ГЛАВА XI
"Я вас избрал и поставил вас, чтобы вы шли и приносили
плод, и чтобы плод ваш пребывал"
Евангелие, Послания и Откровение Иоанна
Чтение: Иоанна; 1, 2, 3 Иоанна; Откровение
Автор
Литературная деятельность Иоанна
"Возрастало... слово Господне". Оно продолжало
возрастать до самого конца апостольского периода, до времени смерти Иоанна,
Апостола, намного пережившего остальных. И оно оставалось Словом Господним до
самого конца. Слова, обращённые к ученикам, которые Иоанн слышал из уст Иисуса
во время Его последней трапезы с ними, могли бы быть написаны на всех его
работах: "Я избрал и поставил вас" (Иоан. 15:16). Во всех своих
трудах Иоанн старается подчеркнуть - он бескорыстно делится тем, что совершенно
свободно получил, а во всей его жизни и во всём служении инициатива исходила
именно от Христа и Им поддерживалась, являясь чистой благодатью: "И от
полноты Его все мы приняли и благодать на благодать", пишет он в своём
Евангелии (Иоан. 1:16); воплощённое Слово дало ему рождение свыше, сделавшее
его чадом Божьим (Иоан. 1:12, 13). Именно Сын Божий явил ему Отца (Иоан. 1:18),
именно воскресший Христос, дунув на него, дал ему дар Святого Духа, Духа,
сделавшего его слово утверждённым свыше, пригодным для прощения и суда (Иоан.
20:22, 23). "Вот благовестие, которое мы слышали от Него", пишет
Иоанн в своём Первом Послании (1 Иоан. 1:5). А Второе и Третье Послания также
разъясняют, что Слово, которое Иоанн защищает и распространяет - не его
собственное, но Господне - это полученная им "истина, которая пребывает в
нас" (2 Иоан. 2), не учение Иоанна, а "учение Христово" (2 Иоан.
9). Всё, что Иоанн или любой человек может сделать - это стать
"споспешником" этой истине (3 Иоан. 8). Откровение Иоанна прямо
говорит об этом. Когда Иоанн увидел вознёсшегося Христа, он "пал к ногам
Его, как мёртвый" (Отк. 1:17). И только благодать Христа смогла вернуть
его от смерти к жизни: "И Он положил на меня десницу Свою и сказал мне: не
бойся" (Отк. 1:17), ведь это был милосердный Господь церквей, вернувший
ему силы и доверивший ему служение: "Итак напиши, что ты видел" (Отк.
1:19). Слово Иоанна и есть растущее и превозмогающее Слово Господне.
"Я вас избрал и поставил вас, чтобы вы шли и приносили
плод, и чтобы плод ваш пребывал" (Иоан. 15:16). Избрание благодати
Христовой дало Иоанну долгое и плодотворное апостольское служение как в
Палестине, так и в Малой Азии. Книга Деяний даёт нам зарисовки его
палестинского служения - мы видим его рядом с Петром при исцелении хромого в
Иерусалиме (Деян. 3:1-26), на последовавшем далее суде и защите перед
Синедрионом (Деян. 4:1-22), а также при служении молодой церкви в Самарии
(Деян. 8:14-25). Павел мог сказать об Иоанне, что он один из троих,
"почитаемых столпами" церкви из иудеев (Гал. 2:9). Он был рядом с
Петром в Палестине, как и Пётр, он покинул её, когда небеса над Израилем
омрачились осуждением, и стало ясно, что его апостольская миссия там выполнена
и долг любви к Израилю оплачен. Ранняя христианская традиция, в которой нет
причин сомневаться (традиция, которую, к тому же, подтверждают археологические
раскопки в Ефесе), говорит, что Иоанн направился в Малую Азию и поселился в
Ефесе. Его активная литературная деятельность приходится как раз на этот
период. Данное ему обетование Господне, что плоды его трудов
"пребудут", таким образом, исполнилось двукратно - во-первых, в тех
тысячах, которых его изречённое слово привело к Христу, а во-вторых, в
миллионах, испивших живой воды записанного им слова и пришедших к познанию
справедливости вдохновенного обетования: "Сие же написано, дабы вы уверовали,
что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его"
(Иоан. 20:31).
Писания Иоанна - это, так сказать, резюме всего Нового
Завета. В то время они отвечали тем же нуждам церкви и защищали её от тех же
опасностей, что и ранние новозаветные произведения. Потребность церкви в
"учении" (в полном библейском смысле этого слова) удовлетворена:
Евангелие от Иоанна, как и от Матфея, Марка, Луки, раскрывает перед церковью
истинную и яркую картину Христа - Автора её спасения и Господа всей её жизни, чтобы
люди могли придти к Нему и служить Ему. Подобно Павлу, Петру и Иуде, положившим
свои труды в защиту церкви против лжеучения, которое подвергало опасности её
веру и её жизнь, Иоанн в своих первых двух Посланиях и в посланиях к церквам в
Откровении старается открыть церкви глаза на сатанинские травы, растущие среди
колосьев Божьих. В его Евангелии тоже возможно наличие полемической
заострённости. Подобно Павлу, вынужденному защищать свой авторитет Апостола
перед лицом надменной людской самоуверенности, то же самое делает Иоанн в своём
Третьем Послании. Подобно Павлу, пишущему Послание к Римлянам в интересах
распространения миссий, Иоанн ставит перед собой ту же задачу в Третьем
Послании. Подобно Петру и Павлу, писавшим гонимым церквам, чтобы, вселив в них
стойкость и смирение, поддержать чистоту и силу их надежды, Иоанн делает то же
в полной чудес и загадок последней книге Библии, Откровении.
В своих произведениях Иоанн откликается на те же нужды, что
и ранние Писания. Причём он делает это тем же способом и теми же средствами.
Три основные ноты новозаветной проповеди с громоподобной полнотой и
настойчивостью звучат у Апостола, которого Иисус назвал "сыном
громовым" (Мар. 3:17). Он прославляет Иисуса как Господа - всё его
Евангелие представляет собой подробное и многократное разъяснение значения Его
Владычества, полное и разнообразное свидетельство славы Его, воплощённого Слова
Божьего, Самого Бога, Жизни и Света человеков, единородного Сына, Агнца
Божьего, Помазанника Божьего, Хлеба Жизни с небес, вечного Сына, способного
сказать: "Прежде нежели был Авраам, Я есмь", Воскресения и Жизни,
Света миру, Пути и Истины и Жизни. Слова, которые явление воскресшего Христа
исторгает из уст Фомы неверующего, это неподдельный возглас очевидца Иоанна:
"Господь мой и Бог мой!" И Евангелие с беспримерной настойчивостью
разъясняет, что Он один есть Господь, что ни одним другим именем под небесами
человек не может спастись, а только Его, что нет иного пути к Отцу, как через
Него. Он ставит людей перед окончательным и неизбежным выбором между жизнью и
смертью: "Верующий в Него не судится, а не верующий уже осуждён, потому
что не уверовал во имя единородного Сына Божия" (Иоан. 3:18). В Посланиях
Иоанна Иисус также предстаёт как Сын Божий, единородный Сын, Слово жизни, олицетворённая
вечная жизнь, дарованная Богом, провозглашённая людям в несомненной
исторической реальности Его пришествия "во плоти". Отрицать Его,
значит потерять Бога, а верить в Него, означает иметь Отца. Перед Ним пути
человеческие расходятся - либо ко Христу, либо к антихристу. И Откровение
Иоанна, утверждая Иисуса в истории, Агнца закланного, провозглашает и дальше
славу воскресшего и вознесённого Христа, "Господа господствующих и Царя
царей", милосердного и грозного Господа церкви, Господа всей истории и
цели всей истории, самой сути надежды церкви. ("Ей, гряди, Господи
Иисусе!")
Иоанн единодушен со всем Новым Заветом также и в проповеди
реальности и силы Святого Духа. Его Евангелие даёт нам обетование Иисуса о Духе
в непревзойдённой полноте и чистоте. И его книга является поистине памятником
исполнения обетования Господня, которое гласит: "Когда же приидет Он, Дух
истины, то наставит вас на всякую истину... Он прославит Меня" (Иоан.
16:13, 14). Его Евангелие является свидетельством того, в ком Дух все годы его
жизни творил Свою благодатную богооткровенную работу, это свидетельство человека,
перед глазами которого Христос предстал в величайшей благодати и славе. Первое
Послание Иоанна преисполнено уверенности в присутствии Духа правды и
убеждённого постоянного свидетельствования о Нём (1 Иоан. 3:24; 4:2, 13; 5:7,
8). В Откровении он искренне приписывает данный ему дар и возложенную на него
задачу работе Духа: "Я был в духе в день воскресный" (Отк. 1:10; ср.
4:2; 17:3; 21:10). Вознесённый Христос, являющийся Иоанну и говорящий через
него, предлагает семи церквам слушать, "что Дух говорит церквам"
(Отк. 2:7, 11, 17, 29; 3:6, 13, 22). Дух помогает изготовившейся к обороне
церкви в её слабости и придаёт её молитве новую силу: "И Дух и невеста
говорят: прииди!" (Отк. 22:17). Апостол в своём пророческом труде, церковь
в её борьбе со слабостью, ошибками, грехом и церковь, которая надеется и
молится в последние злые дни мира - все они знают силу и благословение Духа.
Слово Господне, как оно было произнесено и как было записано
Иоанном является, в конце концов, также и эсхатологическим словом, словом
человека, знающего, что он живёт в последние дни мира. Слова Иисуса в Евангелии
от Иоанна с особой ясностью выражают то, что конец всего оказывает давление на
настоящее, и придают настоящему отчётливо эсхатологический характер:
"Наступает время, и настало уже, когда мёртвые услышат глас Сына Божия и
услышавши оживут" (Иоан. 5:25). Вечная жизнь, как провозглашал и обетовал
Иисус, это не просто отдалённая возможность - в лице Иисуса она уже в
настоящем: "Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Моё и верующий в
Пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит, но перешёл от смерти в
жизнь" (Иоан. 5:24). Воскресение мёртвых теперь тоже дело не далекого
будущего - оно в Иисусе является реальностью настоящего: "Я есмь
воскресение и жизнь" (Иоан. 11:25). И эта реальность уверенно движется к
окончательному завершению - Иисус обещает верующему: "Я воскрешу его в
последний день" (Иоан. 6:40). В своём Первом Послании Иоанн противостоит
"многим антихристам", которые уже появились, и обличает их с трезвой
уверенностью, ибо их присутствие в мире делает это время "последним"
(1 Иоан. 2:18). Поэтому приблизилось уже время, когда не узнанные миром дети
Божьи проявят себя в этом качестве: "Когда [Он] откроется, будем подобны
Ему, потому что увидим Его, как Он есть" (1 Иоан. 3:2). А всё Откровение
Иоанна просто вопиет: "время близко" (Отк. 1:3). Бог, обращающийся
через Иоанна к страдающей и умирающей церкви - это Бог, "Который есть и
был и грядёт" (Отк. 1:4), и Его ангел, стоящий на море и на земле,
восклицает: "Времени уже не будет!" (Отк. 10:6)
Писания Иоанна представляют собой резюме проповеди Нового
Завета, но они - нечто большее, чем просто резюме. Они - новое и свежее
откровение "неисследимого богатства Христова" (Еф. 3:8). Для многих
сердец и умов этот рост апостольского слова - самый ценный рост и самый яркий
расцвет из всех.
ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИОАННА
Обстоятельства написания и цели Евангелия
Основная и направляющая цель Евангелия заявлена самим
евангелистом: "Много сотворил Иисус пред учениками Своими и других чудес,
о которых не написано в книге сей; Сие же написано, дабы вы уверовали, что
Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его" (Иоан.
20:30, 31). Книга не является миссионерским воззванием, она адресована людям,
которые уже стали христианами и стремятся углубить и усилить свою веру в
Иисуса, как во Христа. Она достигает этого путём толкования излагаемых слов и
трудов Иисуса, Его "знаков" или деяний, исполненных особого смысла.
Евангелие от Иоанна, таким образом, как и три первых, является
"учением", учением, как мы определили в первых абзацах главы VIII,
учением в том смысле, как это утверждается в Деян. 2:42. Как и другим
Евангелиям, ему, без сомнения, предшествовала долгая история устного учения.
Оно, как указывает древняя традиция, - конечный результат многих лет устного
апостольского свидетельствования о Христе, проведённых Иоанном в церквах Малой
Азии. Некоторые учёные видят указания на то, что книга берёт своё начало в
религиозной жизни малоазийской церкви - в таких особенностях Евангелия, как
характерно простой и вместе с тем возвышенный стиль, его драматическая
структура, высокий уровень избирательности при рассмотрении жизненного пути
Иисуса и обильное использование важных речений Иисуса со словами "Я
есмь". И эти учёные вполне могут быть правы.
Иоанн учил не в вакууме. Церковь, которую он учил,
существовала в мире, а значит в условиях конфликтов и искушений. И мы можем
сказать, что, судя по некоторым специфическим акцентам в Евангелии, эти
конфликты и искушения действительно были. Евангелие Распятого было во времена
Иоанна таким же камнем преткновения для иудеев и безрассудством для греков, как
и во времена Павла (1 Кор. 1:23). Яростная ненависть иудеев Асии преследовала
Павла (Деян. 20:19; 21:27), такие же отчаянные нападки иудеев на крест,
обращённые против христиан, мы видим в Смирне поколение спустя после Иоанна во
времена мученичества Поликарпа (Mart. Pol. 13:1). И в обращении к церквам
Смирны и Филадельфии в Откровении (скорее всего, написанном через несколько лет
после Евангелия от Иоанна) мы находим упоминание иудеев, противостоящих церкви,
"которые говорят о себе, что они Иудеи, а они не таковы, но - сборище
сатанинское" (Отк. 2:9; 3:9; ср. Иоан. 8:44). Конфликт с иудеями не
закончился ни после смерти Иисуса, ни после смерти Павла. Более того, согласно
свидетельству Четвёртого Евангелия, он продолжался, всё более разгораясь. Иоанн
в своём Евангелии описывает столкновение между Иисусом и иудеями в более ярких
красках, нежели Евангелие от Матфея. Он говорит об иудеях по большей части, как
просто об "иудеях". Ему знакомы отчётливые различия между
существующими иудейскими группировками, но то, что отличает фарисеев от
саддукеев, больше не играет особой роли ни для него, ни для его читателей.
Иоанн говорит о своём народе просто как о людях, отвергших Иисуса, как своего
Мессию, и слово "иудей" для него практически означает
"неверующий еврей" (Иоан. 2:18, 20; 5:10, 16, 18; 6:41, 52; 7:13;
9:22 и т.д.). "Иудеи" - это оппоненты Иисуса, слепые и упорные в
своём отказе признать Его, преследующие Его со всё возрастающей ненавистью. Они
отрицают, что Он есть Сын Божий (Иоан. 5:18; 8:40-59), они стремятся погубить
Его (Иоан. 5:18; 8:40, 59, 10:31, 39; 11:8, 50) и во всём проявляют себя не как
истинные сыны Авраамовы, а как дети дьявола (Иоан. 8:39-44). Иисус
предсказывает, что эта ненависть будет продолжаться, убийства Его учеников
будут почитаться богоугодным делом (Иоан. 16:2). Дух, которого пошлёт Иисус,
позволит ученикам продолжать борьбу, которую Он при жизни на земле вёл против
Своих противников (Иоан. 16:2-4, 7-11).
Особенности Евангелия от Иоанна могут быть отчасти объяснены
тем, что оно уделяет столь большое место служению Иисуса в Иерусалиме, где было
наиболее сосредоточено основное противодействие Иисусу. Но лишь отчасти,
главным образом это вызвано тем, что линии разграничения были обозначены
отвержением Израилем своего Мессии на национальном уровне, тем, что суд
происходил в Иерусалиме, и тем, что утвердился разрыв между древним народом
Божьим и новым Израилем - церковью. Но это не свидетельствует об антисемитском
уклоне Четвёртого Евангелия. Иоанн един с другими евангелистами и с Павлом
(Рим. 9:1-5) в положительной оценке того, что евреи получили по благодати
Божьей, и в надежде, что они могут всё ещё получать эту благодать. Суровое
осуждение иудеев Иоанном можно, таким образом, истолковать как адресованный
евреям призыв к покаянию. Именно в Четвёртом Евангелии Иисус объявляет
самарянке, что "спасение от Иудеев" (Иоан. 4:22). Писание, данное
евреям, является для Иисуса, согласно Иоанну, высшим авторитетом, точно так же,
как и в изложении Матфея (напр. Иоан. 10:35). Стадо, ради которого умирает
Добрый Пастырь, состоит из детей Израиля (Иоан. 10:16), час язычников, час
греков, которым надлежит увидеть Иисуса, ещё не пришёл (Иоан. 10:16; 12:20,
32). Первосвященник израильский вынужден объявить, что Иисус есть Тот, Кто
умирает за весь народ (Иоан. 11:50, 51). Титул Распятого - "Царь
Иудейский" (Иоан. 19:19). Иисус - "Царь Израилев" (Иоан. 1:49),
и Евангелие призывает иудея стать "подлинно Израильтянином",
израильтянином, "в котором нет лукавства", признав Царя Израиля так
же, как признаёт Его Нафанаил (Иоан. 1:47). Действительно, этот мотив настолько
силён, что один современный учёный выдвинул и защищал теорию, согласно которой,
Четвёртое Евангелие представляет собой миссионерское обращение, адресованное
иудеям - преувеличение, конечно, но указывающее на определённые тенденции в
Евангелии.
Четвёртое Евангелие борется также и с другой, не столь
открытой формой иудейского противостояния Иисусу. В Израиле были и такие, кто,
став учениками Иоанна Крестителя, не приняли его свидетельства об Иисусе, как о
Христе. Они всё ещё существовали в виде некой группы или секты и настолько
благоговели перед Крестителем, что приписывали ему титулы и деяния Мессии.
Инцидент, зафиксированный в Деян. 19:1-7 (столкновение Павла с
"учениками", знавшими только Крещение Иоанново), вполне может
указывать на то, что это движение распространилось вплоть до Ефеса, где и было
написано Четвёртое Евангелие. Это может служить причиной особого подчёркивания
Четвёртым Евангелием значения Крестителя и величия его в подчинённой роли по
отношению к Иисусу, как ко Христу: "Он не был свет, но был послан, чтобы
свидетельствовать о Свете" (Иоан. 1:8). В Иоанновом повествовании у Крестителя
отсутствуют какие-то почётные титулы, но сам он называет себя "гласом
вопиющего в пустыне" - всё его значение заключается в том, чтобы быть
провозвестником Христа (Иоан. 1:19-23). Он должен умаляться, тогда как Мессия -
расти, и рост Христа приносит ему совершенную радость (Иоан. 3:28-30). Он
указывает своим ученикам на Агнца Божьего, Который возьмёт на Себя грех мира
(Иоан. 1:29-36). Но евангелист и не думает принижать истинное величие
Крестителя - он видит в нём человека, "посланного от Бога" (Иоан.
1:6), законного и значительного свидетеля Сына единородного от Отца (Иоан.
1:14, 15). Только Иоанн приводит свидетельство людей об Иоанне Крестителе
("Всё, что сказал Иоанн о Нём, было истинно" - Иоан. 10:41), и только
он один приводит слова, которыми Сам Иисус характеризует служение Крестителя:
"Вы посылали к Иоанну, и он засвидетельствовал об истине... Он был
светильник, горящий и светящий" (Иоан. 5:33, 35).
Евангелие было камнем преткновения для иудея и безумием для
грека. Евангелие от Иоанна направлено и против греческого извращения Благой
Вести, приводящего в результате к её отрицанию. Согласно Иринею, отцу церкви
второго века, Евангелие от Иоанна было написано для борьбы с ересью Керинфа.
Вряд ли это составляло единственную цель Евангелия, но постоянное подчёркивание
в нём того, что Сын, Слово, "стало плотию" (Иоан. 1:14), похоже, и в
самом деле направлено против догматов, характерных для секты Керинфа. Керинф
отрицал, что "божественный Христос" может быть тем или иным образом отождествлён
с человеком, творением из плоти. Он утверждал, что не Христос, а всего лишь
человек по имени Иисус (в котором Христос обитал наподобие гостя со времени Его
крещения и вплоть до кануна Его Страстей) пострадал и умер. Это может быть
исторической подоплёкой того, что в Четвёртом Евангелии и только в нём Иисус с
самого начала Его служения провозглашается умирающим Христом, "Агнцем
Божьим" (Иоан. 1:29), а в конце почитается Фомой как Распятый - Фома
говорит Христу, на теле Которого остались следы распятия: "Господь мой и
Бог мой" (Иоан. 20:27, 28). Возможно, настойчивость Иоанна, утверждающего
в первых стихах своего Евангелия, что "всё чрез Него начало быть, и без
Него ничто не начало быть, что начало быть" (Иоан. 1:3), также указывает
на Керинфа, который считал, что мир был создан не всевышним Богом, пославшим
свыше Христа в мир, а Силой, отделившейся от Бога. То, что Первое Послание
Иоанна прямо направлено против ереси, похожей на керинфовскую, придаёт большое
правдоподобие предположению, согласно которому, Евангелие также полемически
метит в Керинфа.
Содержание Евангелия от Иоанна
Иоанн начинает своё Евангелие со сжатого тематического
фрагмента, содержащего в кратком виде суть всей книги (Иоан. 1:1-8). Всё, что
следует далее, является на самом деле лишь более полным и более глубоким
развитием этой темы и раскрытием всего, что скрыто в ней. Дальнейший пересказ
слов и деяний Иисуса не претендует на полноту освещения всей Его деятельности
(Иоан. 20:30), слова и дела свободно выбраны из гораздо большего объёма
материала (часть которого, без сомнения, уже знакома его читателям из других
Евангелий), свободно скомпонованы и изложены в стилизованной форме лишь с одной
целью - провозгласить смысл и значение Иисуса, представить Его людям в том
виде, в котором Иоанн и другие свидетели, ведомые Святым Духом, должны были
увидеть Его, как само Слово Божье, как единородного Сына, в Котором Бог выразил
всю Свою волю к человеку, как воплощённую благодать и истину Божью, благодать и
истину, выполнившую свою роль в истории человечества на виду у людей.
Динамика действия в Евангелии развивается, скорее, не по
прямой линии, а по спирали, которая вздымается всё выше и выше, раскручивается
всё шире и шире, постояно оставаясь над одной и той же областью, очерченной в
первых восемнадцати стихах Евангелия. Например, тема креста уже заявлена в
первой главе (1:10, 11): "Мир Его не познал... и свои Его не
приняли". Это повторяется в свидетельстве Крестителя (1:29): "Вот
Агнец Божий, Который берёт на Себя грех мира". Спираль вновь возвращается
к этому в 3:14: "И как Моисей вознёс змию в пустыне, так должно вознесену
быть Сыну Человеческому". И снова, и снова - в 6:51: "хлеб же,
который Я дам, есть Плоть Моя, которую я отдам за жизнь мира", в 8:28:
"когда вознесёте Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я", в
10:11: "Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за
овец", в 12:24: "Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно,
падши в землю, не умрёт, то останется одно; а если умрёт, то принесёт много
плода", и в 12:31, 32: "Ныне суд миру всему; ныне князь мира сего
изгнан будет вон; И когда Я вознесён буду от земли, всех привлеку к Себе"
- перечисление можно ещё долго продолжать. Спираль сюжета опять касается креста
в главе 13, поскольку крест является фоном, проливающим свет на действия
Иисуса, умывающего ноги Своих учеников (13:1-20). Спиральное движение креста
проходит через последние проповеди Иисуса (напр. 15:13, 18-21; 16:20). Спираль
не обрывается на самом распятии, она идёт дальше, через рассказ о явлении
Иисуса Фоме - Фома видит Распятого (Иоан. 20:25-29) - и продолжается через
повествование о последнем разговоре Иисуса с Петром, ибо слова Иисуса:
"Паси овец Моих" (21:15-19) безошибочно напоминают Пастыря Доброго,
полагающего жизнь Свою за овец.
Тема: 1:1-18. Иисус есть Слово Божье во плоти, Слово,
которое люди могут не услышать.
Пояснение темы (1:19-21:25): Как Слово Божье было сказано
людям.
I. Слово сказано всему Израилю (1:19-4:54): "[Он]
пришёл к своим" (1:11).
А. Свидетельство Иоанна Крестителя (1:19-34). Иисус - Агнец
Божий, Податель Духа, Сын Божий. Свидетельство Иоанна привлекает первых
учеников ко Христу.
Б. Призвание первых учеников (1:35-51). Он - Мессия
пророчества.
В. Первое знамение в Кане (2:1-12). Иисус показывает Свою
славу.
Г. Изгнание торгующих из Храма (2:13-22). Иисус утверждает
Своё мессианство и предвещает Свой крест.
Д. Разговор с Никодимом (2:23-3:21). Иисус - Податель жизни
посредством Своего креста и смерти.
Е. Последнее свидетельство Крестителя об Иисусе (3:22-36).
"Ему должно расти".
Ж. Разговор с самарянкой (4:1-42). Иисус - Податель живой
воды, Спаситель мира.
З. Второе знамение - исцеление сына царедворца (4:43-54).
Иисус предоставляет Своему миру дар исцеления и дар веры.
(Обратите внимание, что этот первый обзор деятельности Иисуса
охватывает весь Израиль - Иудею, Самарию и Галилею.)
II. Слово отвергнуто Израилем (5:1-12:50). "Свои Его не
приняли" (1:11).
Иисус открывает себя враждебному и закоснелому народу.
А. Исцеление у купальни Вифезда в Иерусалиме в субботу
(5:1-47). Иисус и Бог - одно. Отпадение иудеев от Бога.
Б. Насыщение пяти тысяч в Галилее (6:1-71). Иисус - Хлеб
Жизни. Все покидают Его, кроме Двенадцати, и один из них есть диавол.
В. Иисус и Иерусалим (7:1- 10:42).
1. Столкновение на празднике кущей (7:1-8:59). Иисус - Вода
Жизни и Свет Миру. Правители Израиля постановляют арестовать Его. Из толпы
некоторые веруют, тогда как остальные хотят побить Его камнями.
2. Исцеление слепорождённого (9:1-41). Благодатное
пришествие Иисуса выливается в суд над неверующими: "На суд пришёл Я в мир
сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы" (9:39).
3. Иисус - дверь в овчарню и Пастырь Добрый (10:1-21). Иисус
заявляет о Себе, что Он - единственный авторитетный Учитель народа Божьего, и
клеймит всех противостоящих Ему учителей, как ложных, провозглашая, что Сам
отдаст Свою жизнь.
4. Ты - Христос? (10:22-42). Иисус указывает на труды,
подтверждающие то, что Бог и Он - одно, и говорит о тех, кто считает Его слова
оскорбительными для Бога, раскрывшего Себя в Ветхом Завете.
5. Воскрешение Лазаря (11:1-54). Иисус - Воскресение и
Жизнь. Вожди Иерусалима постановляют, что Он должен умереть за Свой народ.
Г. Итог служения Иисуса (11:55-12:50). Иисус помазан в
Вифании (12:1-8), Его приветствуют толпы при мессианском въезде в Иерусалим
(12:9-19), греки хотят встретиться с Ним (12:20-26), даже среди начальников
есть верующие в Него, хотя и тайно (12:42, 43). Но для Израиля в целом Слово
было произнесено напрасно (12:37-40) - верховные священники и фарисеи, наиболее
влиятельная группа в Израиле, ожесточились против Него (11:57; ср. 12:19, 42).
Иисус знает, что приближаются Страсти Его (12:23-26, 27-34). Свету мира
остаётся уже недолго светить (12:35, 36), Слово Божье, сказанное ради спасения,
осудит в последний день тех, кто отверг его (12:44-50).
III. Слово получено учениками (гл. 13-17). "А тем,
которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими"
(1:12).
Иисус до конца любит Своих учеников. Он проявляет Свою
любовь-служение к ним в омовении ног, а определив Своего предателя, указывает
путь, которым должна идти Его любовь-служение - крестный путь. Так Он даёт им
заповедь любви (13:1-38). Он готовит учеников ко времени, которое отделит их от
Его телесного присутствия, показывая, что они получат, когда Он уйдёт - Он
обещает им, что Отец пошлёт им Духа, Который будет их Наставником в конфликте с
миром, введёт их в истину и завершит то, что начал Христос, когда присутствовал
среди них (14-16). Он молится за Своих учеников и за тех, кто придёт к вере
через их слово (17).
IV. Слово Божье изрекает благодать и истину Божью (гл.
18-20). "И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать"
(1:16).
В распятии и воскресении Иисуса Его ученики узрели Его
славу, славу Доброго Пастыря, отдающего жизнь за Своих овец, славу Царя, Чьё
царство не от мира сего, славу служения Господа, Который на кресте вверяет Свою
мать заботам любимого ученика, славу Слова, полностью реализовавшегося во
плоти, кричащей: "Жажду", славу Спасителя мира, говорящего
"Совершилось!", славу воскресшего Господа жизни, благотворное
дуновение Которого даёт им Святого Духа для их апостольских трудов, славу
Господа и Бога, преодолевающего упорное сомнение Фомы и благословляющего тех,
кто верит, не видя.
Заключение: Иисус, Пётр и Иоанн (гл. 21).
Ещё раз Иисус позволяет Себе разделить общую трапезу. Они
снова видят Его во славе Его господства. Он возвращает Петра на путь
апостольского служения и предопределяет ему смерть, которой тот прославит Бога.
Он и только Он определяет судьбу Своего любимого ученика. Это он, Апостол, направленный
Господом, записал свидетельство о Слове Божьем, и его свидетельство истинно.
Через него люди могут узреть славу Христа, верить в Него и жить.
Целостность Евангелия
Большинство учёных согласны с тем, что фрагмент Иоан.
7:53-8:11 (история женщины, уличённой в прелюбодеянии) является более поздней
вставкой в текст Евангелия. Многие древние рукописи опускают этот фрагмент, и
он неизвестен комментаторам греческой церкви вплоть до одиннадцатого века.
Другие сомнения относительно этого фрагмента, как части Четвёртого Евангелия,
основаны на том, что прочие рукописи вставляют эту историю в Евангелие от Луки
(21:38), а некоторые в Иоан. 7:36 или Иоан. 21:24. Кроме того, этот фрагмент
отличается от остального Евангелия своим языком и стилем. Возможно, этот случай
является частью подлинной истории Иисуса, но не частью того Евангелия, которое
написал Иоанн.
Многие учёные придерживаются мнения, что двадцать первая
глава также не является частью исходного Евангелия, а была вписана туда кем-то
другим. Но здесь ситуация иная, чем в истории с рассказом о женщине, уличённой
в прелюбодеянии - все древние рукописи и переводы содержат эту главу, и она
вполне гармонирует с первыми двадцатью главами по языку и стилю. Глава является
как бы приложением к Евангелию, которое явно заканчивается на стихе 20:31, и
это приложение, очевидно, написано самим автором.
ПЕРВОЕ ПОСЛАНИЕ ИОАННА
Обстоятельства написания Послания
Евангелие от Иоанна является в некоторой степени
полемическим документом. Его написание, возможно, не было напрямую вызвано
появлением лжеучения, но некоторые характерные акценты и другие признаки
позволяют воспринимать его, как ответ Иоанна лжеучителям, извратившим истинное
Евангелие. Первое Послание Иоанна полностью и откровенно полемично. Его цель -
лжеучители, и, хотя письмо подробно не опровергает их ошибку, а тем более, не
представляет полностью их учение, основной характер ереси может быть с некоторой
приемлемой погрешностью определён по намёкам, содержащимся в Послании.
Лжеучители появились внутри церкви: "Они вышли от
нас", пишет Иоанн, "но не были наши; ибо, если бы они были наши, то
остались бы с нами; но они вышли, и чрез то открылось, что не все наши" (1
Иоан. 2:19). В то время, когда писал Иоанн, они отделились от церкви (или были
изгнаны церковью): "Вы от Бога и победили их" (1 Иоан. 4:4). Они,
очевидно, утвердились как отдельная община и продолжали энергично
пропагандировать свои взгляды (ср. 2 Иоан. 7 и 10), всё ещё представляя собой
угрозу для церкви (1 Иоан. 2:27; 3:7).
Они были вполне реальной угрозой, потому что были
"религиозны". Они были "духовными" людьми и приписывали
своему учению пророческую силу Святого Духа (1 Иоан. 4:1). Они распространяли
довольно высокомерную разновидность благочестия, которая провозглашала
непосредственное содружество с Богом и манипулировала словами типа "я
познал Его", "я пребываю в Нём", "я во свете" (1 Иоан.
2:4, 6, 9) и "я люблю Бога" (1 Иоан. 4:20). Наверно они ощущали себя
и признавали себя новой элитой в христианском мире, "прогрессивным"
христианством. Иоанн, возможно, именно их имеет в виду во Втором Послании,
когда говорит о "преступающих" и не пребывающих в учении Христа (2
Иоан. 9). Неудивительно, что они обманули многих, а те многие, что остались в
церкви, возможно, не были полностью уверены в правоте церкви, отделившей себя
от лжеучения. Могло быть и так, что некоторые тайно сочувствовали этой красивой
новой теологии.
Они обманули многих, эти новые учителя. Но они не могли
обмануть сердца Иоанна, потому что оно было связано с Отцом и с Его Сыном
Иисусом (1 Иоан. 1:3). Глаза, перед которыми живое Слово было во плоти (1 Иоан.
1:1), видели этих людей в истинном свете. Иоанн ясно видит, что они никакие не
пророки Божьи, а лжепророки (1 Иоан. 4:1), их слова вдохновлены не Духом
истины, а духом заблуждения (1 Иоан. 4:6), они не принадлежат Христу, а
являются самим воплощением антихриста последних дней (1 Иоан. 2:18),
принуждённые и обманутые духом антихриста (1 Иоан. 2:22; 4:3), который породил
эту ложь.
В чём же состояла их ложь? Они отрицали не божественность, а
человеческую природу Христа. Они отрицали, что конкретный исторический Иисус
был Христом, Сыном Бога (1 Иоан. 2:22; ср. 4:3; 4:15; 5:5), они отрицали, что
Иисус был Христом, пришедшим "во плоти" (1 Иоан. 4:2; ср. 2 Иоан. 7).
В словах Иоанна, утверждающих значение Христа, явившегося во плоти, содержится
намёк на то, насколько далеко зашло это отрицание: "Сей есть Иисус
Христос, пришедший водою и кровию (и Духом), не водою только, но водою и
кровию" (1 Иоан. 5:6). Содержание этих слов само по себе несколько
туманно, но они становятся более понятными на фоне ереси, против которой
обращены. Скорее всего, имелась в виду ересь Керинфа и его последователей,
описание которой оставил нам Ириней ("Против ересей" I. 26, 1).
Согласно Иринею, Керинф учил, что Иисус был человеком среди людей, превосходил
всех, но всё же был просто человеком, сыном Иосифа и Марии. При Его крещении
"небесный Христос" сошёл на Него в виде голубя и дал Ему возможность
проповедовать до той поры неизвестного Бога и творить чудеса. Во время
Страстей, однако, "небесный Христос" вновь покинул Иисуса, поэтому
пострадал и умер лишь Иисус-человек. Другими словами, Христос "пришёл
водою" (крещение Иисуса), но не пришёл "кровию" (Страсти и
смерть Иисуса). Крест Иисуса, пролитая кровь Сына Божьего, которую
свидетели-Апостолы провозгласили венцом и кульминацией служения Христа, таким
образом, игнорируется или отодвигается на задний план. Кровь Иисуса, Сына
Божьего, больше не является кровью, которая "очищает нас от всякого
греха" (1 Иоан. 1:7).
Где крест не воспринимается серьёзно, там и грех
воспринимается так же. Люди, чьё гордое благочестие сосредоточено на ложном
знании Бога и игнорирует крест, на котором Бог открыл Себя, как Судья грешного
человека и как Искупитель грешников, могут думать о грехе, как о чём-то, что не
должно заботить их, они могут обманывать себя и говорить, что на них нет греха,
они могут говорить: "Мы не грешили", и, таким образом, делать лжеца
из Бога, объявившего на кресте, что все люди согрешили (1 Иоан. 1:8, 10), и
отдавшего Своего Сына на крест в качестве "умилостивления... за грехи
всего мира" (1 Иоан. 2:2). Такое благочестие вполне удобно для этого мира
- крест уже в прошлом, а жизнь христиан уже не служит живым обличением грехов
мира. Мир, не признающий детей Божьих, а лишь ненавидящий их (1 Иоан. 3:1, 13),
может столковаться с такими людьми и с проповедуемым ими Христом: "Они от
мира, потому и говорят по-мирски, и мир слушает их" (1 Иоан. 4:5).
И снова в противоположность этим людям Иоанн, мобилизовав
всю силу вдохновенного Сына Грома, утверждает полную реальность воплощения, то,
что жизнь и единство с Богом должны были проявиться в Иисусе Христе, Который
пришёл и умер во плоти за грехи человеческие, или они не проявятся никогда, что
любая претензия на знание Бога и любовь к Нему, не порождающая праведную жизнь
и любовь, есть чистая ложь, что чадо Божье не может никогда, не противореча
себе и своему Богу, чувствовать себя спокойно в этом мире, находящемся во
власти Зла. Послание противоречиво и полемично, но оно не односторонне
полемично, и полемика - не единственная его цель. Иоанн встречает опасность,
угрожающую церкви, энергичным утверждением того, чем на самом деле является
жизнь христианина, страстным призывом подтвердить действием всю меру дара и
ширину пределов той благодати Божьей, которая приводит человека к единению с
Отцом и с Сыном.
Содержание Первого Послания Иоанна
Ход мысли, проявляющийся в Евангелии от Иоанна, очевиден и в
этом послании. Высказывания Иоанна не следуют шаг за шагом вдоль прямой линии,
а, наподобие спирали, закручиваются вокруг трёх основных тем, постоянно
обогащаясь мыслью с каждым новым оборотом. В результате мы имеем здесь
определённое совпадение как в главных разделах, так и в подразделах, и никакая
сюжетная схема не сможет стать адекватным путеводителем по этому посланию. Оно,
в конечном счёте, лучше всего воспринимается и усваивается, если полностью
поддаться ходу его мысли с деятельным пониманием, не особо заботясь о том,
чтобы уловить его структурные особенности. Но в качестве первого руководства
для изучения письма весьма полезно нечто вроде схемы, разработанной Робертом Ло
и Теодором фон Херингом . Послание рассматривается как последовательность
тестов христианской жизни, испытаний, дающих нам возможность проверить и
проэкзаменовать подлинность христианской жизни в свете откровения, данного
Богом в Его Сыне.
Испытайте себя
Введение: Откровение (1:1-4). Бог говорит Своё последнее
Слово, Слово вечной жизни в конкретной, видимой и ощутимой реальности Своего
воплощённого Сына. С помощью этого Слова Он принял человека в содружество с
Собой и установил содружество людей друг с другом.
Испытания христианской жизни в свете этого откровения.
I. Первый критерий: "Бог есть свет, и нет в Нём никакой
тьмы" (1:5). Содружество с Богом означает "хождение во свете" -
испытайте себя, чтобы узнать, ходите ли вы во свете или во тьме (1:5-2:28).
А. Испытание праведности (1:8-2:6).
1. Хождение во свете означает увидеть свой грех, признать
свой грех и получить прощение грехов с помощью искупительной смерти Христа.
Только так ваше содружество с Богом будет подлинным (1:8-2:2).
2. Ходить во свете означает соблюдать заповеди Божьи, быть
верным Его слову и поступать так, как поступал Христос (2:3-6).
Б. Испытание любви (2:7-17).
1. Хождение во свете означает соблюдение старой, но вместе с
тем и новой заповеди любви. Вы не можете ненавидеть брата своего и ходить во
свете (2:7-14).
2. Хождение во свете означает любовь к Отцу, а не к
умирающему и обречённому миру, бунтующему против Него (2:15-17).
В. Испытание истинной веры (2:18-28).
Хождение во свете означает верность Христу, как это было
открыто вам с самого начала Духом, воплощённым во Христе. Это означает отвержение
лжи антихриста, отрицающего воплощённого Христа, а тем самым и Отца.
II. Второй критерий: "Мы теперь дети Божии" (3:2).
Быть в содружестве с Богом означает быть детьми Божьими. Испытайте себя, чтобы
узнать, рождены ли вы от Бога (2:29-4:6).
А. Испытание праведности (2:29-3:10).
Сын Божий, через Которого вы являетесь детьми Божьими,
пришёл, чтобы унести грехи (3:6), чтобы разрушить дела диавола (3:8). Таким
образом, рождение от Бога означает радикальный антагонизм с диаволом (который
"сначала... согрешил" - 3:8) и полное неприятие греха (3:9). Те, кто
грешат - дети диавола, а не Бога (3:10).
Б. Испытание любви (3:11-24).
Сын Божий положил Свою жизнь за нас (3:16), поэтому Он дал
заповедь детям Божьим, чтобы они любили друг друга (3:11). Вера в имя Божьего
Сына неотделима от любви друг к другу детей Божьих. Ненавидеть, как ненавидел
Каин, означает быть убийцей, сыном диавола и пребывать в смерти. Любить, как
любил Христос, делом и истиной, значит быть чадом Божьим с детским доверием к
Богу и с уверенностью, что Он услышит вас.
В. Испытание истинной веры (4:1-6).
Последним откровением Бога было Слово, ставшее плотью (4:2;
ср. 1:1-4), это откровение провело черту, отделившую детей Божьих от мира -
Христос и антихрист, истинное пророчество и лжепророчество, Дух истины и дух
заблуждения, Дух Божий и дух антихриста являются абсолютной противоположностью
друг другу. Поэтому испытание истинной веры очевидно и просто - верит или не
верит человек в последнее Слово Божье в том виде, в котором Оно было сказано
Богом, то есть в то, что Оно было сказано "во плоти" (4:2). Это и
определяет, является ли человек чадом Божьим или нет.
III. Третий критерий: "Бог есть любовь"
(4:7-5:12).
Испытайте себя, чтобы узнать, от Бога ли вы. В этом разделе
повторяются три теста, но в ином порядке. Кроме того, подчёркивается мысль, что
все три теста очень близки друг с другом и потому неразделимы, поэтому три
испытания в этом разделе переплетаются и перекрываются.
А. Испытание любви (4:7-12; 4:16-21; 5:1, 2).
Б. Испытание истинной веры (4:13-15; 5:5-12).
В. Испытание праведности (5:2-5).
Заключение: Великие факты, в несомненности которых мы
уверены (5:13-20).
1. Вечная жизнь (5:13).
2. То, что наши молитвы будут услышаны (5:14-17).
3. То, что наша жизнь, как жизнь детей Божьих, означает
несовместимость со грехом (5:18).
4. То, что жизнь христианина означает радикальный антагонизм
с миром, в котором властвует Зло (5:19).
5. То, что в Сыне Божьем мы обрели подлинное откровение
истинного Бога и вечной жизни (5:20).
Заключительное наставление: "Храните себя от
идолов". Вера в любого христа, а не в Того, Кто пришёл во плоти, вера в
любого бога, кроме Отца, Которого открыл Христос, есть идолопоклонство (5:21).
Каноничность: Гомологумен.
Датировка Первого Послания Иоанна
Почти всё, что можно сказать по этому поводу - это
датировать его временем долгого служения Иоанна в Малой Азии (весьма широкий
временной интервал 70-100 гг.). Датировка ереси Керинфа помогает несколько
сузить хронологию. Керинф был современником Поликарпа, умершего около 150 г.
Его деятельность, как лжеучителя, поэтому, возможно, приходится на более
поздние годы жизни Иоанна - где-то между 90 и 100 годами.
Значение послания
Первое Послание Иоанна является письмом, написанным
христианам, людям, чья вера подвергалась опасности со стороны ереси и
испытывалась искушением. Хотя обычные признаки письма (приветствия в начале и в
конце и т.д.) отсутствуют, это, тем не менее, подлинное письмо, написанное по
поводу особой ситуации отцом во Христе своим "детям". Оно пронизано
сильной личной и пастырской заботой о них. Своей раскалённой добела страстью во
имя правды, во имя христианского Евангелия и подлинной, целостной и недоступной
для компромиссов христианской жизни оно навсегда останется для церкви
укрепляющим и связующим словом. Оно призывает церковь, выросшую без трудностей
и проблем, покаянно размышлять над основными фактами и основными законами
своего существования. Нигде чёрное так не черно, а белое так не бело, как в
этом письме. Противопоставление правда-ложь, Христос-антихрист, Бог-диавол не
оставляет церкви возможности сомневаться, где ей следует находиться.
Аналогично, послание не оставляет сомнений в том, что церковь может находиться
там, где должна. Величие открывающего огромные возможности Божьего дара
зафиксировано письменно в энергичных высказываниях, столь же глубоких, сколь
кратких и метких. Пожалуй, ни одна новозаветная книга подобного охвата не
украшена таким большим количеством коротких изречений, которые христиане могут
собирать в сердце, чтобы жить и умирать в соответствии с Первым Посланием
Иоанна (Напр. 1:5, 8; 2:2, 9-11, 15-17, 23; 3:1, 2; 4:1-3, 7-12, 19; 5:3-5, 11,
12).
ВТОРОЕ ПОСЛАНИЕ ИОАННА
Адресаты Второго Послания
Второе послание Иоанна адресовано "избранной госпоже и
детям её" человеком, называющим себя просто "старцем" (2 Иоан.
1). Возможно, это иносказательный способ обращения к церкви (слово
"церковь" в греческом языке женского рода), а не дословное обращение
к некой христианке и её детям. Пространный пассаж в приветствии: "Которых
я люблю по истине, и не только я, но и все познавшие истину" (2 Иоан. 1),
более уместен в обращении к церкви, а не к человеку. Выражение в ст. 4: "Я
весьма обрадовался, что нашёл из детей твоих ходящих в истине",
естественно, подразумевает церковь, некоторые из членов которой сопротивлялись
посягательствам ереси, губившей в то время церковь Малой Азии. Приветствие в
ст. 13: "Приветствуют тебя дети сестры твоей избранной", также может
вполне естественно восприниматься, как приветствие от церкви-сестры, в среде
которой и пишет Старец. И, наконец, содержание письма (напоминание о заповеди
любви и суровое предостережение против лжеучителей) кажется в высшей степени
соответствующим посланию, адресованному церкви. Кроме того, если
"избранная госпожа" - это человек, то почему она не названа по имени,
как назван Гаий в Третьем послании Иоанна?
Обстоятельства написания, цель и содержание
Второго послания Иоанна
Поводом для написания послания явилась деятельность
лжеучителей, может быть даже той же группы, которую имел в виду Иоанн в своём
Первом Послании. Здесь присутствует то же подчёркивание заповеди любви (5, 6),
реальности воплощения Сына Божьего ("пришедшего во плоти" - 7), то же
утверждение, будто лжеучения - обман и деяние антихриста (7), та же
настойчивость по поводу того, что никто не может познать Отца, кроме как через
воплощённого Сына (9). Послание содержит одно из самых резких новозаветных
предостережений против участия в деятельности тех, кто извращает Евангелие, и
пособничества им (10, 11). Именно этих пособников работе лжеучителей, конечно,
подразумевают слова: "Того не принимайте в дом и не приветствуйте
его" (10) - проповедники зависели от гостеприимства христиан при переездах
с места на место, как это показывает Третье Послание Иоанна, у них не было
миссионерского фонда, из которого можно брать средства.
Датировка Второго Послания
Второе Послание, может быть датировано приблизительно тем же
временем, что и Первое послание Иоанна. Слово "старец" может
указывать на то, что Иоанн пережил своё поколение и стал почитаемым старцем
малоазийской церкви.
Каноничность: Антилегомен.
ТРЕТЬЕ ПОСЛАНИЕ ИОАННА
Обстоятельства написания и цель Третьего Послания
Третье Послание Иоанна даёт нам ещё одну картину
апостольской деятельности Иоанна в последние годы жизни. Если Первое и Второе
Послания обращены против ереси, Третье посвящено вопросу миссионерства.
Получатель письма, "возлюбленный Гаий", отличился верной поддержкой
некоторых странствующих проповедников (5-8). Они, между тем, отчитывались своей
родной церкви, возможно, в Ефесе и засвидетельствовали любовь, проявленную
Гаием к ним (6). Он сделал это перед лицом серьёзных трудностей - некий Диотреф
стремился (и на момент написания письма не прекратил этого) поставить себя над
церковью, к которой принадлежал Гаий, и отказывался принять
братьев-миссионеров. Он пошёл ещё дальше и старался остановить тех, кто пожелал
принять миссионеров, изгоняя их из церкви (9, 10). Такими поступками он сознательно
противопоставляет себя самому Старцу (9).
Содержание Третьего Послания Иоанна
В своём послании Иоанн горячо одобряет Гаия, который своей
поддержкой миссионеров проявил себя как "споспешник истине" (8). В то
же время он рекомендует Гаию Деметрия, доставившего это послание и, возможно,
являвшегося главой группы проповедников (12). Поскольку письмо церкви, в
которой задавал тон Диотреф, не возымело желательного действия, Иоанн обещает
прибыть сам и, "разобравшись" с Диотрефом, положить конец его злобным
"поношениям" (9, 10).
Когда Господь призвал Павла стать Его Апостолом, Он сказал:
"Я покажу ему, сколько он должен пострадать за имя Моё" (Деян. 9:16).
Слова Господа, сказанные о Павле, справедливы и по отношению к остальным
Апостолам - они служили и страдали до конца. Иоанн никогда не превращался в
своего рода аристократа, господина Асийской церкви, а оставался Апостолом
Распятого, не имевшим другой власти, кроме слова, уполномочившего его -
возражающего слова Евангелия. Он жил и работал "в чести и бесчестии, при
порицаниях и похвалах" (2 Кор. 6:8). Новый Завет сохранил рассказ и о
бесчестии Апостола. Всё это написано и для апостольской церкви, и для нашего
поучения.
Каноничность: Антилегомен.
Датировка Третьего послания Иоанна
Третье Послание, возможно, датируется тем же периодом, что и
первые два. Некоторые ученые думают, что письмо церкви, упомянутое в 3 Иоан. 9,
может быть нашим Вторым посланием Иоанна. Но это нельзя ни доказать, ни
опровергнуть.
ОТКРОВЕНИЕ ИОАННА
Обстоятельства и цель написания
Откровение написано в форме письма, адресованного семи
церквам римской провинции Асия (Отк. 1:4), и включает приветствие и
заключительное благословение (Отк. 1:4; 22:21). Ситуация, приведшая к написанию
Откровения, ясна из самого текста - церквам угрожают лжеучителя (Отк. 2:6, 14,
15), на них клевещут и нападают иудеи, "сборище сатанинское" (Отк.
2:9; 3:9). Церкви подвергаются преследованиям (Отк. 1:9), которые стоили жизни
некоторым верным свидетелям (Отк. 2:13; 6:9, 10), но ещё не достигли своего
пика (Отк. 6:11). Этим-то церквам Иоанн, сам находящийся в изгнании на острове
Патмос "за слово Божие и за свидетельство Иисуса Христа" (Отк. 1:9),
пишет изложение видений, данных ему там, рассказ об "откровении Иисуса Христа,
которое дал Ему Бог, чтобы показать рабам Своим" (Отк. 1:1). Он пишет,
чтобы поддержать их во всех испытаниях, как внутренних, так и внешних, чтобы
представить им величие и уверенность их надежды во Христе, вселить уверенность
в их победе вместе со Христом над всеми силами зла, свободно гуляющими по миру
и, судя по всему, собирающимися торжествовать на земле. Книга эта сугубо
практическая, как и все книги Нового Завета, и предназначена для чтения при
службе в церквах, как на это указывают первые семь блаженств, объявленных в
ней: "Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие
написанное в нём; ибо время близко" (Отк. 1:3).
Время и место написания
Утверждение Иринея ("Против ересей" V, 30, 3), что
Откровение было написано ближе к концу правления императора Домициана (81-96
гг.), даёт нам наиболее вероятную датировку книги - 95 или 96 год. Домициан был
первым римским императором, при котором поклонение императорской власти стало
оспариваться. И, поскольку культ императоров усердно распространялся в римской
провинции Асия, то столкновение между императором, требовавшим поклонения ему
как "Господину и Богу", и теми, кто признавал единственным Господом
Иисуса и мог поклоняться только ему, становилось здесь неизбежным. То, что
Иоанну пришлось отправиться в ссылку, "за слово Божие и за свидетельство
Иисуса Христа" из Ефеса на остров Патмос у побережья Асии (Отк. 1:9), что
Антипа должен был принять мученическую смерть в Пергаме Асийском (Отк. 2:13),
что души убитых за принятое ими свидетельство должны возопить об отмщении (Отк.
6:9, 10) - всё это вполне естественно укладывается в историческую ситуацию в
Асии в последние годы правления Домициана. Оказание божественных почестей
императору стало испытанием на лояльность, христианин же, который отказывался
делать это, подвергался смертной казни. Видения, данные Иоанну, безошибочно
показывали церквам, почему христиане должны отказываться и умирать. Видения эти
написаны золотыми буквами и воспламеняют надежду, что такая смерть - не
поражение, а торжество, триумф, который человек разделяет с закланным Агнцем, с
Тем, Кто есть Царь царей, Господь господствующих, с Тем, Чьи люди идут Его
путём через смерть к победе и царской власти.
Литературная форма книги
Откровение, с его видениями всадников, труб и чаш, драконов
и зверей, с его использованием символики цифр и с преобладанием загадочного и
наводящего на размышления стиля, поражает современного читателя, которому
кажется странным и причудливым. Он, пожалуй, будет склонен согласиться с
Лютером, говорившим: "Мой дух не может приспособиться к этой книге".
Многое, что ставит нас в тупик в этой книге Иоанна, было понятно первым её
читателям, многое, до чего мы можем докопаться только в результате кропотливого
изучения и постепенного погружения в этот чужеродный мир, им не нужно было
расшифровывать. Образный мир видений Иоанна был им знаком по той разновидности
иудейской религиозной литературы, которая известна под названием
"апокалипсисов". Апокалипсисы развивали определённые элементы или
аспекты пророчеств Ветхого Завета, которые можно найти в таких отрывках и
книгах, как Исаия 24-27, Захария 9-14, Иезекииль, Иоиль и Даниил. Такого рода
литература стремится трактовать всю историю на основе толкования видений самого
автора. Особенно интересна она в эсхатологии, то есть в конце истории и в
возвещении пришествия нового мира. В ней использовались картины, аллегории и
символы (последние вскоре стали традиционными), а числа, цвета и звёзды были в
этих образах наделены особо глубоким значением. Книгами такого типа являлись
Книга Еноха, Книга Юбилеев, Четвертая книга Ездры, Вознесение Моисея.
С формальной точки зрения, Откровение относится к этому
классу - судя по характерному для него языку, это апокалипсис. Но Откровение
стоит несколько в стороне от основного потока апокалиптической литературы из-за
весьма глубоких различий. Апокалипсис, по определению, строился на основе
Ветхого Завета - в Иоанновом эта связь даже ещё сильнее. Ни одна новозаветная
книга не может сравниться с Откровением по количеству параллелей из Ветхого
Завета - оно просто пропитано ими. Фактически, сам Ветхий Завет, а не
традиционный апокалипсис, является непосредственным фоном и самым богатым
источником для Откровения. Оно по сути гораздо более близко к Ветхому Завету,
чем все апокалипсисы, которые оно столь сильно напоминает по формальным
признакам. Другие различия столь же разительны. Авторы апокалиптических работ,
как правило, скрываются под псевдонимами, то есть, они объявляют автором
какую-нибудь значительную фигуру из прошлого Израиля, например, Еноха. При этом
вся прошедшая история, известная настоящему автору, будучи вложена в уста
подставного, превращается в предсказание. Иоанн же пишет под своим именем.
Авторы апокалипсисов преследовали свои интересы и стремились подсчитать время и
длительность последних дней мира и конца света. У Иоанна такой спекулятивный
интерес отсутствует, и его цель состоит не в удовлетворении человеческого
любопытства, а в том, чтобы дать людям надежду и уверенность. Он не делает
никаких попыток высчитать приближение конца. "Я прихожу быстро" - вот
суть данного Иоанну откровения Христова. Видения апокалипсисов выдают их
происхождение - они являются плодами человеческой фантазии. Видения Иоанна
несут на себе отпечаток подлинного визионерства - они не подготовленный
результат. Если апокалипсисы можно назвать беллетризированными размышлениями на
пророческие темы, то Откровение - это подлинное пророчество. Оно до некоторой
степени использует апокалиптические мотивы и формы, но только до некоторой
степени, поскольку они являются принятыми при толковании ветхозаветных
пророческих тем и вполне подходят для проповеди книги, в центре которой всегда
находится Христос. Господь, говорящий устами Иоанна, делает это на человеческих
языках, но думает Он не так, как люди.
Характерным преимуществом или достоинством изложения в этой
форме является не точность или ясность повествования, а сила, с которой
сказанное воздействует на всего человека - на его разум, воображение, чувства,
волю. Вся его внутренняя жизнь подчиняется волнению, ужасу и великолепию этих
видений. И, конечно, они предопределяют крутой поворот в жизни, что вообще
труднодостижимо каким-либо иным способом. Но охарактеризовав книгу лишь с этой
стороны, мы порождаем множество разнообразных её интерпретаций - люди пытались
(обычно односторонне) трактовать книгу точнее, чем это допускает сама её
природа. Одна группа толкователей сосредоточилась на том, что причиной и
основой видений послужили реальные исторические события, и трактует книгу лишь
с позиции того, что уже произошло ко времени её написания. Эти люди вообще не
видят в ней никакого предсказания, а лишь интерпретацию уже прошедших событий,
замаскированную под предсказание. Такая позиция, конечно, игнорирует
пророческий смысл книги. Другие относят всё, кроме содержания первых трёх глав,
к самому концу времён, к периоду непосредственно перед пришествием Христа, и
считают, что это ещё реализуется в будущем. При этом игнорируется тот факт, что
для самого автора всё время после вознесения Христа - канун Его пришествия.
Такой подход делает книгу в основном непригодной для тех самых людей, для
которых она была впервые написана. Кое-кто рассматривает видения, как более или
менее подробные представления картин последующих событий мировой истории или
истории церкви до конца времён. Тут уместно задать вопрос - как такие
предсказания могли помочь бедствующим церквам Асии в 95 году и утешить их? Иные
отказываются от любых попыток соотнести смысл книги непосредственно с историей
и считают видения лишь формулировкой основных принципов, которые будут оставаться
в силе на протяжении всей истории. Но сама книга, с её осведомлённостью о
кризисе 95 г., вряд ли была написана ради провозглашения абстрактных принципов.
Каждая из таких попыток трактовать книгу - это односторонняя
фальсификация. Истинный интерпретатор в первом случае посмотрит на истоки этой
работы в современной ей истории, поскольку книга, очевидно, писалась для
моральной поддержки и укрепления церкви в определённое время и в определённом
месте. Во втором случае он выявит то, что пророчество охватывает всё время
между сегодняшним днём церкви и возвращением её Господа. В третьем - серьёзно
рассмотрит значимость книги по отношению ко всей истории. Но в последнем случае
он будет склонен видеть в Откровении не план всей мировой истории, а
божественный свет, потрясающий историю и высвечивающий в месте потрясения
указующий перст Божий, ведущий людей через историю и осуждение до самого конца.
Если книгу читать именно так и так же принимать её сердцем, её значение для
церкви и для отдельного человека не будет зависеть от полноты понимания каждой
детали её образного мира.
Содержание Откровения Иоанна
Откровение - это тщательно сконструированное и искусно
изложенное целое, в котором цифра 7 является доминантой. Схема, вроде
приведенной ниже, рассматривающая всю работу, как последовательность семи
видений, рекомендуется, поэтому лишь в качестве возможной. К тому же, между
третьей и четвёртой сериями видений явно наблюдается большой разрыв. Этот
разрыв вызван не столько переменой темы, сколько изменением точки зрения, с
которой тема рассматривалась и подавалась. Для понимания целого весьма важно
наблюдение, что каждый из разделов (за исключением, возможно, первого)
охватывает целый период между настоящим и возвращением Господа Иисуса, так что
мы имеем набор параллельных представлений одного и того же основополагающего
факта и истины, оказывающих совокупное воздействие по мере того, как каждое
представление вносит новый аспект в ту же основную тему. Развитие сюжета
выражено в том, что конец света изображается со всё большей полнотой по мере
развития видений (второе пришествие Господа, страшный суд, новый мир Божий).
Здесь мы видим тот же "спиральный" ход мысли, который был характерен
для Евангелия и Первого послания Иоанна.
Введение (1:1-3).
Приветствие (1:4-8).
Семь видений (1:9-22:7).
I. Первые три видения: Церковь Христа и власти этого мира
(1:9-11:19).
А. Первое видение: Вознесённый Христос среди Своей церкви.
Семь писем церквам Асии - наставление, предостережение, поддержка (1:9-3:22).
Б. Второе видение: Видение семи печатей. Бог на троне
возглавляет историю вселенной, Агнец закланный снимает печати с книги
божественного предопределения (гл. 4-7). (Гл. 7, интерлюдия между шестой и
седьмой печатями, которая обещает безопасность и избавление народу Божьему в
разгар Божьего суда над миром.)
В. Третье видение: Видение семи труб. В ответ на мольбы
святых, чтобы Бог защитил Свою истину, Он провозглашает, что опустошение падёт
на грешный мир, в котором церковь несёт свидетельство (гл. 8-11). (10:1-11:14,
интерлюдия, описывающая сохранение свидетельствующей церкви, несмотря на явный
триумф противостоящих ей сил.)
II. Последние четыре видения: Христос, Господь церкви и сил
тьмы (12:1-22:7).
А. Четвёртое видение: Церковь, символом которой является женщина,
указывает на Христа, на Которого безуспешно нападает диавол. Битва диавола с
остальным потомством женщины, церковью (гл. 12). Два зверя наняты диаволом в
качестве его агентов (гл. 13). Воинствующая церковь и поэтапное продвижение
завоеваний Иисуса (гл. 14).
Б. Пятое видение: Видение семи чаш гнева. Семикратный суд
Божий над злым миром, торжество святых (гл. 15, 16).
В. Шестое видение: Низвержение врагов Бога и Его Христа.
Победа Христа над городом Вавилоном и над всеми Его врагами. Страшный суд (гл.
17-20). (20:1-10, интерлюдия между шестой и седьмой сценами видения,
описывающая сохранение в безопасности пострадавших людей Христовых на
протяжении всего времени.)
Г. Седьмое видение: Новые небеса и новая земля, новый
Иерусалим (21:1-22:7).
Заключение: Диалог между Иоанном и Ангелом (22:8, 9),
последние слова Христа (22:10-16), слово пророка (22:17-19), обетование,
молитва, благословение (22:20, 21).
Каноничность: Антилегомен.
Значение книги
Для людей, занимающихся исследованиями в тиши кабинетов и
спокойно ходящих в церковь в мирное время, Откровение Иоанна представляет
трудность и часто вызывает просто недоумение. Другие в церкви используют эту
книгу для подтверждения своих горячечных мечтаний. Но она изначально
создавалась не для того, чтобы быть объектом хладнокровного анализа или служить
почвой для взращивания праздных мечтаний. Это победный клич за дело Христово,
когда оно, казалось бы, обречено - что могла противопоставить мощи Рима жалкая
и слабая кучка никому не известных людей? Книга совершенно серьёзно обращала
слово Иисуса, Его блаженство к преследуемым, вписав это в историю церкви тогда,
когда становилось очевидно, что история эта будет кровавой: "Радуйтесь,
ибо велика награда ваша на небесах!" Так оно раз за разом и происходило в
истории церкви - когда никакая светская система безопасности не в состоянии
защитить, и все надежды на человеческие гарантии потеряны, люди обращались к
этой книге. Они обращались к книге, которая со спокойной чистотой видения
вглядывается в лицо диавола и в лицо Бога и Его Помазанника, видя в обоих
предначертание торжества Бога и Его Христа. Люди обращались к этой книге и
находили силы не только выстоять, но даже петь. Славословия книги Откровения
находят наиболее сильный отклик в церкви именно тогда, когда люди не могут
найти повода для благодарственных гимнов.
ПОДЛИННОСТЬ КНИГ,
ПРИПИСЫВАЕМЫХ ИОАННУ
Вопрос о подлинности работ, приписываемых Иоанну, особенно
Евангелия, является в течение более чем столетия одним из наиболее спорных в
области новозаветных исследований. Поскольку он звучит, в основном, одинаково
для всех работ (хотя вопрос, касающийся Откровения, имеет и свои трудности), и
поскольку ответ на него в отношении Евангелия во многом повлияет на ответ по
поводу других работ, его можно рассматривать как один вопрос. Долгие и
запутанные эти споры велись и ведутся не только по поводу исторических проблем.
Большое влияние на них оказывают теологические соображения (то есть природа
религиозного содержания книг). Поэтому здесь можно будет упомянуть лишь
основное направление аргументации. Справедливость и сила древней традиции,
приписывавшей эти работы Иоанну, сыну Зеведееву, Апостолу и свидетелю Иисуса -
вот первый факт, достойный упоминания, а аргументы, использовавшиеся для
подрыва этой традиции, должны в первую очередь быть известны начинающему
исследователю. Он может оценить силу и слабость теологически окрашенной
аргументации только после того, как тщательно ознакомится с самими работами.
Ефесское служение Иоанна
Древняя традиция приурочивает работы Иоанна ко времени
Ефесского служения в Малой Азии. Поэтому, если бы можно было доказать, что
Апостол Иоанн никогда не был в Ефесе и никогда там не работал, то древнее
свидетельство по поводу авторства приписываемых Иоанну работ было бы, конечно,
сильно ослаблено. Многие учёные утверждают, что Апостол Иоанн действительно не
бывал в Ефесе, а умер мученической смертью в Иудее либо в то же время, что и
его брат Иаков (44 г.), либо, самое позднее, в 60-е годы. Ниже приведены
основные аргументы в поддержку такой точки зрения: (а) Пророчество Иисуса
(Марк. 10:39) о том, что сыновья Зеведеевы должны испить Его чашу и разделить
Его крещение, оставалось в силе и подразумевало мученическую смерть Иакова и
Иоанна. Но следует отметить, что если даже Иоанн и в самом деле стал мучеником
(вопрос, который нет нужды здесь обсуждать), пророчество никак не указывает на
то, что это произошло рано и в Иудее. (б) Хронист девятого века Георгий Амартол
вслед за "Хроникой Филиппа Сидского", источником пятого века,
цитирует Папия (второй век), утверждающего, что Иоанн был убит
"евреями". Это, как утверждается, указывает на раннее мученичество
Иоанна и на легендарность традиционных сведений о его Ефесском служении.
Однако, ни в цитате из Папия, ни в собственных словах Георгия нет ни одного
слога, из которого можно было бы сделать вывод о том, что Иоанн был убит раньше
и в Иудее. Георгий, фактически, утверждает, что Иоанн дожил до правления
императора Нервы (96-98 гг.). (в) Календари древней церкви вроде указывают на
то, что Иоанн принял мученичество в то же время, что и его брат Иаков (44 г.).
Сирийский мартиролог (список дней поминовения мучеников) имеет под датой 27
декабря следующую запись: "Иоанн и Иаков, Апостолы, [погибли как мученики]
в Иерусалиме". Учёные уже давно отметили, что древние мартирологи
исторически весьма недостоверны - например, карфагенский мартиролог
противоречит сирийскому, связывая Иоанна Крестителя с Иаковом в праздновании 27
декабря. Кроме того, если сирийский мартиролог принять за чистую монету, то
многое придётся пересматривать. Ведь Иоанн, по свидетельству Павла (Гал. 2:9),
пережил своего брата Иакова и находился в Иерусалиме во время второго после
обращения приезда Павла в Иерусалим, приходящегося на время после смерти
Иакова, сына Зеведеева.
Этого, наверно, будет достаточно, чтобы показать природу и
силу аргументов, применяемых для дискредитации традиционного представления об
Ефесском служении Иоанна. Этой традиции положил начало Ириней (ок. 180 г.),
напрямую связанный традицией с Иоанном - Ириней обращался к непосредственному
свидетелю, Поликарпу, который в молодости был учеником Иоанна. Ириней также был
знаком с другими "старцами" из предыдущего поколения, знавшими Иоанна
в Ефесе. Эта традиция никогда не подвергалась сомнению и не оспаривалась в
древней церкви. Мы можем относиться к ней с доверием до тех пор, пока не будут
выдвинуты достаточно веские аргументы, чтобы опровергнуть её.
Евангелие
Поскольку Четвёртое Евангелие столь разительно отличается от
Синоптических как по форме, так и по содержанию, и потому что оно даёт столь
возвышенный портрет Христа, критически настроенные учёные в течение последнего
столетия или даже дольше подвергают сомнению или отрицают возможность того, что
эта работа может быть творением Иоанна, сына Зеведеева. К тому же существовала
и существует сильная тенденция обесценивать или дискредитировать свидетельства
в пользу апостольского авторства Евангелия. Но и традиция ранней церкви, и
свидетельство самого Евангелия очень сильны, причём и то и другое однозначно
указывают на Иоанна, сына Зеведеева, как на автора.
К концу второго столетия мы находим, что Евангелие от Иоанна
уже утвердилось в качестве авторитетного писания церкви наряду с первыми тремя
Евангелиями. Оно включено в первый христианский свод четырёх Евангелий
"Диатессарон" Татиана (ок. 170 г.), открывающийся первым предложением
из Иоанна, а заканчивающийся последним. Около 180 г. Феофил Антиохийский
приводит цитату из Четвёртого Евангелия и называет автором Иоанна. Около 180 г.
Ириней определённо подтверждает Иоанново авторство Евангелия - как отмечалось
выше, его свидетельство имеет особое значение, поскольку в юности он был знаком
с Поликарпом из Смирны, который, в свою очередь, знал Апостола Иоанна в юности.
Примерно в то же время "Канон Муратори", список новозаветных книг,
принятых Римской церковью в качестве авторитетных, числит Четвёртое Евангелие
произведением Апостола Иоанна. Несколько позже Климент Александрийский
фиксирует традицию "старцев" (то есть поколения перед ним)
относительно последовательности четырёх Евангелий и добавляет, что Иоанн
написал своё Евангелие последним из всех по настоянию друзей.
Таким образом, на исходе второго столетия мы имеем
свидетельства четырёх разных церквей (Галлия, Рим, Малая Азия и Египет) в
пользу апостольского авторства данного Евангелия. При том нет ни одного
исторического свидетельства против. Это Евангелие было отвергнуто членами
малоизвестной секты, которую Епифаний назвал "алогами", и неким
пресвитером Гаем из Рима. Но они сделали это по причинам доктринальным, а не
историческим. Нет никаких указаний, что они приводили какие-нибудь исторические
причины в подтверждение своего сомнения в Иоанновом авторстве Евангелия.
Некоторые учёные на основе двусмысленного фрагмента Папия
утверждают, что в Ефесе в то время было два известных человека по имени Иоанн -
Апостол и "старший" (или "пресвитер") - и что Ириней
ошибочно приписывает Евангелие Апостолу, тогда как на самом деле оно было
написано "старшим". Если бы это было так, то ошибся не только Ириней,
но и вся древняя церковь вместе с ним разделила это заблуждение. Но неясно
даже, в самом ли деле фрагмент Папия говорит о двух Иоаннах в Ефесе - Евсевий
так и трактует его, приписывая Откровение "старшему". Однако если
даже Евсевий и прав, различая двух Иоаннов, следует отметить, что ни он, ни
кто-либо другой в древней церкви не приписывает Евангелие "старшему".
Фактически, при любой трактовке "старший" остаётся весьма туманной фигурой,
и теория о его авторстве Четвёртого Евангелия ставит перед нами безответный
вопрос - как мог относительно неизвестный человек, неапостол, добавить
Евангелие (при этом столь отличающееся от других) к существующим трём так
поздно и при этом так легко завоевать ему всеобщее признание?
Свидетельство самого Евангелия, которое мы не можем здесь
привести в подробностях, веско говорит в пользу апостольского авторства.
Согласно ему, автор был евреем, его стиль и образ мыслей, в основном,
семитский, и он проявляет хорошее знакомство с еврейским Ветхим Заветом (Иоан.
13:18; 19:37). "Еврейская энциклопедия", при определённо полном
отсутствии проапостольского уклона, рассматривает это Евангелие, как весьма
авторитетное писание для раввинских воззрений, бытовавших в Палестине перед
разрушением Храма в 70 г. И даже учёные, которые отрицают апостольское
авторство, настаивают на преимущественно еврейском характере этой работы.
Аналогичным образом, по Евангелию видно, что автор -
палестинец. Он знаком с культурой и географией Палестины, он детально описывает
малоизвестные места (напр. Иоан. 3:23). Его замечания о купальне Вифезда (Иоан.
5:2) были подтверждены недавними (1932) раскопками. Он проявляет
осведомлённость о порядках, установленных в Иерусалимском Храме (Иоан. 8:20;
10:23). Недавно открытая в Кумране литература иудейской секты (ессеев?)
подтвердила с лингвистической и исторической точки зрения догадки тех учёных,
которые видели в Четвёртом Евангелии произведение сугубо палестинское, в
противовес оспаривавшим апостольское авторство на основании того, что его язык
и образ мысли выдаёт посторонние влияния.
Из текста Евангелия также ясно видно, что автор был
очевидцем описываемых им событий, это подтверждается многими живописными
подробностями (напр., Иоан. 9:27 и далее), а в ряде фрагментов это прямо
заявляется от лица автора (Иоан. 19:35; ср. 1:14; 21:24). К тому же в Евангелии
косвенно указывается, что этим очевидцем был Иоанн, сын Зеведеев. В Четвёртом
Евангелии (и только в нём) рельефно выступает фигура ученика, не названного по
имени, но охарактеризованного, как "ученик, которого любил Иисус"
(Иоан. 13:23; 19:26; 20:2; 21:7, 20-23). В двух фрагментах тоже фигурирует
неназванный ученик, которого также можно отождествить с тем, которого любил
Иисус (Иоан. 1:40; 18:15 и далее). Так как этот ученик присутствовал на Тайной
Вечере (Иоан. 13:23), то он один из Двенадцати. Поскольку он особо близок с
Господом и в ряде случаев появляется вместе с Петром (Иоан. 13:23 и далее; 20:2
и далее; 21:20 и далее), мы можем предположить, что он является одним из трёх,
наиболее часто упоминаемых в Синоптических Евангелиях (Пётр, Иаков и Иоанн).
Так как Пётр исключается самим повествователем, а Иаков - из-за своей ранней
смерти (Деян. 12:2), то в качестве "ученика, которого любил Иисус"
остаётся один Иоанн, сын Зеведеев. Таким образом, Иоан. 21:24 указывает на
него, как на автора Евангелия (ср. 21:20): "Сей ученик и свидетельствует о
сём и написал сие". В пользу такой идентификации говорит и то, что автор
Евангелия никогда не упоминает Иоанна, сына Зеведеева по имени, называя Иоанна
Крестителя просто "Иоанн".
Перед лицом этого свидетельства нелепо поднимать вопрос о
том, мог ли галилейский рыбак, спутник Иисуса в те дни, когда Он ходил по
дорогам Палестины, написать столь возвышенное повествование и дать столь
глубокую трактовку Христа. Жизнь Иисуса не имеет параллелей в анналах
человечества, ниспослание Духа не имеет аналогов в том, что пережил род людской
- это беспрецедентное, эсхатологическое деяние Божье. Кто может сказать, что мог
или не мог написать человек, ставший свидетелем этой жизни и получивший от Духа
познание истины? Церковь со второго по девятнадцатый век принимала Евангелие в
качестве творения Духа, написанного рукой Апостола Иоанна. Если церкви
девятнадцатого и двадцатого столетия суждено будет пересмотреть эту точку
зрения, она должна иметь для этого весьма убедительные основания.
Первое Послание
Существует мало причин для сомнений в том, что Первое
Послание написано тем же автором, что и Евангелие от Иоанна. Первые же слова
письма преднамеренно вызывают в памяти начало Евангелия (1 Иоан. 1:1-4). К тому
же Первое Послание и Евангелие имеют так много общих черт в языке и стиле и так
согласуются друг с другом в сути, что только общее авторство может объяснить
это. С таким выводом согласно большинство современных исследователей. Поэтому
ответ на вопрос об авторстве Первого Послания может быть дан при ответе на то
же вопрос относительно Четвёртого Евангелия. Те же черты, которые являются
характерными для Первого Послания и отсутствуют в Евангелии, легко объясняются
специфической целью письма.
Второе и Третье Послания
Второе и Третье Послания не были с такой же готовностью
приняты древней церковью, как Первое, так как имели место сомнения по поводу их
авторства. Но сам текст писем свидетельствует, что они являются, во-первых,
произведениями одного и того же автора. Сравните, например, 2 Иоан. 1 и 3 Иоан.
1; 2 Иоан. 4 и 3 Иоан. 3, 4; 2 Иоан. 10 и 3 Иоан. 8; 2 Иоан. 12 и 3 Иоан. 13,
14. Во-вторых, по тексту видно, что автор этих двух коротких писем тот же, что
и у первого. Сравните 1 Иоан. 2:7 с 2 Иоан. 5; 1 Иоан. 2:18 и 4:1-3 с 2 Иоан.
7; 1 Иоан. 2:23 с 2 Иоан. 9; 1 Иоан. 3:6-9 с 3 Иоан. 11. В этом свете можно
понять, почему Евсевий, делая обзор развития ситуации в церкви начала
четвёртого столетия, включал маленькие послания Иоанна в число тех новозаветных
книг, "которые некоторыми оспариваются, но признаются большинством".
Поскольку автор обоих коротких писем назвал сам себя просто
"старцем", некоторые исследователи склонны приписывать их
"старшему" или Пресвитеру Иоанну, отличая его от Апостола Иоанна. Но
в трактовке слова "старший" или "старец", как описания
должности пресвитера, есть две трудности. Во-первых, в церквах Асии было так
много пресвитеров, что простое обозначение "старший" вряд ли могло
служить для указания на конкретного человека. Во-вторых, авторитет
"старца" посланий в общине, к которой он не принадлежал, намного
превосходит тот, которым мог обладать или к которому мог стремиться любой простой
пресвитер. Гораздо более естественно видеть в слове "старец"
самообозначение Апостола последних дней церкви, когда Апостолов старшего
поколения осталось уже мало, и их легко можно было отличить от других по
возрасту. Согласно традиции, Иоанн пережил своих собратьев-Апостолов и вполне
мог, поэтому, быть известным, как "старец" (то есть выдающийся
человек первого поколения) в церквах, в которых он служил в старости.
Откровение Иоанна
Евангелие и три послания Иоанна производят впечатление
единства - по строю мысли и языку они явно произведения одного автора.
Откровение разительно отличается от остальных книг Иоанна и по образу мысли, и
по языку. Многие понятия, играющие главную роль в Евангелии и в посланиях, в
Откровении отсутствуют вообще (напр., свет, истина, мир, единородный Сын,
Параклит или Утешитель, как обозначение Святого Духа; противопоставления
свет-тьма, вышние-нижние, ложь-истина). Вместо простого и правильного
греческого языка остальных работ, в Откровении применяется ужаснейший,
грубейший и наименее "правильный" греческий язык во всём Новом
Завете. Это, скорее, еврейский образ мысли, непосредственно переложенный на
греческий язык с произвольными нарушениями самых элементарных законов греческой
грамматики.
Но, при всей резкости отличий, более внимательное изучение
выявляет и не меньшее число соответствий между Откровением и другими работами
Иоанна. Евангелие и Откровение согласны во взгляде на положение человека в
мире. Ибо для Евангелия человек в этом своём качестве пребывает во тьме, а мир,
как таковой, подсуден Богу. То же самое провозглашает и Откровение всеми своими
видениями судных всадников и труб, а также чаш гнева. Если в Евангелии Иисус
называет тех, кто противостоит Ему, детьми диавола и видит ненавидящий Его мир
под властью князя мира, диавола, Откровение не оставляет сомнений в том, что
силы, преследующие церковь, действуют по воле и побуждению сатаны. Как в
Евангелии, так и в Откровении граница между церковью и миром, между теми, кто
принадлежит и не принадлежит Христу, прочерчена очень резко, без компромиссов и
примиренчества: Евангелие использует образы света, истины, жизни и любви,
противопоставляя им тьму, ложь, смерть и ненависть. Откровение проводит ту же
линию между святыми в белых одеждах, стоящими на свету и поклоняющимися Христу,
который соединился с Богом, с одной стороны и миром, околдованным волшебством,
поклоняющимся зверю, находящимся под тёмной властью диавола и под гневом
Божьим, с другой стороны.
И даже язык, при всей его странности и резкости, не
исключает общего авторства Евангелия и Откровения. Греческий язык последнего
отнюдь не неряшлив, если он несёт на себе семитский отпечаток, то язык
Евангелия и Посланий, несмотря на всю его превосходную гладкость и
правильность, тоже не менее семитский по характеру. Если он отступает от обычных
законов греческого, то это делается намеренно и создаёт очень сильный эффект -
сознательное напоминание языка греческого Ветхого Завета и придание чёткого
поэтического ритма. Сейчас учёные уже не в состоянии столь уверенно утверждать,
как они делали когда-то, что греческий язык Откровения невозможен для автора
Евангелия. Если учесть различие в самом характере текстов, различие между
экстазом апокалиптического видения и более спокойным благоговейным рассказом
очевидца, то произведения не будут столь уж отличаться друг от друга, как это
кажется на первый взгляд. Откровение имеет множество общих терминов и понятий с
Евангелием, которые можно найти только в Иоанновом Евангелии: Иисус как Слово
Божье, Иисус как Агнец Божий, Иисус как Пастырь, живая вода, истинное
поклонение Богу вне зависимости от Храма (Иоан. 4:20 и далее; Отк. 21:22).
Схожесть этим не исчерпывается, но сказанного достаточно, чтобы сделать выводы.
Есть ещё одно связующее звено между Откровением и Евангелием от Иоанна - личность автора. Некоторые считают невозможным даже допустить, что спокойствие Евангелия и неистовая страсть Откровения могут быть рождены одним разумом и одним сердцем. Конечно, обе книги не являются плодом деятельности какого-либо человека, но вопрос остаётся открытым, ибо, когда Бог говорит устами человека, Он не стирает его личность, а лишь использует её. Не следует забывать, сколько пришлось пережить за свою жизнь этому страстному Сыну Грома. Он видел Слово, обретшее плоть, и узрел Его славу, он познал полноту благодати и истины, воплощённой в Иисусе, он видел единородного Сына Божьего, сошедшего к ненавидящим Его людям, отвергающим свет и любящим тьму. Он видел Того, Кто провозгласил Себя воскресением и жизнью восставших от смерти в ненарушимом великолепии Его вечной жизни. Он провозгласил этого Князя жизни в Иерусалиме и стал свидетелем того, как Его брат был убит в возобновившемся столкновении правды и лжи. Он видел ярость удара, обрушенного Нероном на Римскую церковь, и видел суд Божий, постигший Иерусалим и Храм. Спокойствие Евангелия - это не спокойствие невежества или иллюзии, но спокойствие знания, знания человека, видящего в Иисусе одновременно Жизнь мира и Судью человечества. Только те, кто пропускает половину Евангелия от Иоанна и сквозь пальцы смотрит на тёмную и страшную тучу суда, которую рассеивает истинный свет мира, может считать невозможным то, что Иоанн, сын Зеведеев, оказался способен написать и его, и Откровение. В обеих книгах суд и благодать Божья идут рука об руку и продвигаются шаг за шагом к дивной цели Божьей. В обеих книгах говорит человек, чьё видение Христа - будь это жаждущий и утомлённый Христос у колодца в Самарии или Христос, снимающий печати книги Божьей и вершащий Свой неотвратимый и страшный суд - даёт ему уникальный и бессмертный авторитет, авторитет того, кто может выйти перед церквами и просто сказать о себе: "Я, Иоанн".