то нет в них света".
7. Непрестанно молитесь! Молитва может повлиять на сердце грешника там, где разум и здравый смысл, казалось бы, уже ничего не могут сделать. Постоянно молитесь за вашего собеседника, - многие из нас получили спасение благодаря чьим-то настойчивым молитвам. Возможности молитвы беспредельны.
Не ограничивайтесь одной встречей. Культиста редко удается привести к Богу не только при первой беседе, но даже и при десятой. Слово Божие "не возвращается к Нему тщетным", но в общении с культистом посаженное семя нужно терпеливо поливать и взращивать. Одна супружеская пара в течение 6 месяцев каждую неделю встречалась у себя дома с молодым Свидетелем Иеговы, и три года спустя, благодаря зерну, однажды посаженному этой христианской четой, молодой человек отдал свою жизнь Христу. Иногда, посадив семя, мы сможем увидеть плоды своего труда только спустя некоторое время. Один мой друг потратил целых девять месяцев на то, чтобы открыть мне глаза на заблуждения мормонизма.
Не прерывайте ваших встреч даже тогда, когда вам кажется, что они ничего не меняют; попав на Небеса, вы никогда не пожалеете о своей любви или о потраченных усилиях... и уже там, по ту сторону, вы, возможно, встретите среди спасенных того человека, которому рассказывали о Боге.
Сейчас, в последние годы двадцатого века, по мере того как наш мир становится все менее и менее стабильным, все больше людей станут искать духовности. Наше стремление трудиться ради Христа должно быть больше энтузиазма культистов; наши жизни должны засиять Божьей любовью. И никто уже не должен с горечью говорить, что "культы - это неоплаченные счета Церкви".
Культистам нужна наша любовь. Им нужно наше внимание, а не презрение. Им нужны не пустые сенсации, а Истина, которая может вывести их из безводной духовной пустыни. Им нужно видеть нашу целостную и уравновешенную жизнь, жизнь зрелых христиан, не боящихся говорить правду и не пренебрегающих молитвой. И мы должны протянуть им истину, но не в плотно стиснутом кулаке, а на раскрытой ладони.
К вопросу об использовании
слова "культ"
Герберт Л. Роуздэйл
Д-р Майкл Д. Лангун
Даже при том, что каждый из нас изучал культы и просвещал людей на эту тему более 20 лет, ни один из нас никогда не чувствовал себя полностью комфортно, используя понятие "культ". Однако ни одно другое понятие не служит столь эффективно просветительским и исследовательским целям American Family Foundation ("Фонда американской семьи"), организации, в которой мы занимаем посты президента (Роуздэйл) и исполнительного директора (Лангун). С тем, чтобы помочь другим людям, задающим вопросы по поводу понятия "культ", ниже мы предлагаем некоторые соображения относительно определения и употребления этого термина.
Как сообщает краткое издание "Оксфордского словаря английского языка" (1971 г.), понятие "культ" первоначально означало "поклонение; благоговейное почтение к божественному существу или существам... конкретная форма или система религиозного поклонения; особенно применительно к внешним обрядам и церемониям... преданность или почтение к конкретной личности или вещи". В более поздние времена это слово приобрело дополнительные коннотации: "3: религия, считающаяся неортодоксальной или ложной... 4: Система лечения болезни, построенная на догмах, которых придерживается ее проповедник... 5 а) твердая преданность человеку, идее, предмету, движению или работе... б) обычно небольшая группа людей, для которой характерна такая преданность" (Merriam-Webster's Collegiate Dictionary, 10th edition, 1994).
В сделанном Роббинсом (1988 г.) обзоре недавних социологических достижений в изучении культов выделены четыре подхода к определению этого термина:
1. Культы как опасные, авторитарные группы.
2. Культы как новые для данной культуры или транскультурные группы.
3. Культы как свободно организованные проторелигии.
4. Типология Старка и Бэйнбриджа (1985 г.), которая проводит различие между "культами слушателей" (члены ищут информации, напр., через лекции или серии кассет), "культами клиентов" (члены ищут конкретной пользы, напр., психотерапии или духовного руководства) и "культовыми движениями" (организации, которые требуют от своих членов высокого уровня посвящения). Типология Старка и Бэйнбриджа связана с их открытием, что количество членов культов растет с уменьшением числа членов церквей.
Профессор Университета Рутгерса Бенджамин Заблоки (1997 г.) говорит, что социологи часто проводят различие между понятиями "культ", "церковь", "секта" и "деноминация". Культы - это новаторские, энергичные группы. Будучи приняты в число традиционных групп, культы, по его мнению, теряют свой энтузиазм, становятся более организованными и сливаются с обществом; они превращаются в церкви. Когда люди внутри церкви начинают испытывать неудовлетворение и отходят от нее, они организуются в новые энергичные группы, именуемые сектами. По мере того, как секты становятся более спокойными и сливаются с обществом, они превращаются в деноминации. Заблоки определяет культ как "идеологическую организацию, скрепленную харизматическими взаимоотношениями и требующую полного посвящения". По словам Заблоки, культы с большой вероятностью могут прибегать к насилию в отношении своих членов - отчасти благодаря лести своих последователей, харизматические лидеры развращаются властью, к которой они стремятся и которую получают.
Определения, в разное время предлагавшиеся партнерами American Family Foundation, обычно предполагают наличие того, что вытекает из определения Заблоки. Эти определения обычно подчеркивают элементы авторитарной структуры, обман, манипуляцию людьми, а также тот факт, что группы могут действовать в сфере психотерапии, политики или коммерции равно как и в религиозной сфере. Одно из наиболее часто цитируемых определений было сформулировано на совместной конференции American Family Foundation и Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе в 1985 г.:
"Культ (тоталитарный тип): группа или движение, проявляющее большую или чрезмерную преданность или посвящение некоему человеку, идее или вещи и применяющее неэтичные манипулятивные способы убеждения и руководства (напр., изоляция от бывших друзей и семьи, истощение, использование специальных методик для усиления внушаемости и подчиненности, давление группы, контроль за информацией, подавление индивидуальности и критического мышления, стимуляция полной зависимости от группы и страха перед уходом и т.д.), направленные на достижение целей руководителей группы в ущерб (потенциальный или реальный) ее членам, их семьям и обществу в целом" (West &amP; Langone, 1986, PP. 119-120).
Определения, предложенные партнерами American Family Foundation, подразумевают, что под термином "культ" следует понимать континуум, в котором "культ" и "некульт" отделены друг от друга обширным серым пространством, или добавляют к слову "культ" пояснения: "деструктивный" или "тоталитарного типа". Эти определения предполагают, что можно поспорить относительно уместности этого термина применительно к конкретным группам, особенно в тех случаях когда, судя по имеющимся фактам, группа находится в серой области континуума или близко к ней. Спор может приобрести значительно большую остроту, если отделения группы в разных географических областях отличаются друг от друга, если внутри группы существуют разные уровни членства с соответственно разным уровнем посвящения, если с течением времени группа стала более или менее "культовой", или если группа имеет большой опыт отношений с общественностью.
Поскольку определения, предложенные партнерами AFF, сфокусированы на конкретных обычаях и особенностях поведения людей, они по определению описывают взаимоотношения субъектов. Как и все модели, построенные на психологической основе, они исходят из предпосылки, что разные люди по-разному реагируют на одинаковое групповое окружение, точно так же как близнецы могут по-разному реагировать на одинаковое семейное окружение. Не все культы одинаковы. И не на всех своих членов, даже в пределах одной группы, культ оказывает одинаковое влияние. Тем не менее, огромный корпус клинических данных наводит партнеров AFF на мысль, что некоторые группы иногда наносят своим членам вред, и что некоторые группы более склонны причинять вред, чем другие.
Понятие "культ", равно как и другие понятия (напр., "правые", "левые"), - это теоретический тип, с которым реальные группы сопоставляются настолько качественно, насколько позволяет имеющаяся информация. Теоретический тип должен служить отправной точкой, а не организующим принципом, который выбирает лишь те наблюдения, которые подтверждают стереотип. Очень важно, чтобы каждый случай рассматривался индивидуально с учетом среды, в которой существует группа, и взаимодействия людей с этой группой и друг с другом внутри нее.
Как бы этого ни хотели люди, реальность такова, что, по крайней мере, сейчас, не существует научного "теста", который мог бы однозначно определить, является ли та или иная группа "культом". Хотя разработанная AFF "Шкала группового психологического насилия" (Чамберс, Лангун, Доул и Грайс, 1994 г.) представляет собой полезный и многообещающий инструмент для научного изучения групп, она требует дальнейшего психометрического совершенствования и должна пополниться наблюдательными критериями, которые еще только предстоит разработать. Исследования культов сейчас находятся в той стадии, в которой находилось исследование депрессивных состояний, когда разрабатывались первые объективные критерии депрессии как умственного и эмоционального состояния. Отсутствие объективных критериев не сводило на нет полезность использовавшихся в то время определений депрессии, но с развитием таких критериев возрастала четкость понимания и надежность классификации. В будущем мы надеемся увидеть подобный прогресс и в изучении культов.
В силу нынешней неопределенности, окружающей понятие "культ", American Family Foundation не издает официального списка "культов", хотя некоторые люди принимают любой список (напр., список групп, информацией о которых мы располагаем) за список "культов". Такой список был бы мало полезен, поскольку люди выражали беспокойство по поводу тысяч различных групп и научному изучению были подвергнуты лишь немногие из них. Этот список мог бы даже ввести людей в заблуждение, поскольку благодаря ярлыку "культ" некоторые могли бы по ошибке подумать, что описываемая группа обладает всеми значимыми признаками гипотетического типа "культ", в то время как она обладает лишь некоторыми из этих признаков. И наоборот, не найдя ту или иную группу в списке, некоторые могут ошибочно решить, что беспокоиться не о чем. Таким образом, когда нас спрашивают: "Является ли такая-то группа культом?" - мы обычно отвечаем, - "Изучите наши материалы о психологической манипуляции и культовых группах, а затем примените эту информацию к тому, что вам известно, и что вы сможете узнать о группе, которая вас беспокоит". Наша цель - помочь людям придти к более обоснованным суждениям и выводам, а не навязывать им свои суждения и выводы.
Мы стремимся привлечь внимание интересующихся к потенциально опасным действиям, а не навешивать ярлыки. По сути, мы говорим: "Это действия, которые плохо сказались на некоторых людях. Присутствуют ли эти действия в рассматриваемой группе, а если да, то в какой степени? И как они могут отразиться на вас или на ваших близких?" Один из нас (Лангун) пытается конкретизировать причины обеспокоенности семьи таким вопросом: "Представьте, хотя бы ради спора, что ваши близкие не находятся в "культе". Что именно в их поведении вызвало бы у вас беспокойство?" После того, как беспокоящие аспекты поведения будут названы конкретно, семья может попытаться определить, в какой мере эти проблемы объясняются особенностями религиозной группы. На этой стадии анализа ярлыки только мешают.
Таким образом, мы отстаиваем основанный на фактах и внимании к нюансам подход к определению и классификации религиозных групп. Мы не игнорируем факты, указывающие на возможную близость рассматриваемой группы к теоретическому типу "культ". Мы также не отрицаем необходимость экспертного суждения о том, причиняет ли рассматриваемый набор групповых отношений вред конкретному человеку или людям. По причинам медицинского и юридического характера такие суждения иногда приходится выносить психиатрам и прочим специалистам. Однако мы настаиваем на том, что такого рода суждения должны основываться на тщательном структурном и поведенческом анализе группы, а не на поверхностных классификационных требованиях.
Иногда в результате такого анализа можно придти к выводу, что некоторые группы, причиняющие людям вред, не обязательно являются культами. Группа, принадлежащая к Движению Новой Эры и не отличающаяся манипулятивностью и авторитарностью, может причинить человеку вред в силу приверженности некоей опасной для здоровья диете или ненормальному образу жизни. Церковь может нанести вред своим членам, если пастор авторитарен и груб. Психотерапевт, если он плохо разбирается в механизме действия памяти, может нанести вред пациенту, навязав ему ложные воспоминания. Все это примеры травм, полученных в ходе межличностных отношений. Любая из этих ситуаций могла бы вызвать понятное беспокойство семьи пострадавшего и American Family Foundation. Однако эти ситуации не являются делом рук "культа", хотя и имеют определенное сходство с понятием "культ". С другой стороны, поскольку внешность может быть обманчивой, особенно в культах, дальнейшее изучение таких случаев может вскрыть присутствие культовых тенденций. Важно помнить, что классификационные решения должны основываться на самых достоверных фактах и всегда должны быть открыты для пересмотра.
Даже притом, что понятие "культ" имеет ограниченную практическую ценность, оно так вросло в современную культуру, что те из нас, кто озабочен вопросами помощи пострадавшим от тех или иных групп или предупреждения такого вреда, не могут его не использовать. Каковы бы ни были ограничения этого термина, он задает важное направление. Ни один другой термин, относящийся к сфере групповой психологической манипуляции (напр., социопсихологическое влияние, насильственное убеждение, чрезмерное влияние, манипуляции людьми в своих целях), не смог привлечь и удержать внимание общественности, что является sine qua non общественного просвещения. Если же избежать использования этого термина нереально, то давайте, по крайней мере, использовать его разумно.
http://www.csj.org/rg/rgessays/gessay_cult.htm
Copyright © 1997-99 AFF, Inc.
Chambers, W., Langone, M., Dole, A., &amP; Grice, J. (1994). The GrouP Psychological Abuse Scale: A measure of the varieties of cultic abuse. Cultic Studies Journal, 11(1), 88-117.
Lifton, R. J. (1961). Thought reform and the Psychology of totalism. New York: Norton.
Merriam-Webster's collegiate dictionary, tenth edition. (1994). SPringfield, MA: Merriam-Webster, IncorPorated.
Ofshe, R., &amP; Singer, M. T. (1986). Attacks on PeriPheral versus central elements of self and the imPact of thought reforming techniques. Cultic Studies Journal, 3(1), 3-24.
Robbins, T. (1988). Cults, converts, and charisma. London: Sage.
Singer, M. T., &amP; Ofshe, R. (1990). Thought reform Programs and the Production of Psychiatric casualties. Psychiatric Annals, 20, 188-193.
Stark, R., &amP; Bainbridge, W. (1985). The future of religion: Secularization, revival and cult formation. Berkeley: University of California (cited in Robbins, 1988).
The comPact edition of the Oxford English dictionary. (1980). Oxford: Oxford University Press.
West, L. J., &amP; Langone, M. D. (1986). Cultism: A conference for scholars and Policy makers. Cultic Studies Journal, 3, 117-134.
Zablocki, B. (1997). PaPer Presented to a conference, "Cults: Theory and Treatment Issues," May 31, 1997 in PhiladelPhia, Pennsylvania.
ПРОБЛЕМА РЕЛИГИОЗНОГО
ПЛЮРАЛИЗМАКеннет Р. Сэмплс
Двадцатый век бросил беспримерный вызов исторической христианской вере. В этом столетии ее уместность и приемлемость подвергались сомнению как никогда прежде. Эти нападки на христианство, как единственно правильный путь, обрушивались с двух ясно различимых фронтов: атеистического "светского гуманизма" и сгущающейся атмосферы религиозного плюрализма.
Хотя светский, мирской взгляд уже сам по себе таит значительную угрозу, вопрос плюрализма в приложении к религии создает еще большую проблему. Технические достижения нашего века привели нас к порогу создания поистине всемирного общества. Америка в особенности представляет собой конгломерат самых разных этнических, расовых и религиозных истоков. Наша страна основана на принципах терпимости, в том числе и в вопросах религии. Нам гарантировано право свободного вероисповедания. Принцип равной терпимости ко всем религиям настолько строг, что наихудшим ярлыком для человека в наше время стало "нетерпимый фанатик". Но случилось так, что нашу идею демократии стали применять и к определению высшей истины. Под веротерпимостью стали понимать убеждение, что все религии одинаково приемлемы (т.е. все религии ведут к Богу). Это фатальное заблуждение.
Люди, доказывающие, что все религии одинаково приемлемы (т.е. метафизически истинны), либо слабо разбираются в разных религиях, либо утратили способность логически мыслить. Даже поверхностное изучение мировых религий показывает, что между ними существуют фундаментальные и непримиримые различия. К примеру, одни религии проповедуют монотеизм (Бог один), другие - политеизм (богов много), а третьи - пантеизм (Бог во всем). И это только основные из множества противоречивых утверждений о Боге. По самым элементарным законам логики (напр., закону не противоречия), разные мнения о Боге не могут быть высшей истиной в одно и то же время и в равной мере. Следуя логике, все три мировых точки зрения могут быть неверны, но верны все они быть не могут. Если же мы убеждены в правоте своей религии, то мы вновь оказываемся в столь неудобном исключительном положении. Но есть ли иной выбор?
Были попытки доказать, что применение логики к религии неоправданно и приведет к заблуждению. Сторонники этой точки зрения утверждали, что высшая истина открывается только через интуицию. Однако их доводы обращаются против них же, потому что они должны воспользоваться законами логики, прежде чем опровергать их (этими законами приходится пользоваться хотя бы для того, чтобы говорить и думать). Их слова противоречат сами себе. Расстаться с очевидными законами мышления - значит обречь себя на неразумность. Для большинства людей такая цена слишком высока.
Но не может ли быть так, что противоречия между мировыми религиями - не настоящие, а только кажущиеся? Нельзя ли их отнести на счет неспособности человека понять бесконечного Бога? Восточная притча, которую часто приводят в пример, говорит о нескольких слепых, ощупывающих разные части тела одного и того же слона. Смысл этого примера в том, что люди воспринимают одну и ту же действительность по-разному, благодаря своим историческим, культурным или философским различиям. Многое в этом доводе заслуживает внимания. Однако философ-христианин К.Стефен Эванс, в своей книге "Философия или религия", указывает на две слабости такого подхода. Во-первых, эта точка зрения, видимо, выражает крайний скептицизм по поводу нашего знания Бога, поскольку утверждается, что никто не знает Бога в удовлетворительной мере. Во-вторых, она не принимает в расчет беспримерные утверждения Иисуса Христа (Мф. 7:13, Ин. 14:6, Деян. 4:12). Иисус говорит, что Он - единственный путь, а не один из путей. Вера христиан в Воплощение (в то, что Бог пришел в мир в Иисусе Христе) - прямое и исторически подтвержденное откровение - представляет собой совершенно иную категорию, чем необоснованные претензии других религий. Религия, данная в откровении, конкретна и непостижима. Если претензии такой религии на происхождение от Бога, а не от человека, справедливы, то ее учения авторитетны, и на них можно положиться.
Многие люди, верящие, что "все религии ведут к Богу", и не подозревают о непреодолимых логических противоречиях, стоящих за этой точкой зрения. Поэтому слова об исключительной истинности какой-либо одной религии часто наталкиваются на обвинения в догматичности, узости мышления или просто самонадеянности. Люди могут поступать и часто поступают самонадеянно, но говорить об исключительности одной религии - это не провинциальность и не узость мышления. Как уже отмечалось выше, единственно логичным выводом, ввиду множества противоречий между мировыми религиями, может быть только то, что верна одна точка зрения, а остальные - нет, или же что все они неверны. Как сказал один философ, мир, в котором все религии одновременно верны, был бы "космическим сумасшедшим домом".
Кроме того, если человек верит в исключительную истинность одной религии благодаря особому откровению, то делает это потому, что считает ее не своим путем, а Божьим. Христианин избирает для спасения путь Иисуса Христа, а не свой собственный. Мы лишь повторяем слова, сказанные Самим Иисусом: "Я есмь путь и истина и жизнь, никто не приходит к Отцу, как только через Меня" (Ин. 14:6). Принять и проповедовать Божий путь - не самонадеянность, а истинное смирение.
Но следует также понимать, что убежденность в достоверности христианства не означает, что каждая деталь нехристианских религий неверна. Спасительная истина приходит только в Иисусе Христе (особое откровение), но другие религии могут выводить общие понятия о Боге из естественного откровения (т.е. через природу или сознание). Таким образом, второстепенные верования и учения различных религий могут совпадать, что иногда и происходит на практике.
Опасность плюрализма - в его коварных и всепримиряющих положениях. Мирской гуманизм смело называет христианство заблуждением и ложью. Плюрализм же утверждает, что христианство, будучи истинным, все же не является единственной истиной. Плюрализм называет христианство не лжерелигией, а одной из религий. Это коварное учение, - возможно, самый большой вызов Церкви до сих пор.
ИСТОРИЯ ВСЕЛЕНСКИХ СОБОРОВ
Сергей Гущин
На протяжении многих веков, со времени рождения христианской Церкви, верующие старались принимать Откровение Божие во всей его чистоте, а лжеучителя искажали его человеческими домыслами.
В особенных случаях, для обличения лжеучителей, а также для обсуждения догматических и канонических вопросов, на основании заповеди Самого Спасителя Иисуса Христа (Мф. 18:17) и по примеру Апостолов (Апостольский Собор в 51 г. - Деян. 15:1-35), в ранней христианской Церкви собирались Вселенские Соборы. Именно поэтому, период с 4-го по 8-й век обычно называется в церковной истории эпохой Вселенских Соборов. Вселенскими они названы потому, что на них собирались пастыри и учителя христианской Церкви со всех концов греко-римской империи и так называемых варварских стран.
Вселенских Соборов было семь: Никейский, Константинопольский, Ефесский, Халкидонский, 2-й Константинопольский, 3-й Константинопольский и 2-й Никейский.
Для нас, живущих ныне христиан, важность Вселенских Соборов заключается в том, чтобы знать, во что и как верила ранняя христианская Церковь, принявшая учение от Святых Апостолов Христовых. Из истории Соборов можно увидеть ложь нынешних культов и сект, заявляющих о якобы схожем с ними учении о Боге в ранней Церкви. Такие культы, как, например, Свидетели Иеговы, забывают, что прежде девятого столетия в христианской Церкви уже существовало стройное и незыблемое учение не только по основным доктринам христианства (в виде догматов о Троице, Божественности Христа и т. д.), но и правила внутрицерковного уклада, порядка и времени совершения служб; правила о священстве и даже времени празднования Пасхи. Вселенские Соборы также объединяли ранних христиан после того, как стадо Христово пытались расхитить еретики в лице Ария, Нестория, Евтихия и им подобных. К сожалению, продолжателями дела этих лжеучителей являются нынешние культы и секты.
Свидетелям Иеговы, например, следует обратить особое внимание на постановления Первого Вселенского Собора, который был созван в 325 году в городе Никее против лжеучения александрийского священника Ария. Арий отвергал Божественность Иисуса Христа и учил, что Сын Божий есть только высшее творение. Не эту ли доктрину сейчас активно проповедуют "Свидетели"?
Когда Арий излагал перед 318 отцами Собора свое еретическое учение, многие епископы, как свидетельствуют историки, затыкали уши, чтобы не слышать хулы на Бога. Наиболее известными среди присутствующих на Соборе отцов были: Николай, архиепископ Мирликийский, Иаков, епископ Низибийский, Спиридон Тримифунтский, Афанасий Великий и другие.
Собор осудил и предал анафеме ересь Ария и утвердил догмат (неизменную истину) о Лице Сына Божия, точнее - о Его Божественной сущности и Его равенстве Богу Отцу. По слову греческого церковного историка 5-го века Сократа, "на Соборе определение относительно веры производилось не просто и как случилось, но объявлено после долгого исследования и испытания, чтобы устранить всякое мнение, дающее повод к раздвоению мыслей. Дух Божий установил согласие епископов".
Важно уяснить, что все постановления Вселенских Соборов не придумывались его участниками, но утверждались отцами Церкви посредством Святого Духа и на основании Священного Писания, как и было сказано в постановлении Апостольского собора: "Ибо угодно Святому Духу и нам..." (Деян. 15: 28).
Для того, чтобы все христиане могли точно знать истинное учение веры, оно было ясно и кратко изложено в первых семи членах Символа Веры в той форме, которая сохраняется и доныне. Этот Символ был подписан всеми присутствующими отцами, кроме самого Ария и двух епископов, которые были отлучены от Церкви.
После Никейского Собора Ария постигла неожиданная и тяжелая кончина, но арианство на этом не закончилось. Некоторые епископы-ариане, подписавшие Никейский символ неискренно, по-прежнему распространяли свое лжеучение. Поэтому споры между христианами и арианами о Божественности Иисуса Христа производили в Церкви большие волнения и смуты, которые продолжались почти до конца 4-го века. Чтобы окончательно низвергнуть арианскую ересь и все ее отрасли, в 381 году в городе Константинополе был созван Второй Вселенский Собор. Главной причиной созыва этого Собора было лжеучение бывшего арианского епископа Македония и его последователей полуариан-духоборцев. Эти еретики считали Сына Божьего только подобосущным, а не единосущным Богу Отцу, а про Святого Духа говорили, что Он не есть Бог, а только первое творение и служебная сила Бога Отца и Бога Сына, наподобие ангелов.
Христианское учение о Святом Духе в числе 150 епископов защищали Григорий Нисский, Григорий Богослов и Кирилл Иерусалимский.
После долгого рассмотрения ересь Македония была осуждена и отвергнута. Собор утвердил догмат о равенстве и единосущии Бога Духа Святого с Богом Отцом и Богом Сыном. Также отцы Церкви нерушимо утвердили Никейский Символ, дополнив его пятью членами, в которых излагается учение о Святом Духе, о Церкви, воскресении мертвых и жизни будущего века. Таким образом составился Никео-Цареградский (Никео-Константинопольский) Символ Веры, который служит руководством для Церкви на все времена.
В пятом веке арианство было забыто, и на смену ему выступили другие ереси. Первой из них была ересь константинопольского епископа Нестория, который пытался научно разъяснить вопрос о соединении в Иисусе Христе Божественной и человеческой природы и их взаимном отношении. Он дошел до того, что учил, будто Дева Мария родила простого человека Христа, с Которым впоследствии нравственно соединился Бог и обитал в Нем, как в храме. Потому Господа Иисуса Христа Несторий называл богоносцем, а не Богочеловеком, а Деву Марию - христородицей, а не Богородицей. Когда Несторий захотел сделать это учение общецерковным, Церковь выступила против него и торжественно осудила. Это случилось в 431 году в городе Ефесе, где собрался Третий Вселенский Собор.
На Соборе присутствовало 200 епископов, которые единодушно постановили признавать соединение в Иисусе Христе, со времени воплощения, двух естеств: Божеского и человеческого; и определили: исповедоватъ Иисуса Христа совершенным Богом и совершенным Человеком, а Деву Марию - Богородицей. Также на третьем Вселенском Соборе еще раз было строго воспрещено не только составлять новый символ веры, но даже дополнять хотя бы одним словом тот символ, который был принят на 1-м и 2-м Соборах.
В середине 5-го столетия кроме несториан существовала другая еретическая партия, которая, пытаясь защитить Церковь от несторианства, сама впала в крайность. Несториане в учении о естествах Сына Божия большее значение придавали человеческой природе Иисуса Христа, отчего Христос представлялся у них простым человеком, только носящим в себе Божество. А другие еретики давали перевес Божественной природе над человеческой и представляли Иисуса Христа только Богом. Отсюда, это учение называется монофизитством, а лица, развивавшие его, - монофизитами, то есть признававшими в Иисусе Христе только Божественную природу. Первым, кто начал распространять эту ересь, был архимандрит одного из константинопольских монастырей Евтихий.
Монофизитские споры начались в Церкви вслед за несторианскими. Чтобы положить им конец, в 451 году в городе Халкидоне был созван Четвертый Вселенский Собор.
Собор из 650 епископов осудил и отверг лжеучение Евтихия и определил истинное учение Церкви, а именно, что Господь наш Иисус Христос есть истинный Бог и истинный человек: по Божеству Он вечно рождается от Отца, по человечеству Он родился от Девы Марии и во всем подобен нам, кроме греха. При воплощении (рождении от Девы Марии) Божество и человечество соединились в Нем неслитно и неизменно (против Евтихия), нераздельно и неразлучно (против Нестория).
Монофизитская ересь принесла Церкви зла более, чем какое-либо другое лжеучение. Соборным осуждением она не была до конца уничтожена, и еще долгое время продолжались споры между последователями Нестория и Евтихия. Главной причиной споров были сочинения трех учителей сирийской церкви, пользовавшихся в свое время большой известностью, а именно, Феодора Мопсуетского, Феодорита Кирского и Ивы Эдесского. Хотя в этих сочинениях явно выражались несторианские заблуждения, на Третьем и Четвертом Вселенских Соборах о них ничего не упоминалось.
В 551 году император Юстиниан издал указ, в котором в трех отдельных главах осудил трех упомянутых епископов и их несторианские сочинения. Но поскольку этот указ не был признан всей Вселенской Церковью (особенно на Западе и в Африке), то и возник спор о "Трех Главах". Для решения этого спора в 553 году в городе Константинополе был созван Пятый Вселенский Собор.
Собор осудил все три несторианские сочинения епископов Феодора Мопсуетского, Феодорита Кирского и Ивы Эдесского и утвердил вероопределения всех прежних Вселенских Соборов против несторианства и монофизитства.
В эпоху религиозных споров, с 4-го по 6-е столетия, чтобы среди враждующих между собой еретических партий (арианства, несторианства, монофизитства и т.д.) выделить христиан, которые исповедовали свою веру правильно и неповрежденно, возникли понятия ортодоксальных христиан (от греческого слова "orthodokeo", означающего "правильно мыслить") и Кафолической Церкви (что на греческом значит "всеобъемлющая или соборная").
К сожалению, Пятый Вселенский Собор не привел к желаемым результатам. Монофизиты окончательно сформировались в отдельные от Кафолической Церкви общества. Монофизитскую ересь приняли копты (коренные жители Египта) и армяне, в результате чего армянская церковь отпала от союза со Вселенской Церковью. В середине седьмого столетия ересь монофизитов породила другую ересь. Ее последователи хотя и признавали в Иисусе Христе два естества, Божеское и человеческое, но учили, что в Иисусе есть только одна воля - Божественная, а человеческая отсутствует. Эта ересь, называемая монофелитством, также как и ересь монофизитов, вызвала в Церкви большие споры и разногласия. Борьба ортодоксальных христиан с монофелитами продолжалась почти до конца 7-го столетия пока, наконец, император Константин Пагонат не решился торжественно утвердить истину. В 680 году в Константинополе он собрал Шестой Вселенский Собор, также называемый Трулльским.
Собор из 170 епископов Вселенской Церкви осудил и отверг ересь монофелитов, и определил признавать в Иисусе Христе два естества - Божественное и человеческое - и, соответственно двум естествам, две воли: Божественную и человеческую - причем человеческая воля покорна Его Божественной воле.
После Шестого Вселенского Собора монофелитство на востоке пало, и около полувека христианская Церковь жила достаточно спокойно. Новые смуты начались в 8-м столетии по поводу иконоборческой ереси.
В первых веках христианства, когда Библии в том виде, как сейчас, просто не существовало, и Священное Писание было большой редкостью, иконы (от греческого слова "образ") с изображенными на них Господом Иисусом Христом и святыми были очень важными средствами в духовной жизни не только для неграмотных христиан, но и для всех верующих. Обычно на иконах изображались важные моменты земной жизни Христа, описанные в Евангелиях (Рождество, распятие, Воскресение и другие), или подвиги тех или иных святых, которые своей жизнью или мученичеством за имя Христово прославляли Господа. Смотря на эти иконы, христиане побуждались благодарить Господа за искупление от греха и вечной смерти или подражать вере и жизни святых.
В христианской Церкви иконопочитание вошло во всеобщее употребление в 4-м и 5-м веках. В первые три века христианства иконы были мало распространены ввиду гонений на христиан, больше были развиты особые символические знаки (якорь, рыба и т.п.). Но с дарованием свободы христианству начинается процветание иконопочитания. Одним из первых иконописцев традиционно считается евангелист Лука. Почитание икон заключается в почитании изображенных на них образов. Такого рода почитание выражается в почитательном поклонении и молитве Господу Иисусу Христу и святым, изображенным на иконе. Во время молитвы перед иконой молящийся должен всегда возноситься умом и сердцем от образа, изображенного на иконе, к невидимому первообразу.
Для большей ясности выясним вопрос о почитательном поклонении: оно ни в коем случае не равно поклонению Богу.
В 8-м веке к церковному учению об иконопочитании, особенно в простом народе, стали примешиваться неортодоксальные взгляды. Простой народ вследствие недостаточного религиозного образования главное значение в религии придавал внешности и обрядности. Необразованные люди, смотря на иконы и молясь перед ними, забывали возноситься умом и сердцем от видимого к невидимому и даже начали думать, что лица, изображаемые на иконах, неотделимы от икон. Отсюда легко развилось поклонение самим иконам, то есть суеверие, граничащее с идолопоклонством. Естественно, что Церковь стремилась избавиться от такого суеверия. Но, к несчастью для Церкви, задачу уничтожить суеверие взяла на себя, отстранив духовную, гражданская власть. Вместе с суеверным почитанием икон, гражданская власть стала уничтожать иконопочитание вообще и произвела, таким образом, иконоборческую ересь.
Первым гонителем иконопочитания был император Лев Исаврянин (717 - 741 гг.). Он был храбрым воином, с успехом защищавший империю от нападений магометан, но религиозно малообразованным. Обратив внимание на церковные дела и на суеверия в иконопочитании, он до того увлекся своей ролью церковного деятеля, что вместе с суевериями захотел уничтожить иконопочитание вообще. По своей необразованности он полагал, что в церквях христиане поклоняются именно самим иконам. К тому же Лев составил план, чтобы уничтожением иконопочитания обратить в христианство как магометан, так и иудеев, которые не признавали иконопочитания. Сначала он издал эдикт против почитания икон (726 г.), для чего приказал поставить их в церквях повыше, чтобы народ не мог целовать их. Против такого распоряжения восстал патриарх константинопольский Герман. За ним на защиту иконопочитания выступил знаменитый монах-богослов обители св. Саввы в Палестине, Иоанн Дамаскин. Он написал ряд горячих посланий против иконоборства. На основании Священного Писания Иоанн доказывал, что запрещено было делать изображение невидимого Бога только в ветхозаветной церкви, а в Церкви новозаветной такого запрещения быть не может, потому что Сам Бог принял человеческое естество и жил на земле как человек.
Вскоре император Лев издал новый эдикт, которым повелевалось вынести из храмов все иконы. Но иконы можно было удалить из храмов только Византийской империи, так как Сирия и Рим не признавали над собой власти византийского императора.
После смерти Льва иконопочитание на некоторое время было восстановлено. Но в 743 г. Константин Копроним сверг с престола императора Артабазда, и подобно своему отцу Льву начал преследовать иконопочитание, только с еще большей настойчивостью и жестокостью. За иконопочитание христиан убивали, подвергали мучениям, бросали в темницы. В 754 году Копроним для утверждения иконоборческой ереси созвал лжесобор, беззаконно присвоивший себе имя Седьмого Вселенского. На этом соборе не было ни одного из пяти вселенских патриархов. Вскоре (в 755 г.) Константин Копроним умер, и его наследником стал сын Лев Хазар (775 - 780 гг.), который был воспитан отцом в иконоборческом духе. Но Лев был человек слабохарактерный, и большое влияние на него имела его жена Ирина, которая втайне держалась иконопочитания. После смерти Льва, из-за малолетства его сына Константина Порфирородного, государством начала управлять Ирина. Она решила восстановить иконопочитание и созвать законный Вселенский Собор. В воспоминание Первого Вселенского Собора Седьмой Вселенский Собор был созван в Никее в 787 году и состоял из 367 епископов под председательством патриарха Тарасия.
На основании Священного Писания Собор осудил и отверг иконоборческую ересь и определил, чтобы иконам воздавали не Богопоклонение (adoratio), которое приличиствует одному лишь Богу, но почитательное поклонение, а тех, кто поклоняется самим иконам как истинному Божеству, отлучать от Церкви.
В частности, в определении Собора говорится: "... Когда на иконах мы видим изображения ликов Господа и Бога нашего Иисуса Христа, Богородицы, святых и преподобных мужей, то, смотря на них, побуждаемся к воспоминанию их святой жизни и к любви их первообразов и чествованию их целованием и почитательным поклонением, подобно почитанию святого Евангелия и прочих святынь".
Епископы, бывшие на Копронимовом лжесоборе, принесли торжественное раскаяние в своем заблуждении иконоборства и были не только прощены, но и оставлены на своих церковных кафедрах.
После Седьмого Собора иконоборчество еще около 25 лет волновало Церковь. Почитание икон окончательно было восстановлено и утверждено в 842 году при императрице Феодоре.
Итак, семь Вселенских Соборов в своих догматических определениях представляют постепенное развитие основного догмата христианского вероучения о сущности Лица Богочеловека Иисуса Христа, на котором основано все христианство. Первый из них утвердил Божественность Иисуса Христа и Его равенство Богу Отцу, оспариваемое Арием. Второй осудил ересь Македония, который отвергал Божественную сущность Святого Духа. Третий подавил ересь Нестория, который учил о раздвоении лиц Богочеловека. Четвертый нанес решительный удар монофизитству. Пятый закончил поражение монофизитства, утвердив исповедание в Иисусе двух естеств - Божественного и человеческого. Шестой продолжил осуждение монофизитства, породившего новую ересь, монофелитство, и постановил исповедовать в Иисусе Христе две воли. Наконец, Седьмой осудил иконоборческую ересь и уничтожил последние остатки монофизитского заблуждения, к которому были близки противники почитания икон, возвышающие человечество Иисуса Христа до невозможности быть изображенным. Таким образом, учение о Лице Господа и Бога Иисуса Христа получило всю свою определенность и полноту посредством этих семи собраний, которым по всем правам принадлежит имя и характер Вселенских Соборов христианской Церкви.
НИКЕО-ЦАРЕГРАДСКИЙ СИМВОЛ ВЕРЫ
Верую во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого.
(Верую) и во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного, рожденного от Отца прежде всех веков; Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, несотворенного, одного существа с Отцом, через Которого все сотворено;
Для нас людей и для нашего спасения сшедшего с небес, принявшего плоть от Духа Святого и Марии Девы, и сделавшегося человеком;
Распятого за нас при Понтии Пилате, страдавшего и погребенного;
И воскресшего в третий день, согласно с Писаниями (пророческими).
И восшедшего на небеса и седящего одесную Отца;
И опять имеющего придти со славой судить живых и мертвых, царству Которого не будет конца.
(Верую) и в Духа Святого, Господа, подающего жизнь, исходящего от Отца, поклоняемого и прославляемого равно с Отцом и Сыном, говорившего через пророков.
(Верую) и во единую святую, соборную (вселенскую) и апостольскую Церковь.
Исповедую одно крещение во оставление грехов.
Ожидаю воскресения мертвых, и жизни будущего века. Аминь.