Итакъ, относительно (каждаго) всенароднаго праздника (наблюдается) такой обычай и законъ, чтобы во-первыхъ была ясная цјль торжества, и затјмъ — чтобы была общая радость у всјхъ, а не такъ, чтобы часть веселилась, другая же пребывала въ печали и горести. Ибо это свойственно не празднику, а скорје — войнј, гдј по необходимости побјдители величаются побјдой, а побјжденные оплакиваютъ пораженіе. Относительно же этихъ дней (праздника Календъ) не ясно и первое, для чего т. е. совершается празднество: ибо басенъ, взаимно опровергающихъ одна другую, разсказывается много, а вјрнаго ничего. А затјмъ, не много вижу я и радующихся, печальныхъ же много, хотя эти послјдніе и прикрываютъ свою печаль благовидною личиной, такъ что все я вижу исполненнымъ шума и смятенія, и толпа безразсудно волнуется.
Воспоминаніе и радость по случаю новаго года. Какая же радость, человјкъ? Прежде всего, если поразмыслить о внјшнемъ видј этого сходбища, то каковъ онъ? какъ подозрителенъ и чуждъ дружества! Слабымъ и нјжнымъ голосомъ выходитъ изъ устъ привјтствіе, затјмъ слјдуетъ лобзаніе, подходъ къ полученію: цјлуются уста, а любятся деньги, на видъ — благорасположеніе, на дјлј же корысть. А гдј дружба чистая и искренняя, тамъ и благожеланія безкорыстны и безмездны. Итакъ, много золота разносится и раздается всюду: но настоящаго и приличнаго повода къ полученію и не существуетъ, и не высказывается. Это — не брачное торжество, когда вызываютъ на щедрость тщеславнаго жениха. Милостынею я не могу называть расточительность; ибо ни одинъ бјднякъ (ею) не освобождается отъ своей несчастной доли. Сдјлкою никто не назоветъ то, что происходитъ (на праздникј Календъ); ибо большинство (тутъ) ничјмъ другъ съ другомъ не обмјнивается. Подаркомъ назвать уже совсјмъ не справедливо; потому что тутъ съ даяніемъ связана принудительность. Чјмъ же въ такомъ случај мы назовемъ и праздникъ, и затраты, производимыя на немъ? Я не нахожу. Скажите же вы, ревнующіе о немъ; дайте отчетъ, подобно тому какъ мы даемъ — относительно истинныхъ и по-божески совершаемыхъ торжествъ. Рождество мы празднуемъ, такъ какъ въ это время Богъ показалъ намъ Богоявленіе во плоти. Праздникъ свјтовъ [3] совершаемъ, потому что по отпущеніи грјховъ мы какъ бы изъ нјкоей мрачной темницы прежней жизни возводимся къ (жизни) свјтлой и невинной. Красуемся же опять и радостно торжествуемъ мы въ день Воскресенія, ибо оно являетъ намъ нетлјніе и преобразованіе въ лучшее. Такъ празднуемъ мы эти праздники, такъ и всј слјдующіе. И всякому вообще человјческому дјлу предшествуетъ извјстное основаніе; а у чего нјтъ причины и цјли, то — пустяки и болтовня.
О нелјность! всј бродятъ, разинувъ рты, въ надеждј (получить) что-нибудь другъ отъ друга. Давшіе печалятся, получившіе не удерживаютъ (полученнаго), ибо получка переходитъ отъ одного къ другому: принявшій отъ своего подвластнаго передаетъ ее высшему себя. Неустойчиво золото этого дня, какъ игральный мячъ, быстро перебрасываемый отъ меня къ другому. Это новый какой-то способъ приношенія даровъ и общественной благотворительности, связанный съ принудительнымъ взносомъ. Ибо высшій и знатный ожидаетъ (подарка), а низшій выпрашиваетъ: и всј какъ бы по ступенямъ движутся къ лону болје имущихъ. И что бываетъ при сліяніи водъ, то можно наблюдать и нынј. Ибо и тамъ маленькій ручеекъ, источая струи, соединяется съ слјдующимъ за нимъ и большимъ, который въ свою очередь скрывается въ еще болје обильномъ, нјсколько же небольшихъ потоковъ, соединившись вмјстј, становятся притокомъ сосјдней рјки, эта — другой большей, та — слјдующей — до тјхъ поръ, пока наконецъ послјдняя не вмјститъ свою воду въ глубинј и широтј морской.
Праздникъ этотъ, ложно такъ называемый, полонъ тяготы; такъ какъ и выходъ на улицу затруднителенъ и пребываніе дома не спокойно. Ибо простолюдины — нищіе и скоморохи со сцены, раздјлившись партіями по разрядамъ, безпокоятъ каждый домъ. И подлинно ужъ поздравляютъ и шумятъ, оставаясь у воротъ съ большею настойчивостью, чјмъ собиратели податей, пока наконецъ осаждаемый въ домј, выведенный изъ терпјнія, не выброситъ серебро, которое онъ имјетъ, но которымъ не распоряжается. Поочередно подходя къ дверямъ, они смјняютъ другъ друга, и до поздняго вечера нјтъ ослабы этому злу: артель слјдуетъ за артелью, крикъ — за крикомъ, казнь — за казнью.
Праздникъ этотъ прелестнјйшій бываетъ у людей причиною долговъ и процентовъ по нимъ, — поводомъ къ објднјнію и началомъ несчастій. А если кто-нибудь, вслјдствіе недовјрія къ его состоятельности, не найдетъ заимодавца, то терзается, какъ царскихъ податей не уплатившій, — плачетъ, какъ лишенный имущества, — вопитъ, какъ попавшійся разбойникамъ, прячется, бичуетъ себя. Если же хоть что-нибудь есть въ домј для пропитанія жены и несчастныхъ дјтей, выбрасываетъ и это, и сидитъ голодный со всею семьей въ веселый праздникъ. Новый законъ дурнаго обычая — праздновать печаль и называть торжествомъ бјдность людскую.
Этотъ день и малыхъ дјтей, скромныхъ и простодушныхъ, научаетъ быть сребролюбцами, побуждаетъ ихъ переходить изъ дома въ домъ и приносить новые дары — плоды, оплаченные серебромъ. За даръ же дается двойное вознагражденіе, и отсюда въ нјжныхъ сердцахъ юношей начинаетъ запечатлјваться нјчто мелочное и низкое. А въ какое настроеніе приводитъ этотъ день богобоязненныхъ и самыхъ лучшихъ поселянъ! Они принуждены бјжать изъ города и не подходить къ нему, — и они избјгаютъ его болје, чјмъ зайцы — сјтей. Вјдь если они окажутся въ городј, ихъ подвергаютъ бичеваніямъ, дерзко оскорбляютъ, разрушаютъ то, что имјется у нихъ въ рукахъ; — въ мирное время дјлаютъ на нихъ вражескія нападенія, осмјиваютъ, издјваются словами и дјлами. Подвергаются всякой наглости они, — эти самые лучшіе пророки наши, безхитростныя живыя существа, простые образы Божіи, при свободј — вјрные рабы нашей жизни. Такъ вотъ (какъ ведутъ себя) сановники, вотъ какъ бјдняки, вотъ какъ дјти, вотъ какъ простолюдины: именно — одни мучатся, другіе ропщутъ, иные учатся тому, чего лучше бы не знать.
Посмотримъ еще, какую выгоду извлекаютъ изъ этого праздника и вооруженные воины. Въ деньгахъ несутъ они убытокъ, и въ плату за одинъ стаканъ отдаютъ военное жалованье. Въ дисциплинј и нравахъ терпятъ вредъ; ибо научаются неприличію, занятіямъ актерскимъ, распущенности нравственной и слабости, забавј, противной законамъ и власти, которую они поставлены охранять. Надъ верховной властью они насмјхаются и издјваются, взбираясь на военную колесницу, какъ на сцену, набирая дјланыхъ копьеносцевъ и продјлывая всенародно то, что свойственно шутамъ и комедіантамъ. Но это еще болје почтенныя принадлежности торжественнаго шествія. А о прочихъ принадлежностяхъ кто рјшился бы и упомянуть? Не подражаетъ ли женщинамъ, снявъ даже свои доспјхи, этотъ удалецъ, этотъ льву подобный по отвагј, въ вооруженіи возбуждающій удивленіе у своихъ, страхъ у противниковъ, и не спускаетъ ли онъ хитонъ до пятъ, обвиваетъ около груди поясъ, надјваетъ женскую обувь, возлагаетъ на голову пукъ волосъ, какъ это въ обычај у женщинъ; несетъ прялку съ запасомъ шерсти, тянетъ нитку десницею, нјкогда носившею трофей, и перемјняя твердое душевное настроеніе, не говоритъ ли онъ тонкимъ и женоподобнымъ голосомъ? Таковы блага этого торжества; таковы выгоды сегодняшняго всенароднаго праздника!
И восшедшіе на вершину человјческихъ почестей, многославные сановники, попусту тратятъ богатство, расточая груды денегъ — безплодно для праведности, съ прибылью для грјха: безразсудство ихъ тјмъ виднје, чјмъ выше ихъ общественное положеніе. Ибо занимая много человјческихъ (служебныхъ) мјстъ и владјя величайшими государственными должностями, они безпощадно берутъ отъ каждой какъ можно больше: одни — присвояя себј содержаніе бјдныхъ солдатъ, другіе — часто продавая справедливость и истину, а иные — черпая несмјтное богатство государственной казны, и вообще отовсюду тщательно собирая и не пренебрегая никакой корыстью ни безчестной, ни неправедной. Прогнјвляя Бога, они занимаютъ первыя мјста теперь, а спустя немного станутъ раздавать золото кучерамъ, злосчастнымъ свирјльщикамъ, актерамъ, плясунамъ, андрогинамъ и блуднымъ женщинамъ, публично предлагающимъ продажное тјло; а затјмъ — нечистымъ и отчаяннымъ борцамъ со звјрями и даже самимъ звјрямъ (ибо извјстно, какъ и звјрей питаетъ золото, на которое покупается для однихъ изъ нихъ мясо, для другихъ — хлјбъ). А все это происходитъ изъ одного стремленія, чтобы имена ихъ были написаны на первомъ мјстј въ договорныхъ записяхъ. О безуміе! о слјпота! Богъ објщаетъ написать имена питателей бјдныхъ въ книгахъ живыхъ, безсмертныхъ и не гибнущихъ, которыхъ ни моль не истребляетъ, ни время не изглаждаетъ [4]. Но этихъ записей ты не любишь, нисколько не думаешь о блаженномъ објтованіи и не стремишься быть записаннымъ въ памяти Божіей (ибо это — книга живая). А важнымъ почитаешь быть записаннымъ у нотаріусовъ, быть предметомъ болтовни среди работорговцевъ и получать рукоплесканія отъ народныхъ льстецовъ, — ты, дурной судья пригодности вещей и неразумный цјнитель пользы. Давай убогому нищему, а не распутному музыканту; дари вмјсто блудницы — вдовј, вмјсто публичной — скромно живущей въ уединеніи. Разузнай, гдј дјва святая, поющая Богу, и возненавидь безстыдную пјвицу, которая не видомъ, такъ пјніемъ уловляетъ въ сјти безстыдниковъ. Помоги сиротј, уплати долгъ неимущаго, и узришь славу нескончаемую. Ты опустошаешь много кошельковъ на гнусную забаву и безпорядочный смјхъ, не соображая, сколько расточаешь ты нищенскихъ слезъ, цјною которыхъ собрано это богатство. Сколько было ввергнуто въ узы, сколько подвергалось бичеванію, сколько близки были къ задушенію и петлј (для того только), чтобы сегодня пляшущіе получили. И какой конецъ? Пустота. Послј всего — небольшой могильный холмикъ, одежда въ нјсколько оволовъ, прикрывающая жалкій трупъ; а спустя не много — забвеніе, необходимое зло времени, покрывающее все, о чемъ ты такъ старался. За симъ — судъ Божій и неизбјжное наказаніе дурнаго изволенія.
Гдј великіе сановники? Перечисли тјхъ, которые были вчера и третьяго дня. Не подвергся ли одинъ изъ нихъ, подобно злодјямъ, отсјченію головы, попавши въ массовое движеніе вооруженной толпы, хотя по смерти онъ былъ почтенъ большею торжественностью, чјмъ когда носимый на носилкахъ гордился своимъ достоинствомъ? [5] Другой въ званіи полководца, удостоившійся той же самой чести, жалко погибъ на границахъ Египта и Ливіи, избјгая наказанія по суду и потомъ умерши въ пескахъ, такъ какъ вся страна, чрезъ которую онъ бјжалъ, была безводна и необитаема. А что сказать о томъ отставномъ полководцј и сановникј, подобнымъ же образомъ проживающемъ и теперь въ странј Колхидской, и спасающемся только благодаря человјколюбію тамошнихъ варваровъ? Этого бывшаго областеначальника, считавшагося непобјдимымъ и подобнымъ льву по рјшимости, какая превратность жизни постигла! Сначала онъ видјлъ, какъ сынъ его былъ обезглавленъ, потомъ и самъ получилъ смертный приговоръ, и когда уже была веревка поднесена къ устамъ его, царское человјколюбіе воспретило палачу совершить дјйствіе. Но поживши немного въ скорбяхъ и несчастіяхъ, старикъ, одряхлјвшій подъ ощущеніемъ бјдъ, въ безчестіи отошелъ изъ жизни, нашедши такой конецъ своего высокаго сана. А тотъ, — человјкъ сомнительнаго пола [6], — который въ прошломъ году мнилъ себя больше гигантовъ? Избјгая палокъ своихъ господъ, онъ возжелалъ жезловъ консульскихъ; завладјлъ такимъ количествомъ земли, что и сказать трудно, а погребенъ на такомъ клочкј, какой удјлилъ ему кто-то изъ жалости. Итакъ все это, разъ оно таково, не есть ли, по мудрому Екклезіасту, суета суетъ? [7] — и сановныя достоинства не суть ли призраки несбыточныхъ сновидјній, на короткое время повеселившіе, а затјмъ изчезнувшіе, разцвјтшіе и увядшіе? А мы, здјсь полагая конецъ своему слову, воздадимъ славу Спасителю.
Примјчанія:
[1] Т. е. — противъ празднованія «Новаго Года».
[2] Прит. 5, 6-7.
[3] Праздникъ Крещенія Господня.
[4] Матф. 6, 20.
[5] Проповјдникъ, вјроятно, разумјетъ здјсь Руфина, который былъ обезглавленъ Аркадіемъ (395 г.), при чемъ голова казненнаго была торжественно поднята на копьяхъ. (См. у Migne, t. 40. col. 223-224, примјч.).
[6] Буквально: спорный между женщинами и мужчинами, — (разумјется, несомнјнно, евнухъ Евтропій).
[7] Еккл. 1, 2.
Источникъ: Святаго Астерія Амасійскаго, Слово обличительное противъ празднованія Календъ. / [Переводъ съ греческаго и примјчанія М. Д. Муретова.] // Журналъ «Богословскiй Вјстникъ», издаваемый Московскою Духовною Академіею. — Сергіевъ Посадъ: «Типографія А. И. Снегиревой». — 1892. – Томъ I. — Мартъ. — С. 476-484.