КНИГА ПРОРОКА ИОНЫ
Джон Д. Ханна
ВСТУПЛЕНИЕ
Автор. Дополнительные сведения об Ионе (чье имя означает "стонущий голубь"), сыне Амафии, находим в 4 книге Царств (4 Цар. 14:25), где о нем сказано как о "рабе Бога Израилева пророке из Гафхефера". Из книги Иисуса Навина (Иис. Н. 19:10, 13) узнаем, что так назывался один из городов на территории племени Завулона. То есть Иона был пророком Северного царства. Имя его связывают с царствованием израильского царя Иеровоама 2 на рубеже 9-8 веков до P. X. (см. 4 Цар. 14:23-25). Именно при нем осуществилось предсказанное Ионой "приращение" территории Израиля (4 Цар. 14:25); произошло оно в результате успешной для Северного царства войны с Сирией. Несколько углубившись в ветхозаветную историю, заметим, что все это имело, вероятно, место в самом начале правления Иеровоама, так как войну с сирийцами вел еще его отец Иоас (да и предшественник Иоаса — Иоахаз). Естественно в этой связи предположить, что пророчество относительно победы над сирийцами Иона, скорее всего, произнес в царствование Иоаса (которому еще пророк Елисей предсказал "частичную" победу над Сирией — см. 4 Цар. 13:14-20). Из сказанного, в свою очередь, следует, что Иона был древнейшим из еврейских пророков (см. 1:9), писание которого дошло до нас из глубины веков. И он же был единственным ветхозаветным пророком, который "попытался убежать от Бога".
На служение четырех пророков ссылался Господь Иисус Христос. И среди них — на служение Ионы(см. Мат. 12:41; Лук. 11:32). Тремя другими были Илия (Мат. 17:11-12), Елисей (Лук. 4:27) и Исайя (Мат. 15:7).
Можно говорить об известных параллелях в служении Ионы и его непосредственных предшественников — Илии и Елисея, которые, как и он, проповедовали в Израиле и тоже посланы были с миссией к язычникам — в Финикию и Сирию (см. 3 Цар. 17-19; 21; 4 Цар. 1-2; 4 Цар. 2-9; 13).
Существует предположение, что автором этой книги был не сам Иона — ссылаются при этом на то, что повествование в ней ведется от 3-его лица. Это, однако, едва ли может служить серьезным аргументом, поскольку многие библейские писатели посредством того же "приема" как бы нарочно отодвигали себя в сторону — с тем, чтобы на первый план выдвинуть действие через них слова Божия. Так, нередко говорил о себе в 3-ем лице (описывая свои действия) Моисей. То же встречается в писаниях Исайи и Даниила (см., к примеру, Ис. 37:21; 38:1; 39:3-5; Дан. 1:1—7:1).
Дата написания книги. Выше говорилось, что Иона был современником Иеровоама 2-го. Надо, однако, сказать, что исследователи Библии расходятся во мнении о времени правления этого царя, датируя начало его от 835 (825)-го до 793-го года до P. X. Все в то же время говорят о том, что продолжалось оно 41 год. Так или иначе, Иона, по всей вероятности, жил на рубеже 9-го и 8-го веков до P. X. и был современником пророков Осии и Амоса (см. Ос. 1:1; Ам. 1:1).
Историческая обстановка. Иеровоам II был самым могущественным
из царей Северного царства (см. 4 Цар. 14:23-29).
Несколько ранее того времени, как воссел он на трон израильский, на Ближнем
Востоке утвердилась в качестве главной военной и политической силы Ассирия;
израильский царь Ииуй (841-
Духовное состояние Израиля было, однако, таково, что Бог посылает в то время двух пророков — Осию и Амоса, чтобы предупредить народ Свой о надвигающемся "суде". О том, что Израиль за упрямое нечестие свое падет под ударами языческого народа с востока, который послан будет Самим Богом во гневе Его. Амос изрек в те дни, что Бог воинств (Саваоф) "переселит израильтян за Дамаск" (Ам. 5:27). Осия говорил еще более конкретно: Ассур станет править Израилем, "потому что они не захотели обратиться" к Богу своему (см. Ос. 11:5). Согласно этим пророчествам, Ассирия, ослабевшая лишь на время, вновь "восстанет", подобно спавшему великану, чтобы поглотить Израиля (Северное царство). Это предсказание исполнилось в 722 году до P. X., когда царь Саргон II "переселил" Израиля — увел основную массу его жителей в ассирийский плен (см. 4 Цар. 17). Может быть, в пророчествах Осии и Амоса правомочно искать объяснение нежелания Ионы отправиться в Ниневию (будущую столицу Ассирии) с проповедью покаяния. Не боялся ли он "помочь" тем самым врагам своего народа, которым предстояло "разрушить" его?
Ниневия находилась на восточном берегу реки Тигр, примерно в 900 км. от Самарии, столицы Северного царства. Это был большой город, защищенный, подобно Вавилону, двумя стенами — наружной и внутренней. Внутренняя насчитывала примерно 20 метров в толщину и 40 в высоту. Полагают, что прежде чем Иона вошел в этот город-крепость, Ниневия дважды (в конце первой трети восьмого века) пострадала от голода. В то же примерно время, а именно 15 июня 763 года, ниневийцы стали свидетелями полного солнечного затмения. Все это могло быть воспринято ими как знаки Божьего гнева, и в этом таким образом может крыться причина массового покаяния ниневийцев в ответ на проповедь Ионы.
О содержании книги. Издревле рассказ о миссии пророка Ионы в Ниневию считался рассказом о действительных событиях, записанным для Израиля. (Широкое распространение в исследовательской литературе получило, однако, и другое мнение, отказывавшее книге Ионы в историчности (подробнее об этом будет сказано ниже); многие считали ее притчей, созданной после смерти Ионы в нравоучительных целях.) Так или иначе, но в каком-то смысле не Иона является главным действующим лицом этого повествования, а Господь Бог: Его слово звучит в книге первым (1:1-2), и оно же последним (4:11). Дважды Бог повторяет Свое повеление Ионе (1:2;3:2); Он вызывает шторм на море (1:4); Он посылает кита "поглотить Иону" (2:1) и затем повелевает ему "извергнуть" его на сушу (2:11). Бог посылает предупредить ниневийцев о грядущем на них "суде", но в конечном счете являет им Свое милосердие (3:10). Он повелевает растению подняться над Ионой (4:6) и затем червю "подточить" его (4:7), и насылает на пророка знойный восточный ветер (4:8).
О чем же хотел Бог сообщить Израилю посредством миссии Ионы к ниневитянам и перечисленных природных феноменов? Прежде всего, о том, что Он, Бог Израиля, отнюдь не безразличен и к языческим народам. Через Израиля-то, народ завета, и мыслилось свыше донести до остальных эту мысль и другую, вытекающую из нее, — о любви Бога к каждой душе человеческой в каждом народе. См. в этой связи Ис. 49:3. Да, Создателю дорого каждое из Его творений, даже и такие грешники, как ниневитяне, и спасение их не менее важно для Него, чем спасение иудеев. Книга Ионы должна была таким образом послужить Израилю напоминанием о его миссионерском назначении. Как и о том, что по причине своей избранности Израиль вовсе не должен желать гибели иноплеменников, созданных тем же Богом, что и он сам. Напротив, именно он, Иона-Израиль, обязан, по воле Господа о нем, послужить делу их спасения. Когда мысленно переносишься в наши дни, то невольно думается: если "мирские царства" стоят до сих пор, значит на то есть воля Божия, значит, не одни злодеи живут в них. И если не все грозные пророчества исполнились в истории, значит целью их было предостеречь грешников. Заметим в связи со сказанным, что пророки, служившие после Ионы (вплоть до Иоанна Крестителя), продолжали учить о возможности спасения для всех людей в царстве Мессии; другими словами, они продолжали развивать основную идею книги Ионы. Рассмотрим же эту идею (как воплотилась она в этой книге) с нескольких, так сказать, сторон. Первое. Бог всегда достигает Своих целей. Несмотря на неверность Израиля (Ионы) своему миссионерскому призванию, иначе говоря, несмотря на слабость и несовершенство человека, Бог доносит весть о Своей любви "по назначению". Сам Иона, будучи чудесным образом спасен, провозглашает, что спасение от Господа (см. 2:10). Второе. Отклик язычников на весть о милости и любви Божиих и к ним - звучит укором в адрес израильского народа, хотя и избранного Богом, но грешного и "жестоковыйного". Вот как писал об этом один из исследователей книги Ионы. "Духовное прозрение корабельщиков" (1:14-16), их тревога за жизнь еврейского пророка резко контрастируют с пренебрежительным отношением израильтян к "чужим". Да и картина покаяния Ниневии служит явным контрастом к отвержению Израилем предостерегающих проповедей его пророков — Осии и Амоса, современников Ионы. Третье. Иона в сущности выступает здесь символом неповиновения Израиля Богу и безразличия его к духовному состоянию окружающих народов. Если пророк Осия наглядно представил в своей проповеди — через свою любовь к блуднице, символизировавшей Израиль, — безграничную любовь Господа к грешному Его народу, то Иона символизировал собой Израиль — в его непослушании и бесчувственности. Наказание, которому Бог подвергает Иону, свидетельствует о том, что Израиль является объектом гнева Его. Как чудесное "избавление" Им Ионы говорит о Его любви к Своему народу.
Богу угодно было, чтобы книга, написанная пророком Ионой в покаянии сердца, дошла и до сердец его соплеменников и побудила бы их извлечь урок из того, что произошло с Ионой, сыном Амафииным, — да будет и их покаяние в последуюущие годы и века столь же горячим, как покаяние Ионы и ниневийцев.
О достоверности и историчности книги Ионы.
Ряд богословов отрицает исторический характер этой книги, усматривая в ней
аллегорию, притчу, написанную с нравоучительной целью (каковую, и об этом
говорилось выше, в книге, независимо от ее "исторической достоверности",
нельзя не почувствовать). Аргументы критиков сводятся к
следующим. Чудо пребывания Ионы во чреве кита
представляется им неправдоподобным. Между тем, даже и в богословской
литературе, включая современную, встречаются ссылки на
факты, близкие к упомянутому чуду. Так о китах породы "спермовых"
известно, что они способны заглатывать весьма крупные предметы и тела, к
примеру, акул длиною около
С недоверием принимается рядом исследователей внезапное и массовое покаяние ниневийцев. Это связано, видимо, с "неполной" верой их в чудеса, посылаемые свыше. Между тем, едва ли стоит сомневаться в том, что сверхъестественным действием Святого Духа мог быть вызван такой "коллективный порыв" к очищению перед Создателем, который охватил Ниневию! Кроме того, как уже говорилось во Вступлении (в разделе "Историческая обстановка"), пророк, прейдя в Ниневию, мог найти город психологически подготовленным к принятию его проповеди — по причине предшествовавших двух голодных лет (76S и 759 годы до P. X.) и полного солнечного затмения в июне 763 года. Ибо события такого рода были в глазах древних знаком гнева богов. Некоторыми наконец отрицается правдоподобие эпизода со стремительно выросшим "растением" (4:6). Частично контраргумент применим здесь тот же, что в сказанном перед этим (относительно "неполной" веры в чудо). Но, кроме того, в природе известно растение из семейства бобовых, которое растет очень быстро, достигает большой высоты и имеет крупные листья (см. ком. на 4:6).
Приведем несколько аргументов в пользу историчности книги Ионы.
1) Она включена в ветхозаветный канон, в раздел "Пророки"; этого не могло бы произойти с произведением, составленным на основании вымысла.
2) Об "историчности" самого Ионы свидетельствует Библия.
3) Как подлинную историю рассматривал писание Ионы Иосиф Флавий. Но самым главным аргументом является в этом смысле
4) Свидетельство Господа Иисуса Христа, Который говорил об описанном в кн. Ионы как о том, что действительно имело место. "Проповедь Ионину" Он сопоставил с собственным, обращенным к иудеям Его дней, призывом к покаянию. Спаситель не только "удостоверил" чудо пребывания Ионы пророка во чреве кита, но и воспользовался им как многозначительным символом применительно к тому, что должно было произойти с Ним самим. См. Мат. 12:39, 40, 41, а также Лук. 11:29-30, 32.
План
A. Поручение пророку (1:1-2) Б. Непослушание пророка (1:3)
B. Последствия неповиновения Ионы (1:4-2:11)
1. О шторме на море (1:4-16)
2. Иона проглочен китом (2:1-11) II. Иона повинуется Богу (гл. 3-4)
A. Господь возобновляет Свое поручение пророку (3:1-2)
Б. Пророк повинуется (3:3-4)
B. Покаяние ниневитян (3:5-9) Г. Ответное действие Бога (3:10)
Д. О недовольстве Ионы (гл. 4)
1. Иона выражает огорчение (4:1-5)
2. Господь объясняет пророку чувства Свои и действия (4:6-11)
1. НЕПОВИНОВЕНИЕ ИОНЫ (гл. 1-2)
А. Поручение пророку (1:1-2)
1:1-2. И было слово Господне — так или примерно так обозначаются в Библии откровения, которые давались пророкам свыше (см., к примеру, Ис. 2:1; Иер. 1:1-2; Ос. 1:1;Соф. 1:1; Мих. 1:1). Было ли "слово" к Ионе видением, или он слышал его, в данном случае не уточняется, и можно предположить, что "слово" пророк воспринял как некое сильное внутреннее переживание, достаточно необычное, чтобы он понял его как обращение к нему Бога. Если допустить, что никаких внешних знамений Иона при этом не увидел и не услышал, то это облегчит понимание того, каким образом решился пророк "ослушаться" Бога.
Город
Ниневия находился на восточном берегу реки Тигр, в 900 примерно километрах на
северо-восток от Самарии
(столицы Северного царства); см. прилагаемую карту "Ассирийская
империя". Для того, чтобы покрыть такое
расстояние, требовалось более месяца пути, если исходить из того, что в день
Иона проходил 25-
Причиной, почему Бог послал в Ниневию с проповедью Своего пророка, были злодеяния, творившиеся в этом городе, который по прошествии еще 100-150 лет другой пророк, Софония, назовет "городом, живущим беспечно" и действующим лишь в своих интересах (см. Соф. 2:15). О преступлениях, которые совершались в Ниневии (кровопролитиях, блуде), читаем в книге пророка Наума (3:1, 4). На всем Ближнем Востоке Ассирия (чья территория примерно соответствовала современному Курдистану) "славилась" своей крайней жестокостью, особенно по отношению к пленникам, взятым на войне. (Подробнее обо всем этом см. во Вступлении к толкованиям на книгу Наума.) Поклонялись ассирийцы (и в их числе жители Ниневии) многим языческим божествам: Набу, Ассуру и Ададу, а также Иштар, как богине любви и войны.
![]() |
Б. Непослушание пророка (1:3)
1:3. Если Моисей, а столетия спустя— Иеремия "вступали с Богом в спор", выражая сомнение в своей пригодности для той миссии, которую Он поручал им (см. Исх. 3:11; 4:10,13; Иер. 1:6), то Иона был (как уже говорилось выше) единственным пророком, который "бежал" от Иеговы, т. е. выразил Ему прямое неповиновение. Ионе, заметим, вероятно, казалось, что, "убежав" из земли обетованной, — места особого присутствия Божия, он перестанет слышать внутри себя голос Его. "Протест" Ионы был вызван его нежеланием "спасать" ниневийцев от гнева Иеговы. Чувствуется, что характером он обладал пылким, а потому причины своего неповиновения не скрывал: я знал, что Ты — Бог добрый и милосердный, долготерпеливый и многомилостивый, скажет он, увидев, что Ниневия не погибла (см. 4:2), потому я и "убежал", что предвидел: если ниневийцы раскаются, Ты пощадишь их Странные, казалось бы, мысли и чувства, недостойные посланника Божьего. Но для правильного разрешения возникающего недоумения важно понять, что и "святые Божий человеки", действующие на страницах Библии, не были людьми безгрешными, от начала как бы застывшими в своей высокой духовности: высот ее они (как и мы), находясь под влиянием времени и обстоятельств, достигали не сразу, и часто ценой борьбы и страданий. Что касается ветхозаветных пророков, Ионы, в том числе, то, вникая в их психологию, не следует забывать о том, что они, как и все их современники-евреи, искренне думали о язычниках (независимо от их национальной принадлежности) как о врагах Иеговы "на все времена", заслуживающих от Него лишь "мщения" и наказаний. Отчасти сам закон воспитывал в них отвращение от всего языческого. И даже лучшим из них требовались немалые усилия, чтобы отказаться от привычной "жизненной установки" в пользу иного воззрения, что Богу дороги не только они, избранные Им для особой миссии в мире, но все созданные Им народы.
Итак,
Иона бежал "от лица Божия", и, вместо того, чтобы отправиться на
северо-восток, куда Он послал его, отбыл на корабле в противоположном
направлении. Иоппия была морской гаванью (современная Яффа)
на израильском побережьи (находилась примерно в
В. Последствия неповиновения Ионы (1:4—2:11)
1:4-6. Надо сказать, что штормы на Средиземном море, и особенно в районе Яффы (древней Иоппии), довольно обычное явление. Как, впрочем (см. далее), и полуденный зной и действие жгучего ветра на Ближнем Востоке, да и гибель растений под действием "подтачивающих" их червей. Исследователям Библии, мыслившим рационально, все это давало повод сомневаться в чудесном характере событий, описываемых в кн. Ионы. Возразить на это можно лишь то, что все совершающееся в мире, казалось бы, по законам природы, в то же время является делом Бога, создавшего эти законы и пользующегося ими в Своем управлении миром. Людям, мыслящим религиозно, едва ли возможно сомневаться в том, что и в явлениях природы выражается воля - Творца. В свете этого для автора, воспринимавшего мир сквозь призму духовности, естественно было, описывая явления природы, предварять это описание такими фразами как Господь воздвиг (ст. 4), "И повелел Господь" (2:1), "И сказал Господь" (2:11), "И произрастил Господь Бог" (4:6), "И устроил Бог так" (4:7).
Итак, читаем мы, сделалась на море великая буря и устрашились корабельщики. Последние были профессиональными гребцами, скорее всего, финикийцами и, конечно, язычниками. Боги моря и водных стихий занимали в пантеоне мореплавателей-финикийцев особое место; к ним-то и обратились в час беды с молитвой "корабельщики". Прибегнув при этом и к естественным средствам спасения: чтобы облегчить корабль, они стали сбрасывать с него кладь. То, о чем автор говорит в последней фразе стиха 5 (Иона лег и крепко заснул), произошло прежде (в оригинале здесь соответствующий речевой прием, употребленный и в главе 4: сказанное там, в ст. 5 тоже произошло раньше): очевидно, пророк, крайне утомленный долгим путешествием, взойдя на корабль, сразу же отправился спать.
Обращение "начальника корабля" к Ионе естественно — в свете того, что язычники были политеистами и, наряду со своими богами, охотно обращались за помощью к "чужим". В частности, и о признании язычниками Иеговы как Бога еврейского в Библии говорится неоднократно (см., к примеру, 4 Цар. 18:27-29; Езд. 1:2-3).
1:7. Боги разгневались на них, решили моряки, за вину кого-то, находящегося на борту их корабля, и послали этот губительный шторм. Бросать жребий в таких случаях, чтобы выявить виновника бедствия, было в обычае древних, в том числе евреев; они верили, что не слепой случай, а Бог (или боги) "управляет" жребием (см. Лев. 16:8; Иис. Н. 18:6; 1 Цар. 14:42; Неем. 10:34; Есф. 3:7; Прит. 16:33; Деян. 1:26). Бросим жребий Возможно, это были "меченые" камни, положенные в сосуд, из которого они вынимались. И Бог сделал так, что пал жребий на Иону.
1:8-10. Чувствуется, что беспорядочные вопросы свои корабельщики задавали Ионе, перебивая друг друга, в великом волнении. Отвечая им, он начинает с главного: "я — Еврей, поклоняющийся Богу-Творцу всего сущего. Судя по стиху 10, в ст. 9 приведено лишь начало ответа Ионы; по всей вероятности, он рассказал корабельщикам обо всем: о поручении ему свыше идти в Ниневию и о том, как он ослушался Бога. "Для чего ты это сделал?" испуганно воскликнули корабельщики. Надо думать, самого пророка и сильная буря и жребий, указавший на него, поразили более остальных. В те минуты он в полной мере осознал безумие своей попытки "убежать" от Бога, сила и величие Которого не имеют границ. А бедные язычники, вероятно, подумали с ужасом, что коль скоро их пассажир прогневил своего всемогущего Бога, то их боги бессильны будут помочь им всем; может быть, их охватил суеверный страх, что "Бог еврея" сочтет их соучастниками его преступления.
1:11. "Что сделать нам с тобою, чтобы море утихло?" Финикийцы (а это были, вероятно, они) знали, что делать с теми, кто прогневил богов. Но это был особый случай. Иона не был обычным грешником, но посланцем всемогущего Бога, вышедшим из повиновения Ему. Как умилостивить Иегову, они не знали и, может быть, чувствовали, что "способы", действенные по отношению к их богам, тут будут бесполезны. Итак, они не знали, как поступить со стоявшим перед ними человеком, и потому просили, чтобы он сам принял решение.
1:12. Ответ пророка более всего свидетельствовал о глубоком осознании им своей вины, заслуживающей наказания смертью. Едва ли можно в нем видеть дальнейшее "препирательство" Ионы с Богом: лучше, мол, мне умереть, чем поступить "против своих убеждений". Несомненно, решение Ионы свидетельствовало и о его благородстве: он не видел иного выхода, как ценой собственной гибели избавить от этой участи своих ни в чем не повинных спутников. Бросьте меня в море, — и море утихнет для вас, произносит он. В глазах некоторых Иона поднимается здесь до подвига высшей любви к людям (см. Иоан. 15:13).
1:13-16. Не решились ли финикийцы сразу привести в исполнение приговор, вынесенный себе необычным их спутником? Или прониклись сердечным сочувствием к нему, который выразил готовность пожертвовать своей жизнью ради их спасения? Оба ответа — вероятны, ведь человеческая личность — многогранна.
Моряки стали усиленно грести, надеясь высадить Иону на берег, и лишь поняв, что это им не удастся, обратились с горячей молитвой к Иегове. (В каждом случае, когда язычники обращаются в этой книге к "еврейскому Богу" или говорят о Нем, в оригинале как имя Его стоит Иегова, в отличие от Элогим, когда речь идет о Нем как о Творце и Владыке всего сущего.) Они просили Его "не вменить им крови невинной", исповедуя, что все, что произошло и произойдет, соделал Он, действуя по воле Своей. Заметим, что ряду богословов язычники, изображенные в книге Ионы, видятся идеализированными — и с нравственной и с религиозной (их молитва Иегове) точек зрения. Таковым же кажется им и отношение к язычникам Ионы (в свете известной неприязни евреев к язычникам). Из этого, в частности, делались выводы о неисторичности книги; это, мол, легенда, притча, составленная на основании легенды, в позднее время. Однако все перечисленное могло иметь и чисто человеческую, житейскую, так сказать, подоплеку. Как то: корабельщики-финикийцы оказались в массе своей добрыми людьми, способными к состраданию, тем более к человеку, который готов был умереть ради них. Горячность их молитвы можно объяснить тем, что постоянное пребывание на море, "во власти стихий", приучило их обращаться за помощью к высшим силам. К Иегове же они обратились потому, что готовились предать смерти Его пророка; странно было бы им просить своих богов "не вменить им крови его". Осознав, что спасение пришло к ним именно от "еврейского Бога", а не от их божеств (прежде исповеданное ими "ибо Ты, Господи, соделал, что угодно Тебе!" включало и факт их спасения после того, как Иона был брошен ими за борт), они устрашились Господа великим страхом (т. е. прониклись великим благоговением перед Ним) и потому принесли Ему жертву и дали обеты.
2. ИОНА ПРОГЛОЧЕН КИТОМ (2:1-11)
2:1. С самого начала необходимо оговориться, что словом "кит" (в русском, славянском и греческом переводах) передано еврейское даг гадол, что означает "большая рыба"; морские млекопитающие (каковым является кит) в еврейском языке так никогда не назывались, и "появление кита" в переводах объясняют тем, что в древности с этим понятием ассоциировалось представление о "морском чудище" вообще. Кстати, этой "оговоркой" снимается возражение против "противоестественности" сказанного в 2:1 дело в том, что у китов слишком узкое горло, чтобы человек мог пройти в него. Какая рыба проглотила Иону, не сказано, но можно предположить, что это была китовая акула (см. раздел "О достоверности и историчности книги Ионы" во Вступлении), либо так называемая "акула-людоед", которая тоже водится в Средиземном море.
Нельзя не сказать, что "чудо пребывания Ионы во чреве кита" у многих исследователей Библии вызывало особое недоверие как выходящее будто бы за всякие рамки возможного. Из-за него всю книгу объявляли вымыслом, легендой, мифом (о чем говорилось во Вступлении). Однако всякий вымысел, заметим, имеет какое-то подобие в действительности, и из ничего не рождается (и в основе всякого мифа, добавим, лежит какое-то событие, происшедшее в реальности). Да, возражают на это, но, передаваясь из уст в уста на протяжении столетий, легенда (или миф) обрастает множеством невероятных подробностей. В этой связи не верившие в "чудо кита" предпринимали множество разнообразных попыток "добраться до рационального зерна". Назовем лишь одну из них: все, о чем говорится в гл. 2, Ионе, который действительно пытался "уклониться" от исполнения миссии в Ниневии, под воздействием связанных с этим сильных переживаний, приснилось.
При том, что подобное тому, что произошло с Ионой, все-таки могло иметь место, о чем вкратце сказано во Вступлении, это, тем более пребывание Ионы во чреве кита три дня и три ночи, — несомненно чудо, т. е. явление, с точки зрения естественных законов, необъяснимое. Но не потому ли Спаситель и назвал его знамением, подобным иуду Его пребывания "во гробе" на протяжении трех дней и воскресения после этого! Оказавшись во чреве "большой рыбы", пророк Иона был как бы погребен и — по естественному порядку вещей — должен был умереть, однако — по сверхъестественному действию воли Божией — остался в живых.
Кстати, "три дня и три ночи" не обязательно должны были соответствовать 72 часам, но — 24 часам, плюс по нескольку часов еще от двух дней (ср. Есф. 4:16 с 5:1 и см. ком. на Мат. 12:40, где Иисус говорит, что Его пребывание "в сердце земли" будет соответствовать по протяженности пребыванию Ионы во чреве кита). Заметим еще, что некоей "аналогией" к этому чуду Ионы могут послужить известные случаи возвращения к жизни умерших — после некоторого пребывания их в могиле. И если такое возможно в естественных условиях, то тем более при действии сверхъестественной силы Создателя, Который не нарушает установленных Им законов природы, но пользуется ими в Своих целях.
2:2-10. Молитва Ионы — это в сущности псалом благодарения. Каждый ее стих напоминает строки из тех или иных псалмов (ср., к примеру, ст. 3 с Пс. 17:7 и 119:1; ст. 4 - с Пс. 68:3; ст. 5—с Пс. 30:23; сравнения эти можно последовательно продолжить). Нет ничего странного в том, что, описывая свое сверхъестественное переживание, пророк прибег к знакомым и так много говорившим его сердцу образам псалмов. За что же благодарил Иона Бога, находясь в своей удивительной темнице? Очевидно, за спасение от верной гибели. Обратите внимание на то, что в пересказе своей молитвы пророк прибегает к прошедшему времени и — представляется не только потому, что описывает все пережитое потом, после; если внимательно вчитаться в его молитву, то нельзя не заметить: все подробности бедствия, постигшего его, уже там, в "темнице", воспринимались Ионой как то, что было, но прошло. Очевидно, наибольший ужас охватил его, когда, сброшенный с корабля, он стал погружаться в бездну (как бы в преисподнюю — ст. 3, к "основаниям гор", чтобы навек оказаться "запертым в земле" — ст. 7), когда воды словно бы прошли сквозь него и "дошли до души его", и голову обвила морская трава (ст. 6). В этом-то крайнем душевном потрясении и мог Иона ощутить себя спасенным, оказавшись "во чреве кита" (может быть, не поняв даже, куда он попал). И в эти мгновения он, осознав себя "отринутым от очей Божьих" своим неповиновением, мог проникнуться надеждой опять увидеть святой храм Его (ст. 5), верой в то, что Господь "изведет душу его из ада". Картины опасностей, угрожавших ему (ст. 4,6,7), чередуются в молитве пророка с описанием его душевного состояния (ст. 3, 5, 7в-8), и завершаются выражением благодарения за спасение (ст. 9-10), которое он "предощутил" еще во чреве кита.
2:11. По слову Господа кит изверг Иону на сушу — в каком месте, не говорится, но, предположительно, где-то на палестинском берегу Средиземного моря.
П. Иона повинуется Богу (гл. 3-4)
А. Господь возобновляет Свое поручение пророку (3:1-2)
3:1-2. В повторном обращении Господа к Ионе звучит лишь подтверждение миссии, порученной ему прежде: о причине этого поручения вторично не говорится. Во Вступлении раскрыто было понятие город великий применительно к Ниневии (приведены, в частности, предположительные размеры внутренней ее стены и величина города по окружности). Скажем, в дополнение, что внешняя стена "обнимала", вероятно, поля и селения, зависевшие от Ниневии.
Б. Пророк повинуется (3:3-4)
3:3. Стих этот уже объяснен довольно подробно во Вступлении (см. раздел "О достоверности и историчности книги Ионы"). Заметим, что дополнение у Бога при словах город великий было, вероятно, сделано автором с намерением подчеркнуть, что в глазах Божиих Ниневия не была "городом маловажным"; что касается читателей-израильтян, то в их глазах это должно было оправдать последующее развитие событий (помилование Богом покаявшихся ниневитян).
3:4. Первая фраза, по-видимому свидетельствует о ревностном исполнении Божьего поручения раскаявшимся в своем непослушании пророком: проповедуя по всему городу, т. е. останавливаясь с этой целью на улицах, площадях и базарах, он, тем не менее, "проделывал" за день не меньше километров, чем путник, идущий по "открытому пространству". Важно отметить, что проповедь Ионы, конечно же, не сводилась к предсказанию гибели Ниневии через сорок дней — в этом случае она ничего, кроме ужаса и отчаяния, у жителей ее не вызвала бы. Очевидно, пророк обличал злодеяния ниневитян (см. 1:2) и говорил им о возможности спасения через покаяние.
В. Покаяние ниневитян (3:5-9)
3:5. Тем, кто не считают книгу Ионы исторически достоверной, все, рассказанное в ст. 5-9 представляется невероятным. Все, включая раскаяние целого города от проповеди не известного ниневитянам чужеземного пророка, массовый их пост и облачение во вретища, как и участие во всем этом царя их и вельмож и даже издание в этой связи особого царского указа. Между тем, в истории известно немало случаев подобного "массового воздействия" одного лица на множество народа (тем более в благоприятных для этого условиях; выше (во Вступлении) говорилось о вероятном психологическом предрасположении ниневитян к принятию угрожающей пророческой вести). Не является невероятной и реакция на проповедь Ионы самого царя, который ведь был в Ассирии и верховным жрецом, и, следовательно, "руководил" религиозной жизнью своих подданных. Правдоподобной деталью (сколь ни странно это может показаться) является даже "привлечение к посту" домашних животных (ст. 7-8). Подобные случаи в древнем мире, в котором люди много ближе стояли к животному миру (и природе в целом), чем теперь, были известны и описаны (например, греческим историком Геродотом).
Возникает вопрос, насколько искренним было покаяние ниневитян? Приняв его как искреннее, нелегко будет объяснить тот факт, что нравственная природа ассирийцев, склонных к жестокости и насилию, не изменилась, и что в скором времени они разрушили Северное (Израильское) царство, откуда приходил к ним пророк Иона. На это можно заметить следующее: поскольку Иона призывал ассирийцев покаяться во зле, чтобы избежать конкретного, угрожавшего им в ближайшее время "суда", то они, восприняв его слова всерьез, последовали им в тот момент, не пережив при этом сколько-нибудь глубокого "изменения сердца". Другими словами, они поверили в факт угрозы, исходившей от Бога, но как к единственному истинному Богу к Нему, Иегове, не обратились. Один из западных исследователей книги Ионы — С.Ф. Кейль допускает, что, по крайней мере, часть ниневитян могла быть охвачена искренним и глубоким покаянием, но в массе своей они, скорее всего, подчинились повелению своего царя, так что раскаяние их, не быв продолжительным, не имело и серьезных последствий. Ниневитян, услышавших проповедь Ионы, более других чувств объяло чувство страха (ст. 8-9). И все-таки: воздействие на них еврейского пророка было несомненным.
3:6. Может быть, царем ниневитян был в те дни Асур-данил III (правивший Ассирией в 772-754 годах до P. X.). Хотя Ниневия столицей ассирийской империи стала лишь при царе Сеннахерибе (705-681 г. до P. X.), некоторые цари ее и прежде имели там свою резиденцию.
3:7-9. В дополнение к объяснениям по поводу сказанного здесь, предложенным выше, заметим, что сознанию древних присуща была надежда на возможность отвращения гнева (угрозы) со стороны высших сил — Бога (или богов). Отсюда это Кто знает, может быть в ст. 9 (ср. с 2 Цар. 12:22; Иоил. 2:14). Чего царь Ниневии не знать не мог, так это то, что излияние "пылающего гнева" Божьего на его страну "несправедливостью" бы не было. Об отвратительных злодеяниях ассирийцев и по прошествии более столетия с болью и ужасом будет говорить пророк Наум (см. Наум. 3:1, 3-4). С другой стороны, читатели книги Ионы с удивлением, вероятно, восприняли выражение ассирийцами страха перед "судом Божиим" — ведь эти свирепые люди не боялись никого и ничего (см. 4 Цар. 18:33-35).
Г. Ответное действие Бога (3:10)
3:10. Фраза дела их подразумевает пост и покаяние ниневитян. Что касается слов они обратились от злого пути своего, то, по всей вероятности, пророческая весть Ионы включала в себя ряд условий, на которых гнев Божий мог быть от Ниневии отвращен, и имело удовлетворение этих условий подразумевается тут. Знаком милости Божией к ниневитянам (тоже Его народу) было поручение Ионе отправиться к ним с обличениями и призывом к покаянию. Сколь бы относительной и, вероятно, неглубокой (со стороны большинства ниневитян) ни была реакция на эти обличения и призыв, она все-таки была. И Бог в ответ смягчился, и тогда пощадил Ниневию. Это лишний раз напоминает нам, что заслужить (тем более в полной мере!) Божию милость люди не в состоянии. Но и малейшая "заслуга" (та же готовность выразить покаяние) не остается без ответа с Его стороны. В случае того исторического сюжета, который отражен в книге Ионы, этим "ответом" явилась отсрочка Божьего суда над Ниневией. Ибо город этот просуществовал еще примерно 150 лет. Жители его продолжали предаваться всем мыслимым грехам, и в 612 году до Р.Х. Ниневия была разрушена (см. книгу Наума).
Когда Бог грозит людям наказанием, то словно бы опускает перед ними черный занавес, на котором особенно четко выделяется Его милостивая готовность к прощению — в случае готовности к покаянию тех, кто это наказание заслужил. Рассказ Ионы о миссии его в Ниневию должен был послужить уроком его соплеменникам: суд Божий, грядущий на них самих, постигнет их не от нежелания Иеговы прощать, а от их упорной нераскаянности. Урок этот (или опыт) со временем, после гибели Ниневии, должен был сделаться еще более наглядным.
Д. О недовольстве Ионы (гл. 4)
1. ИОНА ВЫРАЖАЕТ ОГОРЧЕНИЕ (4:1-5)
а. Огорчение Ионы (4:1)
4:1. Иона сильно огорчился и был раздражен тем, что Бог не навел бедствия на Ниневию (см. 3:10). Он, вероятно, оставался в городе все сорок дней и мог убедиться, что ничего плохого с ним не произошло.
б. Молитва Ионы (4:2-3)
4:2. Охватившей его горечи Иона не скрывает и даже ропщет на Бога в молитве, оправдывая свою попытку "убежать" от Него. То есть в конце книги он предстает перед читателем таким же, каким был в начале, как будто посланное Богом знамение для него самого прошло без следа, и он сожалеет о своем послушании Иегове. Иона демонстрирует здесь еврейский религиозный национализм, узость которого не мог преодолеть и Израиль в целом, но чем искреннее в своих чувствах пророк, тем большим укором должны были прозвучать слова его в ушах Израиля, не способного понять пути Господни и оценить милость Его по отношению к каждому из народов. Вероятно, чувства Ионы можно было бы понять с точки зрения человеческой логики: ведь он мог знать от Амоса и Осии, что ассирийцы принесут гибель Израилю; живя среди ниневитян, он и за короткое время мог убедиться в глубоком нравственном развращении этих язычников — "плодов покаяния" он, может быть, не замечал у них, и в искренность его не верил. Почему же, рассуждал он, Господь и этим ужасным людям являет милосердие и долготерпение Свои? Разве это справедливо?
4:3. Сам, будучи человеком откровенным и горячим, и всякому своему чувству отдающимся целиком, Иона не хочет примириться с тем, что ему непонятно и, более того, представляется несправедливым. Еще недавно он просил у Бога жизни (см. 2:2 и далее), но, почувствовав глубокое разочарование в том, что сделал (точнее, в том, что сделал через него Бог), потерял желание жить. Если Господь спас от гибели ненавистных ему язычников, то ему, Ионе, лучше умереть. Молитва об этом в устах Ионы звучит в унисон с молитвой Илии (которого Иона мог знать лично); устав от развращенности израильтян, тот тоже просил у Бога смерти себе (см. 3 Цар. 19:4).
в. Дальнейшие действия Ионы (4:4-5)
4:4-5. И сказал Господь: "неужели это огорчило тебя так сильно?" Неужели ты так сильно желаешь гибели язычникам? — подразумевалось в этом вопросе. Ты, Иона-Израиль, избранный Мною, чтобы послужить спасению их? Невольно вспоминаются слова бессмертного пушкинского стихотворения "Пророк": "Восстань, пророк исполнись волею Моей". Именно в этом (а не только (и не столько) в предсказаниях будущего!) состоял смысл служения ветхозаветных пророков, к числу которых принадлежал Иона. Наделенные особым даром видеть даже в малом и в обыденном, в том, что изо дня в день совершается в человеческом сообществе и становится достоянием истории, глубокий потаенный (и непреходящий) смысл (от взора обычных людей сокрытый), они призваны были раскрывать его людям, и в нем — действие и осуществление воли Божией о них, об их сегодняшнем дне и о далеком будущем. "Исполнись волею Моей"—призыв этот, обращенный к пророку, и значил: сделай себя служителем не твоих земных и человеческих соображений, чувств, настроений, желаний и планов, а Моего — Божьего — замысла, Моей — Божией — воли! Как удивительно все это относилось к Ионе, которому при всей его честности и искренности (а, может быть, особенно из-за них) трудно было преодолеть свою человеческую немощь и возвыситься до направленного к нему призыва.
Вопрос Господа, звучащий в ст. 4, бывает, однако, обращаем (и нередко!) и к обычным людям, которым следует помнить, что им "вопрошать" Бога сердито или недовольно (как поступил Иона) никогда не следует — даже если действия Бога (отражающиеся в их обстоятельствах) не совпадают с тем, чего они хотят, на что надеются.
Как уже говорилось в толковании на 1:5, сказанное в стихе 5 в этой главе тоже, по-видимому, произошло раньше чем прозвучал вопрос Господа, обращенный к Ионе (ст. 4). Возможно, пророк был настолько огорчен, что не ответил на него. Выйдя из города, он сделал себе шалаш и сел в тени его, чтоб увидеть, что будет с городом. (Вероятно, Ниневия была у него на виду.) Понять последнюю фразу стиха 5 можно лишь в свете сказанного выше о том, как трудно было Ионе принять волю Божию о Ниневии. Он, возможно, все еще надеялся, что Бог исполнит его желание и так или иначе "рассчитается" с ассирийским городом. Не будучи в состоянии "вместить", что Иегова не воздаст "по справедливости" тем, кто этого заслужил, Иона вознамерился ждать, пока это все-таки произойдет. Не ребяческим ли было упорство пророка!
2. ГОСПОДЬ ОБЪЯСНЯЕТ ПРОРОКУ ЧУВСТВА СВОИ И ДЕЙСТВИЯ (4:6-11)
Начало этому объяснению положено вопросом, записанным в ст. 4. Растение, которое Господь Бог произрастил над шалашом Ионы, понадобилось Ему в педагогических целях. Оно — частица жизни и потому нуждается не только в милосердии Божием, но и в человеческой жалости. И Бог пробуждает в пророке, который обрадовался внезапному появлению "растения", это чувство жалости к нему, когда оно умирает. "Огорчение" Ионы (ст. 9) дает повод Богу "продолжить" вразумление пророка, который "возмутился" милосердием Божиим к ниневитянам.
4:6-7. В дополнение к сказанному об этом во Вступлении (в разделе "О достоверности и историчности книги Ионы") заметим, что описание жизни "растения", которое достигло полного роста и сразу же погибло, — все это на протяжении суток (см. ст. 10), не обязательно понимать с буквальной точностью. Это могла быть и гипербола (напоминающая ту, что употребил псалмопевец в Пс. 102:15-16), мысль которой заключалась в несопоставимости жизни растения с жизнью человеческой (по значению их и ценности). Несомненно, однако, что "растение", о котором говорится здесь, быстро выросло и быстро погибло. Но цель, с которой Бог "произрастил" его, достигалась независимо от того, носил ли весь этот эпизод сверхъестественный характер (на что, в частности, ссылаются исследователи, отвергающие исторический характер повествования Ионы). Он вполне мог и не иметь его. Дело в том, что о растении, которое пожалел Иона, известно и науке. В еврейском тексте оно названо кийкайон, и ботаники полагают, что это "касторовый боб", который очень быстро растет в условиях жаркого климата, достигая 4-х метров в высоту, и имеет крупные листья. Известно, что при повреждении стебля он быстро засыхает. И Бог устроил так, чтобы червь подточил растение, и оно засохло.
4:8-9. Процесс его гибели был ускорен действием знойного восточного ветра, который и самого Иону привел в "изнеможение", окончательно ввергнув его, как сказали бы теперь, в депрессию. Зачем жить, когда все так плохо? Не лучше ли умереть? Иона и говорит об этом Богу — в ответ на повторный вопрос Его (ср. ст. 9 с ст. 4).
4:10-11. В порядке толкования этих последних стихов книги Ионы приведем удачный, как представляется, парафраз их из книги Дональда Бейкера "Иона и червь". Вот он. "Давай-ка, Иона, разберемся в твоем огорчении Тебя расстроило, что растение, полюбившееся тебе, засохло. Но что оно в сущности значило для тебя? Глубокой "симпатией" к нему ты проникнуться не мог, потому что оно всего-то день пробыло с тобою. Значит, все огорчение твое продиктовано не любовью к растению, в тени которого ты сидел, а эгоизмом. Ведь ты не был садовником, взрастившим его. И если, тем не менее, ты так расстроен, то каково, по-твоему, было бы садовнику, который ухаживал бы за ним и с любовью наблюдал за его ростом только для того, чтобы увидеть, как оно в одночасье засохло? Постарайся представить себе его чувства. Так вот, именно такие — и гораздо более горькие чувства — испытываю Я в отношении Ниневии, в которой такое множество людей и скота. Ведь это Я сотворил их и лелеял на протяжении многих лет. Ниневия требует от Меня бесконечных усилий, она для Меня — целый мир. Так что твоя боль — ничто, по сравнению с той, с какой Я наблюдал бы гибель этого города".
Разные
соображения высказываются по поводу ста двадцати тысяч человек, живших в
Ниневии. То обстоятельство, что они не умели отличить правой руки от левой,
наводит некоторых на мысль, что приведенная фраза относилась лишь к детям, и
что в этом случае все население Ниневии и окрестных городов составляло порядка
600 тысяч человек. Но, по мнению других, тут говорится о 120 тысячах взрослых,
к коим "прилагается" метафора, выражающая их "несмысленность", ту нравственную и духовную
несостоятельность, которая присуща людям, не знающим истинного Бога. (В таком
случае население Ниневии и окрестностей, включая детей, могло составлять около
300 тысяч.) Цифра 120 тысяч, относящаяся ко взрослому населению, по-видимому,
согласуется с сохранившейся ассирийской надписью, согласно которой царь Асур-Назир-Хабал (883-
Заметим в заключение, что два малые пророка, писавшие почти исключительно о Ниневии, — Иона и Наум — оба заканчивают свои писания вопросом (ср. Ион. 4:11 с Наум. 3:19). И вопрос, звучащий в книге Ионы, оставляет в читателе как бы некоторое недоумение, словно от внезапного падения занавеса над сценой, где только что кипела жизнь. Ответил ли Иона Богу? Если и ответил, то в книге ответ его не приводится. Как понять "молчание" пророка? Вместо ответа на этот вопрос, можно предположить, что если бы Иона всем существом своим не воспринял того, что хотел донести до него Господь, то и книги этой не написал бы. Скорее всего, именно осознав свою неправоту перед Богом, он оставил в назидание своим соплеменникам это историко-биографическое повествование.