ГЛАВА IX

Первое и Второе послания Петра:

"Утверди братьев твоих"

Послание Апостола Иуды

 

 

Чтение: 1 и 2 Петра; Иуды

 

Благодаря тому, что Слово Господне приходит от Бога, как чистый дар и творящая благодать, оно живёт и растёт от человека к человеку. В ночь, когда Он был предан Иудой, Иисус предсказал ошибку Своих учеников. Сатана, сказал Он, просеет их как пшеницу, в надежде и намерении доказать, что они - мякина, которой суждено гореть в неугасимом огне. По этому случаю Иисус дал Петру, чья ошибка должна была стать одной из самых заметных, особое подтверждение Своей любви: "Симон! Симон!" - сказал Он - "Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя" (Лук. 22:31, 32). Этой прощающей любовью Иисуса уже тогда было наложено божественное обязательство благодати по принципу - тот, кому многое прощается, будет любить много (Лук. 7:47). Иисус далее сказал: "И ты некогда, обратившись, утверди братьев твоих" (Лук. 22:32). Поскольку он ошибся и был прощён, поскольку знал как непрочность человеческих решений, так и силу божественной благодати, Пётр как нельзя лучше подходил для своей задачи утверждения братьев своих. Мы видим труды утверждения в его письмах - утверждения гонимых братьев (Первое послание Петра), а также утверждения и предостережения братьев, чья приверженность христианскому упованию ослабевала (Второе послание Петра).

ПЕРВОЕ ПОСЛАНИЕ ПЕТРА

 

 

Обстоятельства написания Первого послания Петра

 

Первое послание Петра адресовано христианам пяти провинций Малой Азии. Пётр называет их "пришельцами, рассеянными" (1 Пет. 1:1) - термин, подразумевающий "рассеяние евреев" и вполне естественно воспринимающийся, как указание на иудеохристианских читателей, особенно принимая во внимание, что Пётр первоначально был апостолом для обрезанных (Гал. 2:7-9). Но само послание показывает, что его читатели - люди с языческим прошлым (напр. 1 Пет. 1:14; 2:9, 10; 4:3, 4); поэтому именно они являются "пришельцами, рассеянными" в фигуральном смысле, пришельцами и странниками на этой земле (1 Пет. 1:17; 2:11), рассеянными в неверующем мире. Нигде нет упоминаний, что Пётр и его читатели лично знали друг друга.

Христиане-адресаты письма подвергаются каким-то преследованиям (1 Пет. 3:16, 17) и, возможно, им угрожают ещё более суровые гонения (1 Пет. 4:12-19). На них клевещут, над ними насмехаются, их подозревают в нелояльности государству (1 Пет. 4:14, 16; 4:4; ср. 2:13-17), но ничто не указывает на полномасштабные гонения со стороны властей. Мы не слышим, например, ничего о требовании поклонения императору, нет никакого намёка на конфискацию собственности, заключение или мученическую смерть. И всё же это время серьезного испытания - "огненного искушения" (1 Пет. 4:12), возможно, первого большого экзамена, который их призывают пройти, тогда как они считают его "странным приключением" (1 Пет. 4:12). И Пётр пишет им от богатств благодати, которые он испытывает на себе, от полноты славной надежды, которую Христос поселяет в нём, чтобы поддержать их непоколебимую уверенность в силе благодати ради этой надежды. Он пишет, чтобы дать наставление к жизни, соответствующей великому спасению, приуготованному для них, к жизни, моральная привлекательность которой должна сама проповедовать спасение окружающему их миру. Он пишет, чтобы эти обеспокоенные люди ещё раз увидели полноту и вечность истинной благодати Божьей, чтобы они могли крепко стоять в ней. (1 Пет. 5:12).

 

Место и время написания

Участие в нём Силуана

 

Пётр передаёт своим читателям приветствия, которые посылает "избранная, подобно вам, церковь в Вавилоне" (1 Пет. 5:13). Упомянутая здесь церковь, по всей видимости, является церковью в Риме. Христианство, похоже, заимствовало такое обозначение Рима из поздне-иудейской традиции. В ветхозаветном пророчестве Вавилон был назван воплощением мировой власти - врага Бога и Его народа. Пётр же, используя такое обозначение для Рима, напоминает читателям, что враждебный мир, обладающий пока ещё силой, чтобы подвергнуть разбросанный и бездомный народ Божий огненному искушению, обречён на разрушение по приговору суда Божьего. Таким образом, письмо было написано в Риме.

Место написания помогает установить и время написания. Вне всякого сомнения, Пётр в самом деле добрался до Рима и действительно принял там мученическую смерть. Но Петра не было в Риме до последних лет его жизни, когда Израиль уже был призван к покаянию и не ответил на этот призыв. Поскольку гонения, о которых упоминается в послании, похоже, не были официальными, как при Нероне, и так как Пётр всё ещё может призывать к полной лояльности государству (1 Пет. 2:13-17), то вполне вероятна дата перед нероновскими гонениями 64 года.

Что же касается обстоятельств, побудивших Петра написать языческим церквам, часть из которых своим появлением обязана миссионерским трудам Павла, то о них мы можем только догадываться. Современный комментатор Первого послания Петра высказывает вполне допустимое и привлекательное предположение, что мысль написать письмо Петру мог внушить Павел. Павел, перед самым отправлением в Испанию в 61 или 62 г. услышавший о ситуации в церквах на севере Малой Азии, побудил Петра написать им циркулярное письмо, аналогичное тому, какое сам Павел писал несколько ранее группе церквей в Малой Азии (Послание к Ефесянам). Это в некоторой степени подтверждается тем, что Силуан, давний спутник Павла, принимал участие в написании послания. Слова Петра: "Сие кратко написал я вам чрез Силуана, как думаю, вашего брата" (1 Пет. 5:12), возможно, указывают, что он был больше, чем просто секретарь Петра. Вероятно, он был переводчиком - Пётр, будучи галилеянином, мог знать греческий, но, несомненно, ему был более близок арамейский. Или, может быть, Силуан был более свободен в своей работе, выполняя общие указания Петра относительно содержания и подчинения своей работы руководству Петра. Такая практика при написании писем не была редкостью в древности. Сила, как доверенный сотрудник Павла и человек, наделённый даром пророчества (Деян. 15:32), мог быть приглашён для консультаций с Петром и Павлом, когда письмо только было задумано, и, таким образом, c самого начала знать о его цели и содержании .

 

Содержание Первого послания Петра

 

"Это истинная благодать Божия, в которой вы стоите"

(1 Пет. 5:12).

Приветствие (1:1, 2) с сильным и внушающим надежду акцентом на избрание любви Божьей.

I. Торжество надежды (1:1-12). Вступительное славословие - по великой благодати Божьей христиане были рождены заново к живой надежде, благодаря воскресению Иисуса Христа из мёртвых, к истинному и вечному наследованию во Христе, принёсшем спасение, предсказанное и ожидавшееся пророками. Никакие страдания не способны затмить эту радостную надежду или охладить их любовь ко Христу и поколебать веру в Него.

II. Служение надежды (1:13-4:6). "Совершенно уповайте на подаваемую вам благодать в явлении Иисуса Христа" (1:13).

Божий дар живой надежды требует полной отдачи от христиан.

А. Он требует от них отдачи, как от детей (1:14-2:3).

Божий дар рождения свыше делает их детьми Бога, повинующимися Ему (1:14), чьё поведение отражает святость Отца, давшего им жизнь и призвавшего их (1:15, 16). Они чтят своего Отца своими жизнями, преисполненными страха Божьего, ибо знают страшную цену искупления, данного праведным Богом, цену жизни Агнца Божьего (1:17-21). Поскольку они обязаны своей новой жизнью живому Слову Божьему, их жизни выражают столь желанную Богом любовь, раскрытую в этом Слове - во имя послушания этому Слову они любят братьев своих (1:22-25), делают это Слово постоянной сущностью своей жизни и растут как дети Божьи (2:1-3).

Б. Он требует от них отдачи, как от нового народа Божьего (2:4-10)

Придя ко Христу, живому камню - согласно Писанию, камню спасения для тех, кто верит, и камню, на котором спотыкается и падает неверующий - придя к Нему, они сами становятся живыми камнями в новом и лучшем храме, священниками, возносящими жертвы во славу Бога, призвавшего их из тьмы, чтобы сделать Своим избранным народом, священным народом царей и священников, который будет служить Ему и прославлять Его.

В. Он требует от них отдачи, как от пришельцев и странников в этом мире (2:11-4:6)

Новое положение особых людей Божьих выделяет их, как пришельцев и странников в этом мире. Поэтому-то они и призваны жить среди чужого и враждебного человечества, чтобы заставить умолкнуть всю клевету и повести людей своими добрыми деяниями к прославлению Бога (2:11,12). Это относится ко всем их общественным отношениям - в качестве подданных человеческих властей (2:13-17), в качестве рабов, особенно, если рабство подразумевает незаслуженные мучения по примеру Христа (2:18-25), в качестве супругов (3:1-7), в качестве членов христианской общины, единой в своей любви и покорности (3:8). Их задача в этом мире, как наследников благословения, состоит в том, чтобы благословлять, не отвечая злом на зло (3:9-12). Хотя порученное им благословение человечества может иметь результатом и незаслуженные ими мучения, никакого вреда им не причинится, если они будут держаться Христа, как своего Господа, своего Образца и своего Спасителя, и с Ним пройдут через страдания к славе (3:13-4:6).

III. Выдержка и спокойствие надежды (4:7-5:11). "Близок всему конец" (4:7).

Приближающийся конец всего требует спокойной выдержки в молитве и жизни, посвящённой любви и взаимному служению к славе Божьей через Иисуса Христа (4:7-11). Он требует, чтобы христиане видели в своих страданиях как участие в муках Христа, гарантирующее их причастность к Его славе, так и знамение или предвестие приближающегося суда (4:12-19). Это требует трезвой и ответственной приходской жизни - старшим следует исполнять свои пастырские обязанности с чистым усердием, осознавая свою ответственность перед Пастыреначальником, который скоро должен явиться. Церковь должна покорно подчиняться своим старшим. Все должны быть облечены в смирение (5:1-5). Это призыв к покорности руководству Бога и к доверию Его заботе, бдительности и стойкости в сопротивлении диаволу при уверенности, что страдания - естественная доля людей из народа Божьего, и что Бог благодати поддерживает их (5:6-11).

Заключение (5:12-14): Участие Силуана в написании письма. Приветствие от римской церкви и от Марка. Лобзание мира. Благословение.

 

Особое значение Послания

 

Первое послание Петра часто и по праву называют "Посланием надежды". Надежда в полном христианском смысле безмятежной и доверительной зависимости от Бога, надежда, основанная на непоколебимой уверенности в воскресении мёртвых, чему положило начало и что гарантировало воскресение Иисуса Христа, надежда, как мощная воодушевляющая сила, направляющая всю жизнь людей в церкви, является основной темой этого послания. Но подобные удобные и хлёсткие резюме неизбежно представляют собой сверхупрощение и могут служить лишь для сокрытия всего разнообразия и богатства письма от изучающего его. Эти качества - разнообразие и богатство - были подмечены уже многими исследователями послания. Эразм называл его "посланием, в котором мало слов, но бездна содержания". Широта охвата письма учтена и теми учёными, которые предположили, что фрагмент 1:3-4:11 является поучением при крещении или проповедью, раскрывающей перед вновь обращёнными всё, что их новая жизнь в церкви даёт им, как Божий дар, и что требует от них в качестве ответа веры и надежды на этот дар. Другие воспринимают всё послание, как запись раннехристианской церковной службы, начинающейся с обращения к только что крещённым (1:3-4:11) и завершающейся обращением ко всей церкви (4:12-5:11). Один из крупнейших современных исследователей Нового Завета сделал остроумное замечание, что сжатая полнота письма свидетельствует о том, что его писал работник, который ценит своё время. Он видит в "образованности" фраз Петра знак того, что столь сдержанная и прочно обоснованная интеллектуальная сила является следствием жизни, проведённой в постоянной молитве. Лютер включал Первое послание Петра в свой список первейших и основательнейших книг Нового Завета. Если кто-нибудь ищет книгу-ключ, способную открыть перед ним смысл всего Нового Завета, то ему следует посвятить дни и ночи этому посланию.

Каноничность: Гомологумен.

 

Подлинность Первого послания Петра

 

Подлинность Первого послания Петра подвергалась сомнению некоторыми учёными на том основании, что (а) греческий язык письма слишком тонок, идиоматичен и литературен, чтобы быть произведением галилейского рыбака вроде Петра, (б) что в нём имеются прямые заимствования из Иакова и из Павла, причём в таких размерах, что делает авторство одного из апостолов невероятным, (в) что такие гонения, которые упомянуты в послании, были невозможны в период жизни Петра, поскольку преследования лишь за одно "имя" (то есть только за то, что ты - христианин) не случались до времени правления императора Домициана (81-96 гг.) или даже Траяна (98-117 гг.).

а. Следует помнить, что у нас отсутствует способ определения степени знания Петром греческого языка. Галилея, родная страна Петра, была более открыта греческому влиянию, чем любая другая часть Палестины. Необходимо также считаться и с тем участием, которое принял Силуан, римский гражданин и спутник Павла в его миссии к язычникам, в составлении этого послания.

б. Так называемая зависимость Первого послания Петра от других новозаветных писаний вполне может быть преувеличением. Нигде в Новом Завете не найдено ни одного места, о котором можно было бы с уверенностью сказать, что оно заимствовано из какой-либо работы другого автора. Апостолы и другие главы первой церкви не читали письма друг друга просто так, в прилежном уединении. Эти люди знали и слышали друг друга, они молились вместе, работали вместе и, самое главное, имели одного Господа и были преисполнены одного Духа. Более того, они жили для церкви и вместе с церковью, обогащая её жизнь и обогащаясь от неё сами (ср. Рим. 1:11, 12). Поэтому, что бы ни дал один Апостол церкви, то становилось собственностью всех. Вопрос взаимоотношений апостольских писаний не может быть решён через поиск совпадений языка в одних лишь Писаниях, необходимо учесть всю историческую картину. При таком подходе совпадения между Петром и Иоанном (который, согласно Книге Деяний, был очень близок к Петру) во многом так же поразительны, как и между Петром и Павлом или Петром и Иаковом - как Пётр, так и Иоанн связывают Христа непосредственно с надеждой и с предсказаниями ветхозаветных пророков (1 Пет. 1:10-12; Иоан. 12:41), оба изображают Иисуса одновременно как Агнца, и как Пастыря (1 Пет. 1:19; 5:4; Иоан. 1:29; 10:11), оба видят обязанности апостолов и старейшин в том, чтобы пасти овец Христовых (1 Пет. 5:2; Иоан. 21:16), оба рассматривают смерть Христа в качестве основной нормы поведения христианина (1 Пет. 2:21-25; 3:17, 18; 1 Иоан. 3:16; 4:9-11), наконец, оба описывают себя, как "свидетелей" и "старцев" (1 Пет. 5:1; 1 Иоан. 1:1; Иоан. 1:14; 19:35; 2 Иоан. 1; 3 Иоан. 1). Поэтому вряд ли кто-то может вытянуть сколько-нибудь пространные заключения из небольшого числа дословных совпадений между Посланием Петра, с одной стороны, и Посланиями Иакова и Павла, с другой, даже если совпадения эти и очень близки.

в. Как было отмечено выше, вид преследований, упоминаемый в письме, не обязательно датировать временем после Петра. Ничто столь определённо не указывает на то, что гонения, происходившие при Домициане и Траяне, являются поводом для датировки послания временем правления одного из этих императоров. Следует помнить, что с точки зрения апостола и церкви, любое преследование было гонением за "имя" Христово, что бы там не выдвигали сами организовавшие преследования власти в качестве повода для них.

Два свойства письма являются сильным доказательством его подлинности. Одно из них - утверждение автора о том, что он был очевидцем мук Христа (1 Пет. 5:1), утверждение, в пользу которого говорят многочисленные мелкие штрихи, разбросанные по всему письму. Другое - количество совпадений между письмом Петра и проповедями Петра в записи Луки (Книга Деяний) и их вид. Конечно, ни один из этих примеров не доказывает, что Пётр написал это послание. Но они указывают, что нет особых причин сомневаться в этой ранней, широко распространённой и ясной традиции, считающей Петра автором послания.

 

ВТОРОЕ ПОСЛАНИЕ ПЕТРА

Исторические неопределённости

 

Исторические контуры Первого послания Петра более или менее определены, мы можем с известной долей уверенности ответить на большинство вопросов, которые история ставит перед нами в связи с этой работой. Второе же послание Петра окутано тайной, и реконструкция его исторического фона на каждом шагу сталкивается с историческими неопределённостями, сбивающими с толку. Тогда как место первого послания в каноне никогда не подвергалось сомнению, второе письмо - явный антилегомен, наименее исторически подкреплённая книга Нового Завета. Имеется несколько смутных указаний, что письмо было известно и использовалось во втором веке, но отсутствуют неопровержимые свидетельства, что оно было известно и применялось в церкви до времени Оригена (185-254 гг.), который использует послание, считая его апостольским, но вполне осознавая то, что его место в каноне вызывает сомнения. Подлинность Первого послания Петра, хоть и вызывает вопросы у современного критически настроенного учёного мира, фактически, весьма прочно подтверждена как внутренними, так и внешними свидетельствами, в то время как подлинность Второго послания Петра была под вопросом ещё даже в ранней церкви, и её отрицает сегодня подавляющее большинство учёных. Круг читателей, для которых предназначалось первое письмо, чётко определён в нём самом, адресат же второго - очень общий: "Принявшим с нами равно драгоценную веру" (2 Пет. 1:1), и не даёт никакого намёка на географические координаты читателей. Слова: "Это уже второе послание пишу к вам, возлюбленные" (2 Пет. 3:1), делают вероятным, но не точно установленным то, что оно направлялось туда же, куда и первое. Относительно времени и места написания второго письма можно лишь сказать, что оно должно датироваться концом жизни Петра, и, следовательно, возможно, было написано в Риме. Мы можем увидеть, какие тенденции и трудности стали поводом для появления Второго Послания, но мы не можем сколько-нибудь точно привязать их к какому-либо месту или времени.

 

Содержание Второго послания Петра

 

Если всё остальное весьма неопределенно, то относительно целей и содержания послания сомнений нет. Как и Первое послание Петра, оно написано ради христианской надежды. Письмо часто называют "Посланием познания", поскольку познание является важнейшей его темой. Но познание выделяется и передаётся не ради себя самого, а для целей укрепления христианской надежды, защиты её против вторжения ошибки и предохранения от разъедающего действия сомнений (2 Пет. 1:3, а также 1:8 и 11; 3:17, 18). Если Первое послание Петра предназначено сохранить жизнь и силу надежды в людях, подвергающихся гонениям, то Второе послание Петра рассчитано на то, чтобы поддержать чистоту и силу надежды в людях, чьей надежде угрожают ложное учение и опасность быть ослабленной сомнением.

Сила и защита христианской надежды

Приветствие (1:1, 2).

I. Величие христианской надежды (1:3-11).

А. 1:3, 4. Величие её дара - великие и драгоценные обетования Божьи призывают людей к содружеству с Богом и открывают им вечное Царство нашего Господа и Спасителя Иисуса Христа.

Б. 1:5-11. Величие её требований - обладание этой надеждой требует строгой святости жизни.

II. Обоснованность христианской надежды (1:12-2:22).

А. 1:12-21. Христианская надежда направляется и поддерживается боговдохновенным пророческим словом Ветхого Завета, а теперь подтверждается и свидетельством Апостола о величии Христа, явившегося исполнением этого пророчества.

Б. 2:1-22. Таким образом, эта надежда не может быть поколеблена безбожными лжеучителями, которые придут, ибо церковь предуведомлена и знает наперёд, что осуждение их неизбежно.

III. Задержка исполнения христианской надежды (3:1-18).

А. 3:1-7. "Наглые ругатели", которые говорят: "Где обетование пришествия Его?", просто игнорируют тот факт, что Бог, когда-то судивший мир водой, может судить мир огнём и сделает это.

Б. 3:8-10. Церковь должна видеть в задержке Господней повеление к миссионерству - задержка показывает терпение Бога, желающего спасения всех людей и всеобщего покаяния.

В. 3:11-18. Церковь должна видеть в задержке Господней призыв к жизни в напряжённом священном уповании: "Мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда. Итак, возлюбленные, ожидая сего, потщитесь явиться пред Ним неосквернёнными и непорочными в мире" (3:13, 14).

 

Подлинность послания и его сходство с Посланием Иуды

 

Как уже отмечалось выше, большинство учёных сегодня рассматривают Второе послание Петра, как неподлинное - они считают его работой второго века, написанной тем, кто хотел привлечь авторитет Петра на свою сторону в борьбе с опасностями и трудностями, встававшими перед церковью в его время. Письмо, утверждают они, не является злонамеренной подделкой - использование имени Петра не предназначалось для обмана. Просто автор хотел сказать: "Вот что по поводу нашего положения мог бы сказать Апостол Пётр, если бы сегодня был с нами".

В поддержку этого мнения приводится огромное количество аргументов, и оно считается, в основном, доказанным без каких-либо разумных поводов для сомнений. И всё-таки эти разумные поводы есть. В истории изучения Нового Завета уже бывали аналогичные случаи. Было, например, время, когда никто в научном мире не брался защищать подлинность Евангелия от Иоанна и тот факт, что оно было написано в первом веке, хотя сегодня дальнейшие исследования и новые открытия представили этот вопрос совсем в ином свете. Свидетельство нуждается в анализе. Аргументы против подлинности, составляющие внушительный список, весьма различны по силе и обоснованности. Некоторые из них весьма сильны, и честный исследователь не может обойти то, что представляет собой подлинную причину для сомнений по этому вопросу. Нельзя отрицать тот факт, что послание имело крайне слабую поддержку со стороны древней церкви. Также трудно понять, почему оно могло быть менее известно и менее широко признано, чем Первое послание Петра, если действительно было подлинным произведением Апостола. Весьма силён и довод, основанный на различиях словаря и стиля Первого и Второго Посланий. Можно высказать предположение, что слабость исторического засвидетельствования вызвана тем, что Второе Послание было предназначено для читателей из евреев-христиан - разрыв между иудеохристианством и христианством бывших язычников расширялся год от года, и книги, характерные для иудеохристианства, могли по этой причине оставаться в течение какого-то времени относительно незамеченными церквами бывших язычников. Но это догадка, а не доказанный факт. Аналогично, можно предположить, что различия в языке и стиле объясняются не только различием ситуаций, в которых возникли эти тексты, но и тем (как это уже предположил Иероним), что Пётр привлёк к написанию второго письма другого помощника, тем, что сподвижник, "чрез" которого Пётр писал своё второе послание, был человек иного склада, чем Силуан, секретарь, "чрез" которого он готовил первое письмо. Но это снова только домысел, и все проблемы так и остаются нерешёнными.

Другие аргументы в поддержку утверждения, что Второе послание Петра, скорее всего, является работой второго века и написано не Петром, не столь сильны. Доводы, основанные на том, что Послание о чём-то умалчивает, вообще сомнительны. Считают, к примеру, что Второе Послание не столь основательно ставит Христа в центр своего повествования, как Первое, что Второе более мрачно смотрит на грядущий конец всего, чем Первое. Аргумент об умолчании всегда далеко не бесспорен - Павел, например, во всех своих посланиях ни слова не говорит по поводу Тайной Вечери, кроме Первого послания к Коринфянам, но это не только не вызывает вопросов относительно подлинности остальных посланий, но и не доказывает ничего, что могло бы умалить значение, придававшееся ей Павлом. Аналогично, факт, что во втором письме не столь часто цитируется и вспоминается Ветхий Завет, как в первом, не столь уж весом, особенно, если учесть, что Второе Послание содержит одно из самых сильных во всём Новом Завете утверждений относительно авторитетности и богодухновенности ветхозаветного пророчества (2 Пет. 1:19-21). Также и часто упоминаемое обстоятельство, что автор говорит о посланиях Павла, как о собрании произведений, уже известном церкви (2 Пет. 3:16), не является решающим для доказательства поздней датировки и исключения авторства Петра. Фраза "во всех своих посланиях" не обязательно означает, что все и повсюду в церкви знали собрание посланий Павла. А аргументы по поводу того, что Пётр мог ставить послания Павла наравне с "прочими Писаниями" (то есть с Ветхим Заветом) вообще подвергают сомнению авторитет Апостола. Если сам Павел ставил сказанное им слово не ниже Слова Божьего (1 Фесс. 2:13), то непонятно, почему Пётр, подавший Павлу руку общения (Гал. 2:9), мог не ценить его столь же высоко.

Сходство между Вторым посланием Петра и Посланием Иуды обычно рассматривается как один из сильных аргументов против подлинности Второго послания Петра. Послание Иуды и вторая глава Второго послания Петра столь схожи по языку и содержанию, что наверняка между ними есть историческая связь. Вряд ли они появились совсем независимо друг от друга. Большинство учёных сегодня доказывают, что Второе послание Петра является более поздним из двух документов и вобрало в себя Послание Иуды. Доводы в пользу зависимости Второго послания Петра от Послания Иуды не могут быть здесь подробно рассмотрены. Но следует отметить, что эта теория заимствования писателем второго века оставляет множество безответных вопросов. Например, если Послание Иуды является более ранним документом, а Второе послание Петра поздним, то почему фрагмент у Иуды, посвящённый лжеучителям, более мрачный и даже более зловещий, чем у Петра? У Иуды лжеучители сравниваются не только с Валаамом, но также с Каином и Кореем. Так почему же писатель второго века, принимающий участие в отчаянной борьбе против ереси настолько опасной, что ему приходится привлекать имя Петра для противостояния ей, снижает тональность обвинений Иуды? Обратите внимание и на то, что Иуда дважды (Иуд. 4 и 17) ссылается на более ранний апостольский текст, предсказавший появление заблуждающихся, которое и произошло во времена Иуды . Второе послание Петра является ответом на этот документ, оно предсказывает появление заблуждающихся в будущем (2:1-3), а Иуда рассматривает их деятельность, как современную ему. Отсюда, возможно, следует, что Иуда знал и высоко ценил документ, считая его апостольским, документ, который должен был быть очень схож со второй главой нашего Второго послания Петра. Если Второе послание Петра не является произведением Апостола, а появилось позднее Послания Иуды, то исходный апостольский документ, на который ссылается Иуда (Иуд. 4 и 17), скорее всего, был утерян, не оставив следа.

Самая большая трудность, связанная с этой теорией, считающей Второе послание Петра подделкой - это мотивы подмены. Люди, пишущие от имени других, особенно выдающихся личностей, имеют на то свои причины. В случае со Вторым посланием Петра такие причины с трудом просматриваются. Автор не использует авторитет Апостола для поддержки ереси, как это столь часто случалось с ранними подделками. Он не увлекается романтическим прославлением Апостола, как это делают, например, "Деяния Павла". Намёки на факты биографии Петра остаются в пределах того, что мы знаем о Петре из Евангелий. В послании отсутствуют анахронизмы, то есть писатель не привносит ничего из своей жизни в портрет Апостола.

Другой трудностью, которой обычно пренебрегают датирующие Второе послание Петра вторым веком, заключается в том, что именно в это время еретические секты создавали произведения, якобы написанные Апостолами, для поддержки своих ересей. Ранняя церковь имела все основания очень осторожно и критически подходить ко всем работам, претендующим на авторство Петра. Она и была осторожна, как показывает история включения Второго послания Петра в канон. То, что это письмо даже в таких обстоятельствах всё-таки доказало свою авторитетность церкви, не следует сбрасывать со счетов.

Церковь не может стереть границу между антилегоменами и гомологуменами. Она не может переписать или недописать историю. И слабость исторического засвидетельствования Второго послания Петра, и трудности, связанные с его, Послания, историей, и особый характер этого произведения не могут и не должны быть просто проигнорированы. Но хладнокровное и рациональное уравновешивание возможностей никогда не даст решения всей проблемы и никогда не даст полного ответа. Самым важным в том, что касается Второго послания Петра, является, в конечном счёте, прошедший через поколения подлинно апостольский призыв Петра: "Утверди братьев твоих". Церковь утвердилась для борьбы и ободрилась надеждой с помощью живых слов этого Послания, слов настолько же чистых и уверенных, насколько история самого письма темна и неопределённа. Какие бы исторические трудности ни были с ним связаны, Второе послание Петра играло и играет свою неоспоримую роль в той особой истории, которая придаёт значение всей истории вообще, в истории роста и победоносного возобладания слова Господня.

 

ПОСЛАНИЕ АПОСТОЛА ИУДЫ

 

Автор послания

 

Автор называет себя просто: "Иуда, раб Иисуса Христа, брат Иакова" (Иуд. 1). Он не называет себя Апостолом, и то, как он говорит об Апостолах, ясно показывает, что он не один из них (Иуд. 17). Поэтому его нельзя отождествить с Иудой Иаковлевым (Лук. 6:16). "Брат Иакова" помогает определить его личность, ибо широко известен в раннем христианстве был только один Иаков - брат Иисуса, "столп" и глава иерусалимской церкви (Гал. 1:19; 2:9; ср. 1 Кор. 15:7; Иак. 1:1). Таким образом, Иуда - один из братьев Иисуса. Мы видим его имя в перечислениях, приведённых в Марк. 6:3 и в Матф. 13:55. Лука упоминает этих братьев лишь всех вместе и связывает их с Двенадцатью в начале их дней в Иерусалиме (Деян. 1:14). От Павла мы узнаём (1 Кор. 9:5), что эти братья Иисуса активно занимались миссионерской работой. Иуда, как и остальные братья Господа, не верил в Него в течение служения Иисуса на земле (Иоан. 7:5). Наверно, пример и свидетельство его брата Иакова после воскресения (1 Кор. 15:7) завоевали его на сторону веры. Больше ничего о нём не известно. На первый взгляд удивительно, что он не назвал себя "брат Иисуса", чтобы читателю было легче понять, с кем он имеет дело. Но следует отметить, что Иаков тоже весьма сдержан - он аналогично называет себя не братом, а "рабом" Иисуса (Иак. 1:1). Люди первой церкви помнили слово, сказанное Господом по поводу Своих учеников: "Кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот мне брат" (Матф. 12:50), ибо они знали, что вера и только вера создала ту связь, которая соединила человека с Иисусом, сделав его послушным сыном Бога.

 

Обстоятельства написания и цель Послания

 

Иуда не оставляет нам сомнений относительно повода написания своей работы. Это появление и деятельность людей, чей ответ на вопрос Павла: "Оставаться ли нам в грехе, чтобы умножилась благодать?" (Рим. 6:1), диаметрально противоположен Павлову. Это были люди, которые видели в освобождении, завоёванном Христом для человека, свободу не от греха, а для греха. Иуда даёт им такое определение: "Нечестивые, обращающие благодать Бога нашего в повод к распутству и отвергающиеся единого Владыки Бога и Господа нашего Иисуса Христа" (4). Более того, в утверждениях и проповеди их свободы не было ничего скрытого или завуалированного - они выступали открыто и даже высокомерно (4, 8, 13, 16, 18, 19). Они не порывали с церковью, но пропагандировали свои взгляды внутри неё - они "вкрались" (4), присутствуют на общих трапезах церкви (12) и вносят расколы внутри неё (19). Образы, используемые Иудой для их описания, указывают на то, что они утвердились на положении учителей церкви - облака, от которых люди не дождутся дождя, деревья, от которых не дождаться плодов, звёзды, по которым не сможет сориентироваться мореплаватель (12, 13).

Иуда концентрирует своё наступление на неверии этих людей. Он не снисходит до описания или опровержения той теологической "системы", которой они могут придерживаться, а следует руководству и словам своего брата и Господа Иисуса ("По плодам их узнаете их" - Матф. 7:16), указывая на плоды зла с этого дерева зла. Но наличие системы, в соответствии с которой они защищали и утверждали свою порочную свободу, очевидно не только из того, что они ведут себя как учителя, но и из других подробностей в Послании Иуды. Иуда говорит о них, как о "мечтателях" (8) - это может указывать на спекулятивную разновидность теологии, возможно, делающую упор на "познание", с которой блестящие и безответственные лженаставники коринфской церкви сверяли свои претензии на свободу - их высокомерие и корыстный характер (11, 16) вполне могут относиться к тому же уклону. Когда Иуда говорит, что они отделяют себя от единства веры, и называет их душевными (19), он иронически применяет термины, впоследствии использованные гностиками - это именно они называли простых христиан, имевших только веру, "отделяющимися" (бездуховными), а себя, людей познания - "душевными".

Та страстность, с которой Иуда развенчивает этих учителей, достаточно ясно характеризует их как людей, умеющих убеждать и создавать о себе впечатление и поэтому представляющих собой страшную угрозу церкви. Сила этой угрозы усугублялась тем, что они не собирались порывать с церковью. Вот почему Иуда настаивает, чтобы церковь порвала с ними. Он нагнетает в своих читателях священный ужас, он призывает вести войну за то, что Господь и Его Апостолы дали им (3), и избегать любого контакта и компромисса с лжеучителями, которые попадут под суд Бога, уже поразившего однажды неверный Израиль, проклявшего неверных ангелов, разрушившего Содом и Гоморру. Он наверняка ниспровергнет и этих разрушителей церкви Божьей (5-7, ср. 13-15). Даже попытки спасти тех братьев, что не поддались ещё полностью проповеди обречённых учителей, должны быть отмечены этим священным страхом: "А других страхом спасайте, исторгая из огня, обличайте же со страхом" (23).

Но страх - не единственное оружие Иуды. Вера, настаивает он, должна быть уверенной. Высокомерные, любящие поспорить и корыстные богохульники обречены наверняка (4) - их ожидает суд и они погибнут в своей гордыне (11, 14, 15). Его читатели уже имеют предостережение в апостольском слове 17, 18). Более того, они в безопасности под защитой своей любви к Богу, так как они "освящены Богом Отцем и сохранены Иисусом Христом" (1). И далее письмо завершается славословием, преисполненным жизнерадостной уверенности надежды: "Могущему же соблюсти вас от падения и поставить пред славою Своею непорочными в радости, Единому премудрому Богу, Спасителю нашему чрез Иисуса Христа Господа нашего, слава и величие, сила и власть прежде всех веков, ныне и во все веки. Аминь".

 

Содержание Послания Иуды

 

1, 2. Приветствие с подчёркиванием роли защищающей любви Божьей.

3, 4. Цель письма: Призыв постоять за веру, находящуюся в опасности перед лицом вторжения людей, извращающих благодать Божью тем, что оправдывают ею грех.

5-13. Важное предостережение против этих лжеучителей, которые, несмотря на страшные свидетельства суда Божьего над неверующими и отступниками (Израиль в пустыне, падшие ангелы, Содом и Гоморра), упорствуют в своём безбожии и безнравственности, навлекающей суд, сокрушивший Каина, Валаама и Корея. Они тем более опасны, что являются в обличии учителей христианства.

14-23. Защита церкви: Церковь дважды заранее получала предостережение и средство борьбы - Енох пророчествовал о суде Божьем над такими хвастливыми и корыстными апостолами распущенности, а Апостолы Господа Иисуса Христа предупреждали церковь о приходе этих глумливых людей, потакающих своим безбожным страстям. Обязанность церкви ясна - сохранить саму церковь в чистоте веры и уверенной надежде, а также спасти (с отвагой, подкреплённой священным страхом) тех, кто запутался в сетях лжи.

24, 25. Заключительное славословие с уверенностью в силе защищающей и поддерживающей любви Божьей.

 

Время и место написания

 

Нам настолько мало известно о жизни и деятельности Иуды, что любая попытка определить место написания и церковь или церкви, которым адресовано послание, связана с чистыми догадками. Что касается даты написания, то по тому, как Иуда ссылается на Апостолов (17), можно понять, что для него и его читателей их деятельность уже была в прошлом, поэтому вполне возможной выглядит дата около 70 г.

 

Каноничность

 

Послание Иуды является антилегоменом, но свидетельства ранней церкви о нём весьма сильны. Согласно некоторым авторитетным древним источникам, сомнения по поводу послания возникли из-за использования в нём неканонических писаний, таких как Книга Еноха (14, 15) и Успение Моисея (9). Вполне возможно, что такими апокрифическими произведениями воспользовались и лжеучителя, а Иуда цитировал их, чтобы бороться с ними их же оружием. Стоит упомянуть, что он применяет эти писания лишь настолько, насколько они служат для подкрепления призыва к покаянию, то есть, как предупреждения против любой гордой самоуверенности человека.

 

Значение послания

 

Когда Иисус предостерегал учеников о лжепророках, Он дал им лишь один простой критерий, по которому они могли бы отличить ложных пророков от истинных: "По плодам их узнаете их" (Матф. 7:16). Критерий выглядит абсурдно простым, когда рассматриваешь историю заблуждений в церкви, заблуждений в разнообразных, часто даже новых и очень привлекательных одеяниях. Но короткое и сильное Послание Иуды является живым свидетельством того, что доверие Иисуса к Своим последователям было вполне справедливым. Будучи наделён Духом Иисуса, Иуда верно увидел и прямо объявил, что эти люди приносят отнюдь не дары Духа, ибо Дух учит людей называть Иисуса Господом и жить под Его Владычеством (1 Кор. 12:3). И ни талант, ни убедительность, ни самоуверенная смелость этих людей не смогли скрыть от внимательного взгляда веры то, что они фактически отрицали Его - Того, Кого на словах исповедовали, как их единственного Владыку и Господа, Иисуса Христа. Таким образом возмогало Слово Господне, и присутствие Послания Апостола Иуды в каноне даёт уверенность, что оно будет возмогать и дальше.